прямо сквозь позиции Гончего.
– Дайте дорогу! Пропустите их!
– Стрел нет!
– Стрелы закончились! – Голос Гончего.
Пять сотен стрелков Гончего одновременно отбросили луки и обнажили мечи.
Насекомые врубились в их ряды. Плотная линия лучников изогнулась, а потом ненасытные твари прорвали оборону и перемешались с людьми. Строй распался, и Насекомые перехватили инициативу. Их было слишком много, и они втискивались между людьми, отсекая отдельных солдат, после чего легко расправлялись с ними. Лучники самоотверженно бились, но силы были слишком неравными.
Я слышал треск, с которым Насекомые вгрызались в кости стрелков. У авианцев кости полые – они достаточно прочны, но ломаются с более высоким звуком, чем у людей, и оставляют множество острых осколков.
Насекомое вцепилось в человека, стоявшего рядом с Гончим, и порвало ему щеку так, что стали видны зубы и десны. А затем острым когтем вспороло несчастному живот от бедра до груди. Стрелок завопил и прижал обе руки к страшной ране. Его длинный плащ был весь залит кровью. Гончий, в свою очередь, полоснул по брюху твари, и из него потекла желтая жидкость. Насекомое сделало выпад в его сторону, дернулось и рухнуло на землю.
Арбалетчики наконец построились и начали стрелять. Первый ряд выпускал стрелы и отступал назад, чтобы перезарядить оружие. Тут же делали шаг вперед два других ряда, и все повторялось. Атака Насекомых захлебнулась.
Гончий бешеным взглядом окинул горы трупов, нескольких выживших лучников, а потом посмотрел вверх, на меня.
– Спасибо, – без всякого выражения сказал он.
Ондинские солдаты, находившиеся в арьергарде, вот уже больше часа сдерживали яростные атаки Насекомых, и, естественно, они уже были на пределе. Я знал, что означали их бледные лица. Внезапно Насекомые приобрели размеры Бога. У них Божественная сила. Сражаться – бессмысленно.
– Это обычные смертные твари! – заорал я в отчаянии. – Не сметь отступать!
Но паника уже охватила их ряды – солдаты бросились бежать. Несколько человек достигли берега реки и исчезли в сооруженной крестьянами ловушке, которая уже была полна Насекомых.
– Твою мать.
– Мы потеряли дивизию Ондина! – С этим донесением я подлетел к Ате.
– Они уведут Насекомых от нас. Прикажи арбалетчикам вернуться обратно – нам нужно срочно укрепить тыл. Да не копайся, Комета. Живее!
И Ата тут же переключилась с меня на солдат, снова и снова призывая их держаться вместе, поскольку склон становился все более каменистым. Мы уже ощущали поддержку крепости – лучники Вирео вели прицельную стрельбу из высоких окон Лоуспасской твердыни, и их стрелы, пролетая у нас над головами, прореживали ряды преследовавших нас Насекомых.
Я вел колонну к вершине холма. Шеренги каждый раз сужались, когда людям приходилось следовать изгибом созданного Насекомыми лабиринта. От внешней стены крепости остался только щебень, а вот белая поверхность построенной тварями была нетронута. Люди Тауни долбили в ней проход со своей стороны.
Я описал круг в воздухе, яростно махая крыльями.
– Ломайте здесь.
Солдаты рассредоточились вдоль стены, криками приветствуя своих товарищей, находившимся за ней. Оттуда послышались ответные радостные вопли.
– Здорово!
– Эй! Привет!
– Мы почти прорвались.
– Не думаю, что они нас слышат.
– Эй! Ау! Ау, ау, ау!
– Вы из Рейчиза?
– Из Хасилита! Много вас там?
– Весь хренов Лоуспасс, приятель.
– Здесь Молния. Здесь эсзаи.
– Смотрите, чтобы Насекомые не выскочили из рва.
– Все назад! На свои места! – заорала Ата. – Поставить щиты!
Молния приказал своим лучникам обеспечивать безопасность солдат Аты, крушивших стену. Рядом встали хасилитские арбалетчики, образовав таким образом полукруг длиной метров в двести. Я парил прямо над ними.
Раздался страшный грохот – это наконец стена не выдержала совместных усилий воинов двух фюрдов и начала крошиться. Люди закричали, с той стороны начали высовываться руки – все хотели хотя бы прикоснуться к Ате. Пролом становился все шире.
Ата слезла с лошади и заглянула в дыру.