впечатление, будто туземец носил его, не снимая, лет с четырех, постепенно вытягиваясь в высоту, но не в ширину. По человеческим меркам на вид я дала бы ему лет четырнадцать. Но могло быть и все четыреста – кто их, нелюдей, разберет!
Попытавшись подняться на ноги, я потеряла равновесие и чуть не упала, но каким-то чудом удержалась в вертикальном положении. Выпрямившийся в полный рост эльф… извините, цмок оказался выше на целую голову и снова глядел на меня сверху вниз.
– Меня не проведешь, демон! – Он погрозил острым пальчиком: – Ты скован магическим кругом и должен выполнить одно желание, чтобы получить свободу!
Поглядев под ноги, я действительно обнаружила, что стою в самом центре нарисованного на песке идеального круга – судя по всему, изображенного при помощи двух колышков и бечевки. Внутреннее пространство почти полностью было испещрено непонятными, но очень тщательно выписанными символами.
– Да неужто?!
Не скрою, я переступила «демаркационную линию» не без внутреннего трепета, но врожденное упрямство не позволяло сдаться хотя бы без имитации боя: фею-крестную он себе нашел, желания исполнять! На секунду воздух вокруг как будто загустел… А в следующее мгновение я уже стояла за пределами «магического круга», ощущая себя растерянной, напуганной, ничего не понимающей… и очень сердитой! Почувствовав замешательство «противника», я решительно перешла в наступление:
– Ну, и что все это значит?!
Возжигание огня из искры от удара двух камней друг о друга произвело на мальчишку не меньшее впечатление, чем если бы я на его глазах превратила воду в вино (честно говоря, и сама чрезвычайно изумилась – прежде никогда ничего подобного не делала, только читала). Мой новый знакомый, назвавшийся Ианом, быстро поверил в то, что я самая настоящая, взаправдашняя чародейка – а назовись я Дедом Морозом, поверил бы и этому. Он беспрекословно выкладывал все, о чем мне только приходило в голову спросить. Во-первых и в самых главных, развеял опасения, будто я неведомым образом перенеслась в чуждый мир эльфов… тьфу, цмоков: и здесь люди успешно доминировали, а изрядно поморщив лоб, Иан припомнил, что вроде бы что-то слышал о Старгороде. То же, что я в свою очередь до сих пор ничего не слыхала об этой малой народности, объяснялось отчасти неместной пропиской, но в большей степени тем, что вся остроухая популяция этого мира была представлена населением одной- единственной деревни. Быть может, рядом с селением когда-то был урановый рудник, и радиация таким причудливым образом повлияла на генофонд жителей? Как бы там ни было, они не слишком рвались к контактам с внешним миром, вполне довольствовались общением внутри своего тесного сообщества, самостоятельно производили все необходимое для жизни и, разумеется, изящно увиливали от налогов в королевскую казну.
Им не удалось бы так долго скрывать свое существование, если бы цмоки не держались друг за друга крепко, точно полипы в коралловом атолле. Чтобы одного из них выкинули из деревни и строго-настрого запретили возвращаться, нужно было совершить нечто уж совсем невообразимое – и мой собеседник проделал это с блеском. Прочитав старинную книгу, невесть как оказавшуюся в общине, Иан занялся магией. И при помощи своего новоприобретенного могущества успешно обратил любимую козочку своей матери в мемекающую утку с выменем, сделал так, что на яблоньке вместо плодов завязались березовые почки, и сотворил еще много веселых и приятных превращений. Последней каплей стали развесистые оленьи рога, в самом неметафорическом смысле увенчавшие седую голову одного из видных членов совета старейшин, управляющего жизнью всей деревни.
– Мама говорит, меня выгнали потому, что папа назвал меня в честь деда, – Иан ловко повернул прутик с насаженным на него сухарем, чтобы он прокоптился со всех сторон. Я с благодарностью приняла нехитрое угощение. Ну почему вчера во время свадебного застолья мне не пришло в голову распихать по карманам платья кусочки угощения про запас! – Его тоже выгнали из деревни много лет тому назад, и с тех пор стоит только старейшинам услышать, что Иан сделал то или Иан сделал это, как их просто перекашивает.
– Даже любопытно – что он такого сделал?
– Случайно сжег хижину самого первого цмока, – не стал скрывать достойный потомок своего недостойного предка.
– Могу себе представить: шалашик какой-нибудь, никакой другой, кроме мемориальной, ценностью не обладающий, – фыркнула я без всякого почтения к чужим памятникам.
– Сам я не видел, но мама рассказывала, что эта хижина была сделана из железа, – покачал головой цмок из числа последних. – В ней он опустился с неба и жил первое время, пока не отстроил бревенчатый дом. Мама говорила, что там внутри было очень интересно: много разных непонятных вещей и яичная скорлупа…
– Вы хранили скорлупу? – изумилась я. – Какую-то особенную, или от всех яиц, снесенных деревенскими курами от начала времен до наших дней?
– Не до наших, – дотошно поправил меня мальчик, – хижина сгорела уже давно… Но там была скорлупа от тех яиц, из которых вылупились вторые цмоки.
– Все эль… цмоки вылупляются из яиц? – изумилась я.
– Нет, только второе поколение… Ну, в хижине было мало места, чтобы туда поместились взрослые. Первый предок не мог взять с собой жену, поэтому привез маленьких детей в яйцах. Понятно?
– Нет, – честно призналась я. Сразу почему-то вспомнилась «Аэлита». То, что могло прийти в голову одному человеку (инженер Лось, кажется?), почему не могло быть реализовано каким-нибудь… нелюдем? Если же это был обломок космического корабля – вот вам и возможный источник радиации. Приятно, когда все можно объяснить рационально и логически. – Значит, он взял себе жену уже здесь, после приземления?
– Да нет же! – рассердился мальчишка. – Не было у него жены! Он детей прямо так, в яйцах, привез! То есть, – судя по вспыхнувшему на конопатых щеках румянцу, до него наконец-то дошло, о чем я подумала в первый раз, – не в том смысле… Уже готовых детей в больших таких яйцах, вроде куриных. Вот эта-то скорлупа и хранилась в хижине.
– А вы очень высоко прыгаете?
И как тут не вспомнить марсианский цикл Берроуза!
– Не выше, чем все люди. – Похоже, моя непонятливость начала выводить Иана из себя. – И яиц не несем! Всего один раз самый первый предок привез в них своих детей, чтобы не жениться!
– На что только вы, мужики, не пойдете, чтобы не жениться, – вздохнула я. – Что же было дальше?
– Оказалось, что в дороге яйца простыли, и вылупившиеся младенцы были… ну… глупыми. Зато их дети получились уже очень умными. Так вот и повелось, через раз.
Мальчишке можно было только посочувствовать: с самого рождения от него не ожидали не то что гениальных озарений, но даже умения читать и писать. И каждый день не забывали напоминать: дураком родился – дураком и помрешь. Да в таких условиях не то что рога – развесистую грушу не стыдно вырастить на чьем-нибудь твердом темени! Усугубляло ситуацию и то, что где-то в глубине веков предки Иана нарушили очередность, так что дети этого семейства всегда выделялись среди сверстников то замечательным умом, то поразительной глупостью, особенно заметными на общем примерно ровном фоне.
– Ну, вы даете – даже размножаетесь по расписанию, как роботы!
Собеседник подарил мне неприязненный взгляд – не сыпь соль на рану! Да, пора сменить тему.
– Значит, при помощи этой книги ты меня и вызвал? – я кивнула в сторону толстого фолианта в кожаной обложке с вытесненными на ней непонятными, но зловещими символами.
– Я хотел вызвать вовсе не тебя! – замотал вихрастой головой чародей-самоучка. – Мне хотелось призвать какого-нибудь страшного демона, чтобы он напугал старейшин и они бы пустили меня обратно!
– Пожалуй, тебе повезло, что ближайшим существом не от мира сего оказалась я.
Где-то совсем недавно я сама, кажется, слышала эти слова… не помню.
– Насильно мил не будешь… Да и нечистая сила все время норовит больше забрать, чем дать – уж поверь моему опыту.
– А ты не можешь мне помочь?
