Существо напротив холодно смотрело на него, в этих неподвижных глазах не было ничего, позволяющего опеределить перед тобой друг или враг. Не было у него и отбива. Тотай вдруг сжался внутренне – с чего он взял что этот камнекожий будет ему помогать? Кто он ему – еще один раб-тангр?
Он с силой стиснул челюсти, снова вспоминая эту кошмарную ночь битвы у Эрны, внезапное нападение тысяч с'энфарпов, появление странных чужаков, пришедших так не вовремя, и так подло освободивших рабов с барж! Если бы не они, сидеть бы в 'небесной лодке' сейчас не добрым б'рванцам, а глупым рабам-с'энфарпам! Но теперь из-за тех чужаков рабом может стать сам Тотай! Он, который так много помогал гонклардам…
Это допустить было нельзя!
Он же сделал все правильно! Он сражался для гонклардов! Они должны за это вернуть его назад, в б'рванские степи! Они должны понять, что он друг, а не раб. Понять и вернуть его назад.
– Я друг, а не раб! – воскликнул Тотай. – Я сражался для гонклардов!
Камнекожий задумался, и вдруг достал 'железный камень', тот самый что Тотай носил на груди долгое время. Он глядел на него, после неожиданно остро перевел взгляд на Тору:
– Так это ты подал сигнал, чтобы мы взяли рабов?
– Ну конечно же! – просиял Тору. – Иначе бы вы не поняли что мы уже готовы…
– Но вы не были готовы, – перебил его низкорослый собеседник. – И ваши рабы не были готовы. Все что мы нашли внизу – воюющих между собой тангров, а не упакованных должным образом рабов. Мы не об этом договаривались и не этого ждали!
– Прости меня, великий… – Тотай не подобрал нужного слова.. должен ли он сказать 'великий камнекожий'?
– Я дэхр.
– Прости меня, великий дэхр, – зачастил Тотай Тору. – Мы сделали все как было условлено, и уже подгоняли баржи с рабами к островам обмена, когда на нас напали наши враги, лесные с'энфарпы. Не наша вина что так произошло, поэтому…
– Меня это не касается, – отрезал дэхр. – Ваша сторона нарушила условия сделки, рабов пришлось набирать вручную. Поэтому 'железную воду' я дать никак не могу. Тут не проявился обмен.
Это было ударом. Тотай вспыхнул, опустил голову, затравленно сглотнул.
– Великий дэхр! Но может быть хотя бы половину условленого количества 'железной воды'…
– Нет!
– Великий дэхр, может быть тогда хотя бы четверть этого, ведь воины б'Рвана не смогут выполнять нужные обязательства….
– Нет. Это ваша промашка, вы и выкручивайтесь!
Тотай был раздавлен. Он вдруг с ужасом понял, что не найдет тут друзей и понимания. Он провалил сделку, и забранные рабы не засчитаны. И теперь, кто знает, может быть и его также сделают рабом?
– Но если нас не будет на Рортанге, кто будет давать рабов лодкам гонклардов?
– Разумный вывод, – согласился дэхр. – Поэтому мы даруем тебе жизнь и свободу со стасусом 'полуразумный-минус-минус', без гражданства. Ты должен будешь вернуться назад на свою планету и продолжать службу Коронату по захвату и подготовке рабов к отправке наверх.
Большинство слов были непонятны Тору, но он радостно соглашался.
– А что будет с остальными б'рванцами? Их тоже необходимо освободить для этой цели.
– Сколько их?
– Я не знаю… На этой лодке я видел их сотни и сотни…
– Нет. Даже не может быть разговора!
Тотай пошатнулся. Союзники относились к ним без всякого предпочтения. Это все его вина… Это его допущенная ошибка…
– Что насчет моего отряда? Мне нужны мои помощники?!
– Сколько их?
– Я не могу знать, сколько их осталось в живых. Можеть быть десять тангров …
– Я подумаю что можно сделать для тебя. Но ничего не обещаю. – каменной была не только кожа этого дэхра. Каменными были его немигающие глаза. И без сомнения – сердце.
– Когда вы сможете вернуть нас на Рортанг? – задал свой самый животрепещущий вопрос Тотай.
– Вернуть? – впервые эмоция пробилась через непроницаемое лицо собеседника. – Из-за десяти рабов вернуть экортер с тысячами на борту? Ты спятил?
– Так как же мы…
– Будешь дожидаться кого-нибудь из рабовозов, кто поплывет на твою планету. Я дам верительный камень. И уж они высадят тебя и твоих воинов где-то поблизости от земель твоего клана, тангр.
Слово 'тангр' было произнесено таким тоном, что Тотай сжался. Воистину, от позорного рабства его отделял всего лишь шаг… маленький коротенький шаг…
И в это время что-то произошло с воздухом. Он словно стал густым как вода, и в нем образовалась громкость, толкнувшаяся в уши, сметая все мысли и чувства:
'…ТЫ В ЗОНЕ ИЕЙИАУ ЕЙОЙЯ – ТЫ В ЗОНЕ ИЕЙИАУ ЕЙОЙЯ – ТЫ В ЗОНЕ ИЕЙИАУ ЕЙОЙЯ…'
'…ДО ПРИЕМА 20 – ДО ПРИЕМА 20 – ДО ПРИЕМА 20…'
– Беседа закончена! – тут же сказал камнекожий, и поднялся. – Я отведу тебя в подходящее помещение. Не рабское. После Дыры гонкларды помогут тебе найти твоих… тангров…
Он едва доставал до подбородка Тору. Тотай с тоской подумал, что был бы при нем его добрый эриг- шиташ…
Отряд двигался совершенно беззвучно.
Даже громыхающие металлические полы рабовоза не помогали их обнаружить.
Ну а чего вы хотите, сделав своими врагами воинов-тангров?
Куаргиру достался от моголона копье-топор, странное вытянутое лезвие, имевшее длинную круглую рукоять и острейшие металлические выступы, большие и малые, торчащие в разные стороны. 'Бторога бы порадовался такому', – пронеслось в уме Дара. Но Бторога был далеко. Может быть на его планете еще даже не зародилась жизнь пока…
Все остальные, кроме Д-Цэна и Дара, были вооружены только собственной доблестью и яростью. Тангры вокруг были как сросшийся монолит, тягучая стая рыбок, способная мгновенно поворачиваться к опасности и реагировать единым организмом.
– Древний, – Куаргир коснулся его плеча склонив голову. – Мы не должны идти в первом ряду. У нас хорошие отаруги, позволь им завоевать свою славу!
Дар не ответил, качнув плечом. Пока еще было рано решать…
В 'зрении травы' он видел своих врагов – группу бодрствующих гонклардов в отдельном помещении, и двух впереди, отдельно от других. Он все еще тратил силу на контроль золотомундирного гонкларда, чтобы тот не выдал их присутствия, и еще на контроль того конвоира, что привел их назад к рабам. У него было странное ощущение, которое можно было назвать 'жонглирование умами' – он поочередно перенаправлял свою волю с одного на другого, гася возрождающиеся огоньки. Было впечатление, что это удается гораздо сложнее, чем прежде….
К двум прежним он присоединил еще одного из тех двух прикованных гонклардов-сторожей. Но это уже было слишком. 'Зрение травы' еще не было им настолько изучено, чтобы действовать так. Контроль сразу трех гонклардов был изматывающим. У Дара не оставалось времени чтобы смотреть собственными глазами, это распределенное на три части усилие слабело, сознание 'плыло'. Возникло чувство неуверенности, что все эти гонкларды ему сейчас полностью подчинены. Самое плохое было то, что четвертого он уже точно не мог обработать. А этот четвертый был вторым сторожем, прикованным рядом с подъемной трубой. Сейчас, неуверенно перебрасывая свое сознание между тремя противниками, Дар вдруг почувствовал что второй сторож начал пихать соседа, стремясь его 'разбудить'…
