Джон Р. Р. Толкин. Письма

Они мысленно или на самом деле выкинут этот хлам за садовую ограду и кротко скажут, как им все понравилось. Как поступали мои дети (они сами признались) со своими ужинами в саду летом, оставляя родителей в непреходящем заблуждении, что те просто обожают бутерброды с джемом. Разумеется, когда я был совсем маленьким, мне подарили Ганса Андерсена. Одно время, когда мне читали его сказки вслух, я слушал с вниманием, которое, вполне возможно, походило на восторг. Да и сам их часто читал. А на самом-то деле я его просто терпеть не мог; и эта пылкая неприязнь — главное, что я пронес сквозь годы в связи с его именем.

Конечно же, я в достаточной степени «ребячлив», и этого должно быть довольно и для настоящих детей, и для тех, кто «ребячлив» в том же самом роде, а если старикан знает столько славных словечек — ну, и пусть его! Посылаю вам одну маленькую чепуховину, которую накропал на днях[372], как свидетельство моей ребячливости. Хотя я, — увы! — в избытке набрался взрослого жаргона, чтобы писать, подражая старшим; и мог бы сказать так: «Это изящно написанный пустячок, забавная попытка проникнуть в эльфийскую ребячливость эльфийского дитяти, если такое вообще существует!» Извините, что печатаю. Моя неуклюжая рука длинного письма не потянет. И плюньте вы на «мнения». На самом деле, я пишу так, как пишу, хорошо ли, плохо ли, потому, что иначе писать не могу. А уж если мои писания кому-то нравятся, большим ли, малым ли, я столь же удивлен, как и рад. Господь вас благослови.

Очень Вас любящий, Р.

235 Из письма к миссис Полин Гаш (Полин Бэйнс) 6 декабря 1961

Полин Бэйнс, иллюстрировавшая «Фермера Джайлса из Хэма», согласилась сделать иллюстрации к «Приключениям Тома Бомбадила» и теперь читала стихотворения в машинописной копии.

Да позволено мне будет заметить, все, вам присланное (за исключением «Колокола моря», самого слабого из стихотворений, которое я на самом деле и не хотел бы включать в книгу, по крайней мере, не вместе с остальными) задумывалось как серия вполне определенных, четких и ясных картинок — возможно, фантастических или абсурдных, но не призрачно-мечтательных! И я подумал о вас: вы ведь, как мне кажется, способны создавать чудесные изображения с оттенком «фэнтези», которые при этом в первую очередь — яркие и четкие образы всего того, что на самом деле можно увидеть своими глазами. Разумеется, то, что вы говорите об «иллюстрациях» в целом, абсолютно справедливо, и я некогда (в длинном эссе на тему «Волшебных сказок») попытался изложить примерно то же самое, гораздо более пространно, но не более четко, чем вы[373]. Но случается также, что иллюстрации (или украшение!) требуется вещицам мелким, как вот эти стихи — они веселые и (как мне кажется) искусно написаны, но не то чтобы глубоки по замыслу. Наверное, «Клад» к числу «веселых» не причислишь, хотя бедствия сменяющих друг друга (безымянных) наследников воспринимаются просто-напросто как серия изображений на старинном гобелене и глубокой жалости у читателя не вызывают. Как интересно, что именно «Клад» вам особенно понравился. Ведь это стихотворение наименее гладкое, написано в стиле, изрядно смахивающем на древнейший английский стих — и на самом деле источником вдохновения для него послужила одна-единственная строчка старинной поэмы: iъmonna gold galdre bewunden, «золото людей древности, опутанное чарами» («Беовульф», 3052{В переводе В. Тихомирова: «…Клад, наследие древнего племени… златосокровище, крепко заклятое…» (3050–3052).}). Но я согласен, что задача эта мудреная! От души надеюсь, вы захотите попробовать. Увы! — вы безошибочно определили главную трудность: эти стихотворения не представляют собою какого бы то ни было единства, они сочинялись в разное время, и вдохновение я черпал из разных источников. Однако ж я почти не сомневаюсь, что вам удастся избежать Сциллы Блайтон{Имеется в виду английская детская писательница Инид Блайтон, чьи сентиментальные истории сопровождались не менее сентиментальными, слащавыми картинками.} и Харибды Ракема{См. примечание к письму №202.}, хотя стать жертвой последней — судьба менее горестная.

236 К Рейнеру Анвину

В сентябре 1961 г. Толкин получил экземпляр «Хоббита», изданный «Паффин-букс», но просмотрел его только в декабре.

30 декабря 1961

Сэндфилд-Роуд 76, Хедингтон, Оксфорд

Дорогой Рейнер!

….Вот бы сыскать управу надоброхотов, полагающих, будто они все знают! Пару дней назад мне понадобилось сверить один абзац в «Хоббите», и, поскольку под рукой оказался «тупик», я в него и заглянул. И обнаружил, что один из представителей этой породы снова взялся за свое. Я полагаю, «Пенгуин- букс» не имело права редактировать мои труды и должно было бы в точности воспроизвести опубликованный вариант; или по меньшей мере, из вежливости по отношению к «Аллен энд Анвин» и ко мне им следовало бы обратиться с каким-никаким запросом, прежде чем вносить исправления.

Dwarves, dwarves', dwarvish исправлены по всему тексту (с одним-единственным исключением на стр. 21) на современные словарные формы: dwarfs, dwarfs', dwarfish. Elvish, elvish изменены на Elfish, elfish{См. сноску к письму №138, а тж. письмо №17.} семь раз, а трижды оставлены как есть. Подобное самоуправство вызывает во мне глубокое возмущение. Я использовал dwarves и т. д. преднамеренно, с определенной целью и добиваясь определенного эффекта — то, что эффект есть, можно оценить, сравнив абзацы с переправленными dwarfs, особенно в стихах. Эта подробность объясняется в «В. К.», iii, стр. 415[374]. Разумеется, я не жду, чтобы наборщики или корректоры об этом знали или разбирались хоть сколько-нибудь в истории слова «dwarf»; но я бы предположил, что если не наборщику, то по крайней мере корректору должно бы прийти в голову, что автор не стал бы с завидным постоянством почти 300 раз использовать определенную форму, будь это всего-навсего случайная «грамматическая» ошибка; да и корректоры ваши такого не проглядели бы.

Dwarfs и т. д., разумеется, единственно признаваемая современная форма множественного числа; но (непоследовательные) исправления слова elvish даже этого оправдания не имеют. Более древняя, «историческая» форма elvish признается и по сей день и фигурирует даже в таких популярных словарях, как «Карманный Оксфордский». Надо думать, я должен сказать спасибо, что «Кокс иУайман»[375] не стали мне навязывать изменения elven на elfin и further на farther, как попытались «Джарролдз»[376]; но в «Джарролдз», по крайней мере, имели дело с рукописью, изобилующей случайными ошибками. Сдается мне, в тексте, с которого печатал «Паффин», содержится одна- единственная ошибка: like вместо likes (6-е переизд., стр. 85 строка 1; «Паффин» стр. 76 строка 23). Она, я так понимаю, вкралась в шестое переизд. Уж Голлум бы шипящего не упустил! В «Паффин» этой ошибки не исправили. Полагаю, там решили, что Голлуму «закон не писан» и предписания словаря и «нормы издательства» — не для него. Но рассказчик — дело другое.

Помимо этого ошибок вроде бы совсем мало. Я отметил следующее: перед for пропущено waiting («паффин» стр. 32/11). Ahead написано как head (стр. 87/5 снизу). В examining перевернуто g (стр. 225/2 снизу). На стр. 228 вместо ought и good стоит oubht и bood.

Простите, что допекаю вас такими придирками (я ведь от природы придира, увы!), которые никому, кроме меня, не покажутся особо важными; кроме того, сейчас-то все равно беды не поправишь. Хотя стоило бы сообщить «Пенгуин-букс», что их фокусы незамеченными не прошли. По чести говоря, не думаю, что стал бы подписывать экземпляр сэру Аллену Лейну[377], заметь я их прежде. Есть у меня большое искушение так ему и сказать и предложить поправить ошибки моим собственным прекрасным почерком, если он только вернет мне книгу!

Вот уж и впрямь Лютая Зима выдалась; того и гляди, Белые Волки реку перейдут. Вокруг царит гробовая тишина: единственная машина, появившаяся на моей дороге, задом наперед съехала вниз по обледеневшему холму и сгинула. Маловероятно, что это послание с пожеланиями счастливого Нового года дойдет до вас завтра, 1 янв. Надеюсь, снеди вы запасли в избытке! 3 янв. у меня день рождения, и, похоже, мне суждено его провести отрезанным от всего мира, в доме, превратившемся в иглу{Эскимосская хижина из затвердевшего снега.}; но общество нескольких бутылок, как выяснилось, самого что ни на есть превосходного бургундского (ведь не я ли помогал выбирать его в пору его юности?), вне всякого сомнения, облегчит мою участь: «Clos de Tart» 1949, в лучшей форме, как говорится. На этой хоббитской приписке я и закончу; желаю вам и вашей жене и детям всяческого счастья в 1962 году.

Преданный Вам, РОНАЛЬД ТОЛКИН.

P. S. Пожалуйста, поблагодарите мисс М. Дж. Хилл (и вам тоже спасибо) за экземпляр «Скул мэгэзин» от нояб. 1961 (Н. Ю.Уэльс{Новый Южный Уэльс (штат Австралии)}) с отрывком из «Хоббита» и статьей «Нечто особенное». На мой взгляд, последняя написана очень недурно, в своем роде…..Но, увы! — перед лицом историй как таковых люди всегда скорее готовы уверовать в ученость и тайное знание, нежели в художественный вымысел, особенно если ошеломить их титулом «профессор». В древнеанглийском никаких песен или легенд об эльфах и гномах не сохранилось; да и в других германских языках их совсем немного. Отдельные слова, несколько имен — вот, пожалуй, и все. Не припоминаю, чтобы какой-нибудь гном или эльф в самом деле играл роль в каком-нибудь предании, если не считать Андвари в скандинавских вариантах легенды о Нибелунгах. С именем Эйкинскьяльди не связано ровным счетом никакой истории, кроме той, что я придумал для Торина Ду-бощита. Что до древнеанглийского, «dwarf» (weorg) — это лишь глосса к слову nanus{Карлик (лат.)} или название для конвульсий и возвратной лихорадки; а слово «elf» мы бы, наверное, ассоциировали только с ревматизмом, зубной болью и ночными кошмарами, если бы не эпитет aelfsciene, «по-эльфийски прекрасная», употребляемый по отношению к Саре и Юдифь! — и несколько глосс, таких, как dryades, wuduelfen{Дриады (лат.), лесные эльфы (древнеангл.)}. В древнеанглийской поэзии слово «эльфы»