— Но дурак опасный. Что-то я тебе скажу, но за то, чтоб девочки ушли.
— Ага. Они уйдут, а ты вновь в отказ?
— Я скажу, а ты их не отпустишь? — поделился подозрением Слокум.
Андреа быстро окинул строй красавиц — их было штук пятнадцать.
— Хорошо. Один ответ — одна девушка. Идет?
— Смотря какой вопрос.
— Сговорились, — Андреа выглянул, и крикнул: — Пока хватит! Просто стойте!
Девушки остановились, как выключенные. Андреа вздохнул, повернулся к вождю и спросил о первом, что его волновало:
— А с чего это ты такой сговорчивый стал?
— Однако, я понял, что ты меня резать не хочешь, значит я вождь останусь. А вождь должен проходящих переводить в единый. Для этого девушки нужны. Ты пришел и ушел, а мне еще работать. Ответ длинный, отпусти двоих.
«Вот оно что! А я-то тут выпендривался! Всего-то надо было… Правильно сказал чукча, дурак я, не мог по-нормальному мозгами пошевелить, все бы проще было! Ладно, хорошо, что хоть наугад попал ему в больное место…»
— Понял… Эй, красотки, двое сбоку, ваших нет! Идите пока что. Да, да, свободны, давайте отсюда!
Девушки исчезли, словно их тут никогда и не было.
— Продолжаем нашу беседу. Где твоя отключалка?
— Трое.
— Чего?
— Цена ответа — трое.
— Ну давай.
— Нет никакой отключалки. Есть формула, которую надо помнить, и слова, которые надо сказать. А вещь может быть любая, лишь бы в руке держалась — в неё мыслю сконцентрировать однако, надо.
— А чего ж не сказал?
— Она длинная, ты мог догадаться и помешать, а это опасно. Ты еще не отпустил троих.
Андреа кивнул, и ряд девушек еще уменьшился.
— Теперь: для чего нужен Единый сценарий?
— Посол ты.
— Чего?
К Слокуму вернулись и акцент, и манера говорить коротко:
— Однако я говорю: посол ты. Пять девосек ты отпустила. До следуюсих заготовок хватит.
— Тогда я остальных…
— Как хосис. Моя насрать.
Андреа опешил. Только-только все наладилось, и на тебе. Опять тупиковая ситуация, и тупик гораздо более глубокий чем раньше. И что дальше делать? Этот вопрос осветил по собственной инициативе Слокум:
— Тока не успеис. Моя Лысому все объяснил, он народа собирает. Так сто у племени сегодня все же будет праздника. Не свадьба, так пытки у столба. Ты меня уже развлекал, теперь других развлекать будес.
Вождь смолк, но не удержался, и злорадно добавил:
— На два прихлопа не обойдёсся, однако!
«Вставил!» — оценил ситуацию Андреа. — «По самые никуда…» Он быстро выглянул в дверь: вроде надвигающейся гневной толпы ещё не было видно. Сколько времени осталось до ее появления гадать не хотелось, и соответственно с этим рассуждением он под удивленными взглядами так и оставшихся стоять в ряд красавиц попросту порскнул в темноту, словно уже преследуемый.
Теперь отсутствие луны не раздражало Андреа, а наоборот, радовало, но вот количество звезд на небе казалось теперь явно избыточным. Отбежав на два или три домика от иглу, он умерил темп, а дальше и вовсе пошел мерным шагом, надеясь, что так его будет труднее отличить от какого-нибудь местного.
«Но где же волнующиеся жители? Где бурлящее от возмущения племя? Ничего не понимаю!»
Андреа прошмыгнул вдоль глинобитной стены длинной мазанки с малюсенькими окошками, и оказался рядом с полотняной стенкой высокого шатра. Внутри шел разговор, и Андреа ни с того ни сего начал про себя: «Угадав за тканью знакомый голос, он замер, превратившись в слух… Здрасте, опять понесло. Вообще надо будет как-нибудь на досуге попробовать превратится заодно и в зрение, и посмотреть, что из этого выйдет. Ладно, шутки в сторону. Все-таки, кто там и о чем?»
— Да я же серьезно говорю — так Слокум мне и намыслил! — убеждающе говорил Лысый, именно на его голос Андреа и остановился. Кто-то другой рассудительно отвечал:
— То ему, значит, подношения раболепные делай, а то его из лап врагов освобождай.
— Да ведь это чужеземец все придумал, про подношения!
— А про баб тоже чужеземец придумал? Что, Лысый, сам что ли про Слокума и его «дочерей» не знаешь? Как раз вполне его манера.
— Да шоб он сдох через ту манеру с перенапряга! — добавил женский голос. — Шоб у него яйца с булыжник стали, и весили так же!
— Ну, я что… Я ничего, я сказал, а дальше уж сами… — перебил её Лысый, явно не желая слушать продолжение добрых пожелай, откинул полотнище двери, и вышел вон.
«Эй, Лысый! Иди спокойно, у меня твой нож, помнишь? А я сзади!» — подал сигнал Андреа. Лысый вздрогнул, но оборачиваться не стал.
«Пойдем куда-нибудь, поговорим. Я смотрю, не получается народ поднять?»
— Не получается, — Лысый все-таки обернулся, и махнул рукой:
— Да садись прямо здесь, вон, бревно лежит. Только ножом не очень-то! Он конечно, дрянь, но порезаться можно.
«Можно, можно. Уже порезались».
— Кто? Ты что ли кого-то…
— Нет, Шоколадка. Он эту, Ла-Вай-Ли любил, оказывается. Ну и решил все проблемы.
«Интересно, Лысый, а ты образы можешь воспринимать? Тогда гляди, как все было!» — и Андреа представил себе момент гибели Брата-С-Лицом-Как-Сладкий-Камень.
Лысый понурил голову, и глухо ответил:
— Я знаю. Это я ему посоветовал с тобой сразится, по ходу обряда. Какой-то шанс все-таки.
— На что?
— На то, что ты поймешь, и уступишь. Такое тоже в рамки Единого укладывается… Ну почти укладывается, — он вдруг изменил тон, заговорил зло: — А какого Факта ты именно на нее показал, а?!
— А какого меня начали подзуживать? Не могли просто отпустить?
— Не могли, — Лысый так же быстро сник, как и только что вскинулся. — Это обязанность Слокума, и других вождей тоже. Я на заготовки ездил, повидал. Наш-то чукча еще ничего, только до баб охочий больно. А в других племенах, там таких козлов понаставили!
— Кто понаставил, а? Скажи, пожалуйста! Ну все равно ведь наперекосяк все идет, ты не объяснишь я ведь еще хуже учиню! — Андреа не угрожал, а просил, чуть ли не умолял.
— Кто, кто. В пальто. Появляются тут разные люди, нездешние в основном. То проездом, то пролетом, то из-под земли вылазят… Я не шучу, именно из-под земли. Правда твой друго-спутник ритуальный одного из них опознал.
— Знаю, Горячездрав его зовут. Но как вот ты сам думаешь, что им надо, а? Я же честно понять этого не могу!
— Пока что им нужна власть над системой такая же, как у Авторов. И она у них похоже уже есть. Только Авторы все-таки как-то извне все направляли, а эти и своих методов добавили. Конкретных.
— Да уж, видал, — Андреа вспомнил лощинку со «галереей восковых фигур». Лысый почесал лишнюю шишку, и вдруг спросил:
— Кстати, а куда ты Изя делся?
— Да я его побил немного, и мутантам сдал.
