встревожила его.
— Что, Серенити?
— Я должна рассказать тебе еще кое-что. — Она запнулась, но тут же решительно продолжила: — Он не раз бил меня по животу… Сильно. — Ее глаза наполнились слезами. — И… не стоило предохраняться сегодня. Скорее всего, детей у нас не будет.
Она взглянула на Мэтта. Он мог бы стать превосходным отцом. Он заслуживает этого. А она ничего не может ему дать.
— Ты все еще хочешь меня?
Мэтт привлек ее к себе и обнял:
— Я хочу тебя, а не ребенка. Расскажи лучше, чем ты занималась в Мексике.
Серенити с облегчением вздохнула. Конечно, это эгоистично с ее стороны, но она совсем не собиралась терять Мэтта.
— Там я оставалась довольно долго. Оформляла документы для развода. Я не хотела делать этого в Соединенных Штатах. У Хэнка длинные руки. Он мог дотянуться до меня везде. Но не за границей.
Мэтт крепче прижал ее к себе:
— И там легче раздобыть себе новые документы.
— Да. Я снимала комнату у очень милых людей. Постепенно рассказала им все. Они очень разозлились на Хэнка. — Она помолчала, вспоминая Эдуардо и Стефано Пересов. Они приняли ее как родную. И даже хотели найти Хэнка и пристрелить его.
— А как ты оказалась здесь?
— Мне снова помогли Пересы. Хочешь верь, хочешь не верь, но настоящее имя Мэйрин — Марина Перес. Она приходится им близкой родственницей.
— Так вот почему ты поселилась недалеко от Эль-Пасо.
Она кивнула и, гордая своей сообразительностью, добавила:
— А кроме этого, Хэнку никогда не пришло бы в голову искать меня так близко. А как вы нашли меня?
— Припоминаю, что когда мы заподозрили Хэнка в широкомасштабном мошенничестве, то тщательно проверили все его связи и знакомства. Известные нам. — Он сел поудобнее. — Кто-то из наших напал на твой след. Я тщательно изучал файл с твоим делом. Мне казалось, что имеет смысл поговорить с тобой. Но все считали это бесполезной тратой времени. Думали, что ты ничего не знаешь о делах бывшего мужа. Я же предположил, что ты сбежала, почувствовав, что запахло жареным.
В его глазах появилось задумчивое выражение. Неужели он подозревает ее?
У Серенити пересохло во рту. Страх нахлынул с новой силой. Между ней и Мэттом не должно быть лжи. Ей придется выдать свой секрет. Но сможет ли она?
Во время вечерней медитации Серенити так и не смогла достигнуть безмятежности духа. Слишком уж много событий обрушилось на нее за последнее время. Она успела привыкнуть к неторопливой жизни в Лост-Крик, и шквал происшествий выбил ее из колеи.
Появление Мэтта в ее жизни изменило все. Изменило саму Серенити. Упоминание имени бывшего мужа больше не заставляло ее дрожать от ужаса. Она сама удивилась, насколько спокойно рассказывала Мэтту о Хэнке. Серенити надеялась, что теперь она может встретиться с бывшим мужем лицом к лицу. И помочь рейнджерам засадить его в тюрьму.
А как деловито выслушал ее Мэтт! Она была рада, что он не стал ахать и жалеть.
И еще. Сегодня Мэтт показал ей, какой радостью может стать занятие любовью. Она и не подозревала раньше об этом! Мэтт оказался ласковым и внимательным любовником. Его нежность вымыла из ее души остатки плохих воспоминаний о супружеской жизни с Хэнком.
Серенити радовалась, что сказала Мэтту о невозможности иметь детей. Между ними не должно быть никаких тайн.
Но один секрет все-таки оставался. Серенити чувствовала себя виноватой, что так и не смогла раскрыть его. Не хватило духу. Ну как ей сообщить Мэтту о том, что она совершила?
Мэтт принял душ и пошел в спальню. Там он сел на кровать и задумался. О себе, о Серенити, о своем прошлом. То, что он узнал, потрясало. Самым сложным для него стало привыкнуть к мысли, что он любил мясные блюда и волочился за женщинами.
Когда-то он страстно желал вернуть себе прошлое, но теперь ему было страшно. Потому что в мире Золотого Парня Гутиэреса нет места для Серенити Клэр. А он не хотел терять ее. Ни за что на свете.
Чтобы удержать ее, Мэтт готов был до самой смерти питаться соевым творогом и пить морковный сок.
За стеной послышался шум льющейся воды. Серенити принимала душ. Мэтт решил не беспокоить ее сегодня ночью. День и без того выдался трудный.
Он задумался о том, что ждало их впереди. Надо научить Серенити некоторым приемам самообороны. Ей это может пригодиться, когда она встретится лицом к лицу с Хэнком.
Вошла Серенити, завернутая в одно из своих полотенец персикового цвета.
Мэтту захотелось схватить ее в объятия и не отпускать никогда.
— Какую сторону предпочитаешь? — похлопал он по кровати.
Она заколебалась, затем дразняще улыбнулась:
— Обычно я предпочитаю середину. — Подойдя к окну, женщина распахнула раму. В комнату ворвались запахи ночной пустыни и прохлада.
— Даже не пытайся выгнать меня ночевать на софу. — Его голос был серьезен, но в глазах плясали смешинки.
— И не собиралась, — Она сняла полотенце и повесила его на дверцу шкафа. — Но сегодня ночью не жди от меня чего-то особенного.
— Ты заболела? — спросил Мэтт. Его взгляд тревожно ощупывал фигуру Серенити. Он испугался, что ненароком навредил ей.
— Нет. Просто… чувствую себя неуверенно. — Она накинула на себя ночную рубашку. И стала выглядеть еще соблазнительнее.
— Я тоже, — признался он и протянул к ней руки. — Не беспокойся. Моя мама всегда говорила, что все само собой наладится.
Серенити уютно устроилась в его объятиях.
— Как хорошо, что к тебе вернулась память.
— Согласен. Это большое облегчение. — Мэтт погладил ее по голове. — Но если мое прошлое потребует расстаться с тобой, то я выберу тебя.
— Серьезно? Не семью, не друзей, не работу? Меня?
Мэтт кивнул. Небольшое преувеличение не повредит, решил он. Тем более что ему и не придется выбирать. У него будет все сразу.
— Я был очень счастлив здесь последние десять дней. Сейчас же… — Он передернул плечами. — Наше будущее становится непредсказуемым.
— Но почему? Ты вернул себе свою прошлую жизнь.
— Я не знаю, хочу ли я продолжать жить той жизнью, — он зевнул. — Милая, давай поговорим об этом завтра. Прошедший день был утомителен.
— Я знаю. — Серенити откинула покрывало и скользнула на простыни.
— Так ты все-таки предпочитаешь правую сторону?
— Люблю спать у окна.
Он улегся рядом и обнял ее. День действительно выдался суматошный. Серенити не заметила, как погрузилась в сон.
Проснулась она оттого, что рука Мэтта покоилась у нее на груди.
— Ты проснулась, солнышко? — Его голос был низким. Обольщающим.
— Ты же знаешь, что да. — Она, как кошка, потянулась, закинув на него ногу.
— Осторожнее. Ты можешь получить больше, чем добиваешься.
