I. Общее ознакомление с работами обсерватории Абастумани (2–3 дня).
II. Работы по определению избытков цвета звезд в избранных площадках неба:
1) Наблюдения………7— 10 дн.
2) Измерения……….
3) Обработка………..7—10 дн.
III. Работы по определению цветовых показателей галактик:
1) Наблюдения………5–7 дн.
2) Измерения……….
3) Обработка……….. 7—10 дн.
IV. Работы по определению спектральных параллаксов звезд: (10–15 дней)
V. Работы по определению фотоэлектрических величин звезд:
1) Наблюдения………3–5 дн.
2) Обработка……….. 5–7 дн.
VI. Определение положений малых планет:
1) Наблюдения………2–3 дн.
2) Измерения и обработка. 3–5 дн.
VII. Ознакомление с некоторыми теоретическими работами по звездной статистике.
(5–7 дней)
___________________
Составленная программа работ имеет лишь приблизительный характер, соответствующий общему направлению работ на Абастуманской обсерватории в области звездной астрономии и астрофотографии.
Каждый из студентов имеет право, согласовав с дирекцией Абастуманской обсерватории, определить большее время на одни работы и меньшее на другие в связи с тем, чтобы по возможности иметь на будущий год материал для дипломных работ.
Студенты обязаны по прошествии 2–3 недель с начала практики сообщить в ЛГУ проф. Дейчу А. Н. свои общие итоги работы по производственной практике для совета и дальнейшего согласования. Адрес: Комарово Финляндской ЖД, 2-я Дачная, д. 5.
У меня об этой самой астрометрической практике сохранились самые теплые воспоминания: ясная сентябрьская ночь, любимая девушка рядом, хронометр-тринадцатибойщик, метод Цингера… Отрывочные, неясные, но явно милые воспоминания — абсолютно ничего общего с «великим кодированием».
Я, правда, лазал по скалам. У меня был приятель, знакомый, с Красноярских столбов. Когда мы были вместе с ним в командировке, в Абастумани, он гонял меня там по отвесным стенам, но без всякой пользы. Я ничего, кроме страха, там не приобрел. В один прекрасный момент я залез на скалу, а как слезть с нее — я не знал. Вверх дороги не было — для меня. Для него была, для меня нет. А вниз — там уже метров пятьдесят… И вот он меня спускал.
[сбоку, вероятно, рифма: «кювету»]
Лидия Алексеевна Берникова попала на Камчатку по контракту (вербовке) и сперва работала на севере полуострова экономистом рыбодобываюшего предприятия. Потом ей было предложено перейти на работу в Петропавловск-Камчатский. Там она вышла замуж за военного, майора Берникова Германа Леонидовича. Часто слышала от него «Вот наш Аркаша…», «Аркаша то…», «Аркаша сё…». Спросила мужа: «Что это за Аркаша такой?» — «Это у нас лейтенант такой есть, в разведотделе, очень умный парень, ленинградец».
Сын у Лидии Алексеевны родился, когда муж был на учениях, на десантировании. Вдобавок по обстоятельствам пришлось рожать дома, принимала роды хозяйка жилья, старая камчадалка, чуть ли не с царских времен жившая там. Роды были тяжелыми. На следующий день, когда она была еще совершенно без сил, хозяйка сообщила, что к ней пришел какой-то военный. Входит высокий человек и говорит: «Я сослуживец вашего мужа. Слышал, вас можно поздравить с прибылью?» — «Если это прибыль, то да, можно». — «Я сейчас вернусь». И ушел. Приходит через минут сорок, приносит огромный букет роз — и где он только раздобыл его? — и торт. И еще навещал несколько раз. Потом вернулся с учений муж, ЛА ему рассказывает. А тот: «Ну конечно, это был Аркаша!»
АН был совершенно необыкновенный. Внимательный, очень много знающий. Считался незаменимым специалистом. Имел квалификацию военного специалиста японского языка 1-го класса, китайского — 1-го класса и английского — 2-го класса. Часто ездил как переводчик по командировкам, чуть ли не половину времени проводил в них.
Из сослуживцев своего супруга и АНа Лидия Алексеевна помнит Чайкина, Острецова, Мокшанова. Очень тепло отзывается о Викторе Строкулеве. Веселый, активный, энергичный, пробивной. Куча знакомых повсюду. Любил делать сюрпризы. Мог на мотоцикле за ночь смотаться в Мильково[180] и рано утром оставить у дверей свежие помидоры — предмет роскоши на Камчатке.
