Педро отложил гаечный ключ и вылез из люка. Войдя в свою комнату, он выдвинул верхний ящик письменного стола и подобрал лекарства. Высыпав в рот пригоршню таблеток, запил их ананасовым соком. Принял душ, переоделся. Натянул спасательный жилет. Из садка на террасе переложил в бачок два десятка живых сельдей. Отсюда, с террасы, открывался захватывающий вид на серо-голубую гладь широко распахнувшейся лагуны Тарабаха.
По пути в гавань Педро обернулся. Желтое в классическом стиле здание гасиенды и современные корпуса госпиталя, окруженные пальмами, царили над полуостровом. Правда, со времен войны краски живописного пейзажа вокруг поблекли — выжженная растительность все еще не реагировала на времена года.
На террасе гасиенды белела фигурка. «Это Мария, — подумал Педро. — Ну и пусть. Теперь мне все равно. На сегодня рабочий день закончен…»
Он осторожно подвигал больным правым плечом и поспешно переложил бачок с рыбами в левую руку.
На берегу царила полная тишина. Штиль. Вдали над гладью маслянистой воды виднелась едва заметная дымка. Парило. Педро спрыгнул в моторку. «Быстрый» был одним из самых старых катеров доктора. Но Педро любил эту лодку за мощный мотор, с которым можно было выходить из лагуны в Карибское море. Он не раз плавал на «Быстром» в Сан-Хуан и постоянно сновал по лагуне, привозя больных из рыбацких деревушек и с плантаций.
Педро обратил внимание, что странно молчат птицы, не видно обычно многочисленных здесь стаек мелких рыбешек, а вот лягушки, громко квакая, тысячами выбираются на берег и исчезают в густой траве.
Педро снова посмотрел на вершину холма. Над главным корпусом госпиталя рядом с телевизионной антенной неподвижно висело огромное белое полотнище с красным крестом.
— Надо было бы взглянуть на барометр, — пробормотал он. — Но, дудки, обратно я не полезу!
Педро уселся в кресло и осмотрелся. Все было на месте. Он пристегнул ремень и завел мотор. Мгновенно застучали поршни. Вот это движок! Педро развернул лодку носом к выходу из лагуны и включил четвертую скорость.
Солнце стояло высоко. Заканчивался отлив. Вода из лагуны медленно уходила через узкий проход в море, но через полчаса все переменится. А прилив — самое подходящее время для рыбной ловли на затонах Барракуд, в полутора километрах за выходом из лагуны. Там ловили барракуд, крупных морских окуней, небольших акул, иногда попадались даже здоровые меч-рыбы.
Выйдя в море, Педро выключил мотор и перебрался на место для ловли. Справа по борту появилась небольшая стая дельфинов. Ныряя, кувыркаясь и посвистывая, они приблизились к моторке.
— Ти… ти… тааа-ти… ти… та… — начал отвечать Педро на издаваемые дельфинами звуки.
Это стало у них приветствием. В стае было не менее дюжины животных, но только с двумя из них удалось завязать дружбу. Два молодых тупорылых дельфина решались подплывать к лодке очень близко. Более крупного Педро прозвал Майком, а его подругу — Мэри… Он подружился с дельфинами традиционным для рыбаков способом: всегда после рыбалки бросал им остатки наживки.
Его любимцы и сейчас резвились рядом с лодкой. Он швырнул им несколько сельдей. Дельфины хватали рыбу прямо на лету и благодарили его веселыми кульбитами и залихватским свистом. Теперь они издавали только долгие звуки: «таа… таа… таа…»
Цвет воды под днищем лодки изменился: Педро находился в самой глубокой части затона. Он медленно двинулся по большой дуге к белому величиной с футбольный мяч бую и встал на якорь рядом с ним.
Вода по-прежнему была спокойной, дельфины скрылись. Они делали так не впервые, вероятно, чтобы не мешать лову, а к раздаче ужина появлялись снова. Но однажды был случай, когда он едва успевал снимать с крючков улов — дельфины гнали рыбу прямо на лодку.
— Могли бы мне и сегодня пригнать парочку крокодилих! — произнес Педро вслух, имея в виду барракуд.
Он вытащил из приделанного к стенке рубки шкафчика удилища, нацепил живцов — несколько жирных сельдей — и забросил удочки. Немного подождав, пока рыбы ушли на глубину, Педро, подергивая удилища, приступил к рыбалке.
Но клева не было. Напрасно снова и снова забрасывал он снасть, дергал за леску, ни одна рыбина так и не клюнула на приманку. Промучавшись с полчаса, Педро устало откинулся на спинку кресла. Да, став инвалидом, он даже не мог как следует рыбачить, а ведь прежде часами вертелся, забрасывая и свертывая снасти, и не чувствовал усталости.
Между тем как-то незаметно стемнело, солнце медленно садилось за гряду холмов у горизонта. Неожиданно короткий гудок и резкие вспышки света разорвали быстро сгущающийся полумрак. В море шел пограничный сторожевой корабль, он требовал сигнала «свой». Рыбак потянулся к сирене и ответил пятью короткими и двумя длинными гудками. На корабле тут же включили двигатели, и он мигом растворился в сгустившихся сумерках.
Педро снова взял в руку удилище, сменил уже не подававшего признаки жизни живца и тут обратил внимание на странное освещение вокруг. Непроизвольно взглянув в сторону берега, он не поверил глазам: исчезла узкая горловина входа в лагуну! Ее не было! Он видел только стремительно несущийся в его сторону гребень огромной волны. Гигантская водяная лавина стремительно приближалась, а вместе с нею нарастал и зловещий гул!
«Землетрясение! — молнией пронеслось в мозгу. — Как я раньше не догадался?! И птицы, и лягушки — как предупреждали!» Эта мысль заставила действовать еще более четко и решительно. Он мгновенно свернул снасть, задраил дверь рубки и включил мотор.
Несущаяся со страшным рокотом стена воды была уже совсем близко, но он надеялся на мощный двигатель, который не подводил его и при сильном шторме. Уверенным движением он двинул вперед ручку газа, но в этот миг край воронки, образованной приливной волной, достиг моторки и опрокинул ее. Педро только почувствовал, как лодка перевернулась и что-то тяжелое ударило его по голове.
Когда сознание вернулось к нему, вокруг была полная темнота. Моторка спокойно покачивалась на темном зеркале воды. Педро почувствовал соленый привкус во рту, распух и болел язык. Ныли левый висок и затылок. Мокрая шапка прилипла к голове, словно панцирь.
Педро осмотрел приборный щиток: освещение и радиопередатчик были в порядке. Только исчезла антенна — должно быть, ее унесло водой. Компас тоже оказался в исправности. Педро понял, что его отнесло к северу, почти к самой Кубе, в район островов Кайман…
«Не так уж страшно, — подумал он. — Надо держать курс на юг! Уж как- нибудь доберусь до дома!..»
Он стянул с головы шапку, отстегнулся от кресла и полез в моторный отсек. Там он воочию убедился в том, что так насторожило его при взгляде на приборный щиток, — в баке не было ни капли горючего! Видно, какой-то увесистый предмет продырявил бензобак.
Тут Педро охватила минутная слабость. С трудом он дополз до рубки, пристегнулся, достал из аптечки таблетки и, прильнув к крану бачка с водой, торопливо их проглотил (к счастью, бачок оказался цел). Педро сделал еще глоток, чтобы отбить горечь во рту.
«Сейчас надо выспаться. Ведь скоро рассвет! Утром постараюсь починить
