— А появится только в нужное время? Возможно вполне. Как голова кружится!
Матрёна, еле передвигая ноги, тащилась вдоль дома. Руку оттягивал пакет с продуктами — мать отправляла её в магазин. Она слегка замёрзла, но быстрее двигаться не могла, уже много дней постоянная усталость лишала сил. Она покачнулась, оперлась рукой о стену и принялась уговаривать себя: «Немного ещё, это уже свой дом». Приступ головокружения заставил остановиться, ранние сумерки сгустились. Матрёша вцепилась в стену, чтобы не упасть. Подождала, пока приступ пройдёт, но темнота в глазах никуда не делась. Хуже тоже не стало, мир не схлопнулся до конца, это был ещё не обморок. Она оторвалась от стены, чудом прошла целых четыре шага и рухнула на утонувшую в снегу лавочку возле подъезда. Посидела, попробовала подышать. Сосредоточенная на том, как ей плохо и что теперь делать, она даже не сразу поняла, что с ней уже говорят. Знакомый голос, звучавший сейчас как-то приглушённо, как издалека, размеренно и без выражения объяснял: «Берём твою резервную энергию. Дела плохи. Нам мешают».
«Мешают? Кто?» — подумала Матрёна, но не получила ответа.
«Мы не можем нормально настроить ни один канал передачи. Идёт утечка. Одна из Сил пошла в наступление. Они поняли, что сейчас вы слабы, и пытаются вас добить. Когда-то мы говорили, что ваша сила в единстве. Это поняла эта Сила. Они поставили задачу развести вас по углам. Взялись за тебя. Случай с парнем в фитнес-клубе, когда тебе диктовали „твои“ мысли, был подстроен ими. Но фокус не удался. Тебя защитили кольцом, плюс особенности твоего характера, твоя верность не дали им убрать тебя с дороги. После этого они каким-то странным образом смогли пробить защиту и воздействовать на Чёрного. Это и происходит сейчас. То, что он обижает тебя, как грубо в последнее время относится, это не его. Хотя он думает, что это его».
«Спасибо», — мысленно прошептала Матрёна, это было слабым, но всё-таки утешением.
«В этом вопросе мы не можем его защитить, не имеем права вмешиваться. Так как тебя защитил и спас он, то теперь твоя очередь, защитить и спасти его должна ты. Но Сила хорошо рассчитала момент. Ты сейчас неспособна как-либо это сделать, тебе самой нужна помощь. У тебя заканчиваются жизненные силы. Поэтому либо он с этим сам справится. Либо мы даже не знаем, как вам помочь…»
Голос ушёл. Матрёна поняла, что лучше ей не станет и нужно вставать и идти. Ещё мимо одного подъезда. Она, как древняя старушка, поднялась, держась за спинку скамьи, перехватила надёжнее пакет, чтобы не выронить — мать поедом съест, — вернулась к стене дома и буквально поползла вдоль неё. Вот и её подъезд. Матрёша набрала код на домофоне. Домофон молчал. Тогда она попыталась открыть дверь — та с трудом, но подалась, девушка вошла в холодную темноту. Всё ясно — в доме опять нет света. Она опустилась на ступеньки возле лифта и заплакала.
Матрёша не знала, сколько прошло времени, может быть, час, может, всего десять минут. Загорелся свет, она вызвала лифт, поднялась до своей квартиры. Мать возилась на кухне, Матрёша оставила пакет с покупками в коридоре, крикнула матери, что она пришла, и юркнула в ванную, чтобы та не заметила её заплаканного лица.
— Всё у неё не слава богу. — Мать с ворчанием забрала пакет, снова ушла на кухню.
Матрёша проскользнула в свою комнату, упала на кровать и включила компьютер.
— Неправда! Я не хочу тебя обижать! — возмутился Антон, когда вечером Матрёна пересказала ему разговор.
— Я знаю. Они же сказали, что это такое воздействие на тебя.
— Как всё сложно.
— Вот так.
— А где энергию брать, они не сказали?
— Нет. Они в растерянности. Единственное, что они могут сделать, это предупредить. Вот такие дела…
— Н-да. — Чёрный поскрёб лоб, покрутил хвост волос, но ни одной мысли не появилось.
— Ты как себя чувствуешь?
— Как всегда к вечеру. В общем, буду сам выкарабкиваться. Раз говорят.
— Да. Чёрт, ну почему такая ерунда происходит?
— Потому что война, мать. Или мы подошли слишком близко.
— А, смотри, Онил переслал, из «вконтакте». Одна девчонка познакомиться предложила. Он, как всегда, отговорился, что «принципиально не знакомится», а она вон: «ну отлично да вот с Чёрным хотелось бы познакомиться я думаю, в нём чёт есть такое его глаза очень интересные и как-то притягивают почему- то». Я копирую, как было.
— Угу… Мне самое время знакомиться.
— Я просто кинула, не сердись.
— Я не сержусь, Матрёш, устал просто.
— Да, понимаю. Я подумала… Помнишь ту передачу из «Фантастических историй»? Где Калиостро, я и ты.
— Да. — Чёрный наизусть выучил эту серию — так она ему примелькалась.
— Возможно, здесь идёт связь с кольцом. Калиостро — с его подачи оно было сделано, я — как человек, который проводил анализ его состава, а ты — как его обладатель. Как тебе?
— Очень даже возможно. Поэтому её и крутили постольку раз, чтобы мы, наконец, додумались?
Он, Матрёна и кольцо — Чёрный не так давно уже думал об этом, сейчас он получил вторую наводку на ту же самую мысль.
— Ну да! Как же будет ужасно, если ты обладаешь всеми возможностями, понимаешь, какой кошмар творится на планете, но уйти отсюда не сможешь.
— Нам нужно найти решение, Матрёшка, кровь из носу как нужно!
— Угу, крови из носу только и не хватало. Ещё про посланника. Помнишь, тебе Седой сказал, что придёт посланник? Ты думал, что это Проф, а в свете этих событий выходит, что это Брюс!
После поездки у Татьяны выдался относительно свободный вечер, и она утащила Чёрного в ресторан. На этот раз просто поужинать. Мирный тихий вечер подошёл к концу, они оценили европейскую кухню, насладились верным подбором вин и уже за полночь вернулись домой.
Обычно Антон всегда раздевался в прихожей. Но сейчас Night что-то замешкалась с замком, и он, скинув лишь заснеженные башмаки, прошёл прямо в комнату. В спальне под потолком висела роскошная, хитро устроенная люстра — выполненная в виде нескольких ветвей в растительном стиле, на которых, как цветы, висели лампочки. Антон не любил разбираться в сложном алгоритме её включения — вариаций степени и цвета освещённости было много, но нужно было правильно настроить регулятор. Видимо, для того, чтобы не путаться с кнопками в темноте, выключатель был выведен в коридор. Обычно ему было лень подбирать освещение, этим, если была дома, занималась Татьяна. Сейчас он, не зажигая света, прошёл в комнату и принялся вытрясать из карманов куртки мёрзлую мелочь. Пока он шарил по карманам, капюшон куртки неловко проехался по его зимней бандане, она сползла на глаза, закрывая обзор, и в этот самый момент Татьяна, наконец, дошла до дверей спальни и тронула регулятор освещения. Раздался взрыв. Лампочки с ветки, направленной в сторону двери, рванули одновременно, засыпав осколками ковёр и часть коридора. Один из патронов вырвало из гнезда, он ударился о пол спальни, оставив в нём заметную вмятину, и рикошетом вылетел в коридор. Следом туда же выскочил взъерошенный, шипящий Граф.
Таня снова попыталась зажечь свет, подключая другие рожки. С резким щелчком вылетели пробки, свет теперь потух полностью во всей квартире. Чёрный посмотрел на дверной проём, где он обычно задерживался в ожидании результатов Таниной ворожбы с люстрой, и ему стало нехорошо.
Проблемы со светом продолжались ещё несколько дней — то поминутно выбивало пробки, то одна за другой перегорали лампочки, потом электричества не было во всём подъезде, а вечер спустя — в половине района. Антон злился, психовал, но сделать ничего было нельзя. Он даже КПК не мог зарядить — не рисковал воткнуть в розетку с неизвестной величиной напряжения. Потом проблемы резко исчезли, как не было.
— Ты как там, жива? — Наконец Чёрный смог запустить компьютер.
