морскую академию Этадзима и служил на одном из кораблей адмирала Того во время Цусимского сражения. Там он был ранен в правую ногу и потерял 2 пальца на левой руке. Когда ему исполнилось 29 лет, его родители скончались. Исороку Такано был принят в клан Ямамото, такие усыновления были довольно обычном делом в Японии того времени. В 1919 году он был отправлен в Соединенные Штаты учить английский язык и до середины 1921 года прожил в пригороде Бостона Бруклине. После производства в капитаны 1 ранга Ямамото вернулся в Соединенные Штаты уже в качестве военно-морского атташе и занимал этот пост в 1926 — 28 годах. Ямамото пользовался успехом у своих американских знакомых, хотя остался крайне низкого мнения об американском флоте. Он считал его чем-то вроде «клуба для игроков в гольф и бридж».
После возвращения из Соединенных Штатов Ямамото переквалифицировался из артиллеристов в морские летчики. В 1928 году он становится командиром авианосца «Акаги», а в 1929 году получает звание контр-адмирала. В 1933 году Ямамото занимает пост командира дивизии авианосцев. Ямамото поочередно занимает несколько административных и политических должностей, и становится ясно, что его ждет блестящая карьера. Он входит в состав японских делегаций на Лондонских конференциях по ограничению морских вооружений в 1930 и 1935 годах, возглавляет технический отдел департамента аэронавтики, а позднее и сам департамент. С 1936 по 1939 год он занимает пост заместителя морского министра в 4 различных правительствах. После Лондонских конференций Ямамото становится известен широкой публике как дома, так и за рубежом. Однако его положение во флотской иерархии в 30-х годах не было прочным, так как он трижды выступал против общепринятой точки зрения. Прежде всего, он был сторонником процесса ограничения морских вооружений, который был начат Вашингтонской конференцией 1922 года. На ней было установлено соотношение сил линейных флотов США, Великобритании и Японии, равное 5: 5: 3. Далее, Ямамото был сторонником развития авианосной авиации. В японском флоте, как и в остальных, этому противились консерваторы, по-прежнему верившие в несокрушимость превосходства линкоров. Вдобавок Ямамото был противником союза с европейскими державами Оси, хотя множество армейских и флотских офицеров поддерживали этот курс, особенно армейцы. Несмотря на возникшие после смерти адмирала мифы, Ямамото не пользовался большим уважением и любовью на флоте в то время, когда занимал пост командующего. Наоборот, его репутация среди офицеров была весьма шаткой. Он нажил себе огромное множество врагов, и одной из главных причин его назначения на пост командующего было желание вышестоящего начальства убрать адмирала подальше от возможных убийц. Ведь в тот период различные ультрапатриотические организации частенько устраняли недостаточно лояльных, по их мнению, людей.
Результаты деятельности Ямамото на этих постах следует расценить как довольно противоречивые. В конце 1941 года Япония имела больше авианосцев, чем любая другая держава, — 10 единиц, однако в области политики имелись два важнейших фактора, оказавших роковое влияние — ограничение морских вооружений и союз с Германией и Италией. Впрочем, ни в том, ни в другом лично Ямамото не виноват. Ограничение морских вооружений было ключевым фактором во взаимоотношениях с Соединенными Штатами, а Ямамото занимал недостаточно высокий пост, чтобы определять национальную политику. Присоединение Японии к Оси произошло уже после того, как он покинул Токио. Между морским министерством, Морским Генеральным Штабом и Объединенным Флотом шла постоянная борьба. В таких условиях любой из старших офицеров должен был иметь ряд своих протеже, которых можно было использовать для сокрушения соперников. В результате Ямамото, морской министр Мицумаса Ионаи и их единомышленники находились под постоянным сильнейшим давлением. Возможно, самое большое, что они могли сделать, — проследить, чтобы старшие офицеры не превращали своих подчиненных в простых марионеток, как это произошло в армии. Может быть, оттяжка подписания договора между Японией и Германией являлась максимумом того, что мог сделать флот. При сложившихся обстоятельствах большего добиться было трудно.
Ямамото прибыл в Хасирадзиму, где базировался флот, в качестве одного из самых способных командиров, что признавали даже его противники. Кроме того, он был тесно связан с морской авиацией. Именно эти 2 фактора определили его славу, как одного из величайших адмиралов ХХ века. В действительности до 1939 года Ямамото не командовал ни одним из японских флотов. С октября 1933 по май 1934 года он занимал должность командира дивизии авианосцев, но это было слишком недолго, чтобы полностью осознать революционные изменения в характере морской войны, и уж совершенно недостаточно, чтобы продемонстрировать свою компетентность и способности. Вообще вся карьера и репутация Ямамото для западного историка — сплошная загадка. И не только потому, что с 1929 по 1939 год он почти не выходил в море, где мог продемонстрировать свои тактические таланты, но и потому, что он не оказал заметного влияния на формирование доктрины флота ни до, ни после 1939 года. Его репутация как одного из создателей японской морской авиации при ближайшем рассмотрении оказывается дутой. По своим талантам Ямамото значительно уступал вице-адмиралу Сигеёси Иноуэ. Хотя правдой является то, что японская морская авиация совершила значительный рывок именно в то время, когда Ямамото занимал различные посты в морском министерстве, — его личный вклад в дело промышленного развития трудно обнаружить. Иногда утверждают, что во время службы в департаменте аэронавтики Ямамото принимал участие в создании истребителя Мицубиси «Зеро», который в 1941 году был лучшим в мире авианосным истребителем. Но если он и поддерживал «Зеро», это же делали и многие другие люди. Нет никаких достоверных доказательств того, что Ямамото приложил здесь какие-то особенные усилия.
Вопрос о стратегических и оперативных талантах Ямамото лучше рассмотреть не на примере его самой известной операции — атаки Пирл-Харбора, а в битве при Мидуэе. Эта операция была единственным случаем, когда сам адмирал руководил действиями флота в бою. Тщательное исследование доктрины Объединенного Флота, его организации, методов подготовки операции и проведения кампании показывает, что в 1942 году японцы исповедовали те же взгляды, что и 10 лет назад. Сухой и беспристрастный анализ битвы не позволяет нам отнести Ямамото к великим флотоводцам.
Атака Мидуэя, как и Пирл-Харбора, была предпринята по настоянию Ямамото. Он сумел сломить сопротивление нерешительного и сомневающегося Морского Генерального Штаба, и сам выбрал время. Штаб предпочитал развернуть наступление на юго-западе Тихого океана, стратегической целью которого была изоляция Австралии от Соединенных Штатов. Ямамото желал снова начать действия в центральной части океана. Путем захвата Мидуэя, находящегося всего в тысяче миль от Гонолулу, он намеревался вынудить американские авианосцы вступить в бой, чтобы уничтожить их. Это позволило бы японцам окончательно решить задачу, поставленную еще в декабре 1941 года, а также создать аванпост, который, кроме всего прочего, мог помешать повторению американского воздушного налета на Японские острова (в апреле 1942 года группа самолетов полковника Дулитла, взлетевшая с авианосцев, бомбила Токио). В конце концов, стороны пришли к компромиссу, который оказался роковым. В мае было решено высадить десант в Порт-Морсби, австралийской базе на востоке Новой Гвинеи, и лишь после этого в июне — на Мидуэе. Необходимость готовить корабли Объединенного Флота к этой операции помешала японцам выделить крупные силы для захвата Порт-Морсби. Именно это определило исход боя в Коралловом море 7–8 мая 1942 года. Японские силы вторжения были вынуждены повернуть назад, потеряв 1 легкий авианосец. Авиагруппы 5-й дивизии авианосцев понесли тяжелые потери, и потому она не смогла принять участие в атаке Мидуэя.
Что касается самой операции против Мидуэя, то Ямамото поставил ее в зависимость от нескольких факторов. Ведение разведки с помощью гидросамолетов с подводных лодок было плохо подготовлено. В разведывательных завесах зияли широкие бреши. Хотя японский флот имел 8 авианосцев и в течение месяца в строй должен был войти девятый, Ямамото разделил свои силы. В результате в критической точке у Мидуэя находились всего 4 авианосца, которые должны были решить две различные задачи — нейтрализовать сам остров и уничтожить американский флот. В результате японцы получили лишь незначительное превосходство над американцами, которые имели 3 авианосца. Общий план операции разбросал корабли японского флота по всей западной части Тихого океана — от Алеутских островов до Мидуэя, причем отдельные соединения не могли прийти на помощь друг другу в случае необходимости. Большинство самолетов, которые должны были базироваться на Мидуэе после захвата острова и обеспечить поддержку с берега, когда американцы предпримут ответные действия, чтобы отбить остров, находилось на 2 авианосцах, направленных к Алеутским островам. План этой операции был, если говорить мягко, не слишком разумным. И всю ответственность за это несет Ямамото, операцию разрабатывал штаб Объединенного Флота под его руководством. Самым ярким свидетельством порочности плана Ямамото
