появился ещё один гоблин, но другой породы — во-первых у него был другой нос и другой разрез глаз, а для большей понятливости его повязка была тёмно-синей. Этот гоблин был вооружен мечом, которые при виде каравана тотчас поднял, и ни на йоту не прибавив скорости движений, пошёл к носильщикам наперерез.
Те продолжали движение, словно не замечая приближающегося, и тот, беспрепятственно подойдя к переднему, начал методично рубить его мечом.
— Пионеры наших бьют! — неожиданно громко сообщил дровосек, остановился, подумал, потом пошёл куда-то в сторону. Тот, который в синем пристроился рядом и, двигаясь с той же скоростью продолжал методично бить свою жертву, не замечая, как сзади к нему подходит охранник каравана.
Дровосек наткнулся на пригорок, и остановился, без всяких эмоций принимая на себя новые и новые удары. Точно так же равнодушно отнёсся мечемашец к ударам топора охранника, и упал наземь с сообщением «Ой, ребята, помираю!» лишь на секунду позже дровосека, которого все же успел перед смертью зарубить. Два тела остались лежать в одинаковых по форме и цвету лужах крови, а охранник, закинув на плечо топор (красные и бурые пятна на нём остались те же, что и до схватки), размеренно двинулся туда же, куда скрылись остальные носильщики.
Возможности двигаться по-прежнему не было, а то Андреа бы брезгливо передёрнул плечами — бойня произвела на него отталкивающее впечатление, в основном равнодушием участников к чужой и своим жизням и заторможенностью и однообразностью ударов, словно оба гоблина занимались нудной шинковкой капусты.
А вот Юлька на происходящее внимания не обратила вообще. Занятая своими делами, она даже на вопль носильщика не повернулась, продолжая бить пальцами по клавишам. Но потом она взяла 'мышкую, и всё же подняла глаза, причём подняла их прямо на Андреа.
Рука её двинулась, щелкнула кнопка. Он с удивлением увидел замерцавший вокруг себя овал. Потом рука с «мышкой» чуть двинулась вперёд, и Андреа ощутил приказ… Даже не приказ. Он ощутил, как что-то, направляющее свои команды непосредственно в нервную систему, минуя мозг, заставило его руку подняться, натянуть поводья, а потом чуть-чуть сжать пятками бока коня. Тот проснулся от спячки — до сих пор он стоял неподвижно, как изваяние, — и продвинулся вперёд на несколько шагов, а потом встал так же неподвижно. Андреа с удивлением услышал свой собственный голос, молодцевато сообщающий: «Всё в порядке». Ощущение чужой воли, управляющей телом пропало, а вернулась скованность.
Юлька ещё раз провела рукой в воздухе, и окруженная таким же мерцающим овалом фигура, окарикатурено напоминающая Ану-инэн, задвигалась, словно заводная игрушка и обогнув коня, встала напротив. Голди, тоже превратившаяся в упрощенное, хотя и, объёмное подобие самой себя остановилась рядом с нею, а Ла-Вай-Ли, которой видимо было приказано встать в центре, долго и настойчиво торкалась в промежуток между конём и Голди, а потом обошла всех по большой, бестолковой дуге, и наконец-то заняла предназначенное ей место.
Андреа захотел как-то подбодрить девушек, что-то им сказать, но обнаружил, что забыл все на свете слова. Вернее почти все, кроме десятка фраз типа «Будет сделано», «Всё в порядке», «Бей гадов!» и остальных, в том же стиле.
— Ну вот… Уже хорошо… — с удовлетворением Юлька, и перевела мерцающий овал опять на Андреа.
— Теперь давай-ка файтинг проверим, ты как, а? Хоть и оцифрованный, но всё ж крутой герой, должен работать как я фигею!
Видно было, что говорит она это, не рассчитывая на ответ, обращаясь к нему уже не как к человеку, а как к некоему устройству, которое долго собирали-налаживали, а теперь проверить надо — вдруг не заработает.
Рука Андреа поднялась, затем опустилась на эфес меча, и поднялась вместе с ним. Он понял, что комбинацией движений «мыши» и нажатий кнопок ему, вернее тому, во что он превратился, дан приказ зарубить Ану-инэн, и попытался задержать движение руки. Тщетно — находясь в полном сознании он не мог давать команды своему телу, это жестко делали за него, а внутренние переживания никого не волновали. Андреа вспомнил свои ощущения, когда попадал под Волю — но тогда он хотя бы сам выполнял её! А сейчас…
Он с ужасом глядел на свою начинающую движение вниз руку с мечом… Нет, не с мечом! Андреа даже на секунду забыл обо своём незавидном положении от радости — сверкающий по лучами отсутствующего солнца меч так и остался висеть у него над головой, словно вмёрзший в воздух, а пустая рука с впустую махнула перед носом Ану.
Юлька коротко выругалась, подвигала «мышкой», заставив сначала Андреа пошататься туда-сюда, а потом и девушек. Подошла сама и, словно на каменный памятник, забравшись на коня, попыталась схватить меч сама, но её рука прошла сквозь него, как сквозь воздух. Это не показалось таким уж удивительным — когда Юлька ставила ногу в стремя, потом бралась за руку Андреа, как за поручень, он даже не чувствовал её прикосновения, словно бы вокруг него суетилось бесплотное изображение.
— Что за чёрт… — процедила она сквозь зубы, и вернувшись на землю, дала новый приказ.
Андреа продолжал чувствовать себя управляемым манекеном, но теперь у него появились возможности выбирать — приказ подразумевал объехать несколько возвышенностей, и вернуться на прежнее место. По крайней мере можно было самому выбирать дорогу. Похоже, что конь под ним тоже почувствовал это, потому что вместо того, чтобы двинуться по чётко указанному маршруту, он пошёл сначала вправо, потом влево, потом вернулся на предыдущий курс…
Путешествие заняло минут десять, а когда Андреа вернулся на прежнее место, сцена с мечом повторилась — снова команда взять, и снова неудача. Правда на это раз ему удалось меч схватить, и даже чуть-чуть сдвинуть его, но блестящий металлом клинок вновь превратился в призрак, и теперь на головой Андреа висели два меча — один в том же положении, как и раньше, и второй — в сдвинутом.
Лицо Юльки сделалось сумрачным. Она бросила 'мышью, потрещала пальцами по клавиатуре, но ничего не изменилось.
«Ну что? Съела?» — злорадствовал Андреа, и он готов был бы поклясться, что во вроде бы ничего не выражающих глазах Голди и Ану-инэн появилось такое же выражение, и сожаление, что нельзя это сказать вслух.
Видимо дама Юлианна и без подсказок вслух поняла, что всё идёт не так как надо. По прежнему, обращаясь не к Андреа, а в основном сама к себе, она заговорила, вернее даже сначала запела на смутно знакомый мотив, диссонирующий с продолжающей назойливо звучать музыкой:
— Спущен флаг, открыты люки… В коридорах бродят глюки… Хей, тичар! Тихо бродят глюки… Что ж ты сволочь, не берёшься-то а? Вот ведь не попёрло! Ну ладно, на каждую хитрую задницу найдётся болт с левой нарезкой. Счас мы тебя, дружок, пожалуй изнутри подремонтируем…
Видно было, что это решения далось Юльке нелегко, и что выполнение его связано с чем-то неприятным — она принялась за дело не сразу, а некоторое время колебалась, и один раз положив руки на клавиатуру, их убрала, но на второй раз оказалась более решительной, и всё же что-то простучала на ней.
Нельзя сказать, что Андреа приготовился к самому худшему — даже если и существовало положение более гадостное, чем то, котором он оказался, то для того, чтобы его представить, у него уже не хватало воображения. Тем не менее он ожидал, что произойдет хотя бы что-то, например Юлька превратится в злобного дракона, и начнёт «ремонт» драконовскими методами.
Но не произошло ничего. Просто на удивление ничего, Юлька как сидела на корточках, так и осталась сидеть. Потом встала и подошла к Андреа, вновь полезла на коня, и вот тут-то он понял, что изменилось. Во-первых её внешность — она тоже стала состоять из неестественно освещенных и скомбинированных поверхностей, хотя двигалась значительно более свободно, чем все остальные, виденные до сих пор здесь. А во вторых — если во время первых её упражнений ни он, ни конь просто ничего не почувствовали, то теперь за спиной Андреа на круп коня лез человек… вернее теперь не человек, а объект, прикосновения которого чувствовались, который имел объём и вес.
Держась за плечо всадника, она привстала, протянула руку, и легким рывком вытащила первый меч из того прозрачного «нечто» в котором он застрял! Второй подался легче, и Юлька соскочила наземь с обоими мечами под мышкой, похожая так на маркитантку-мародёршу…
И в этот момент на фоне музыки раздалось могучее «Бабах!», а потом ещё один такой же звук. Там, где
