можно.
— Ты скоро заткнёшься?
— Я-то без проблем. Но заткнёшь ли рот Правде?
— Да легко! — рявкнул я и бросился его догонять.
Он пулей — не помешало и полное брюхо! — метнулся к «Серендибу» и влетел в будку охранника. Я подбежал со значительным отставанием. Из «стакана» навстречу мне, косолапя, вышел дядька Горбунов по прозванию Конёк-Горбунок. Хороший мужик, надёжный как кувалда. Отставной военный, а затем рубщик мяса на рынке, где его и приметил Сулейман.
— В салки играете, молодёжь? — добродушно спросил Конёк-Горбунок.
— Ага. Поймаю мерзавца, шкуру спущу. А сало на мыловарню сдам.
— Суров ты, Павлик.
— Наоборот, дядь Миша. Это будет актом милосердия по отношению к человечеству. Да и лишний брусок мыла не повредит. У терьеров жир нежный, можно «Детское» сварить.
— Ну, не знаю… Ещё Лев Толстой спрашивал, стоит ли счастье человечества жиринки одного терьера?
Похоже, окружающие сегодня сговорились добить меня цитатами.
— Может, всё-таки Достоевский?
— Может и он. Я их постоянно путаю. Оба бородатые, лохматые. Нет бы, побрить башку как я. Сразу бы индивидуальность проявилась.
— Ага, действительно отразила бы мир.
Я перешучивался с Горбуновым, но напряжение не спадало. Оно уползало куда-то вглубь, перестраивалось, будто камень под руками комбинатора, в аморфную и очень опасную массу, состоящую из злобы и нетерпимости. Мне становилось только хуже. Нужно было с этим что-то делать.
— Кончаем прикалываться, дядя Миша, — сказал я, посерьёзнев. — Давайте лучше поспаррингуем. Сулеймана нету, ругаться некому. А то у меня, блин, адреналиновый пере-доз. Сами знаете, какой я при этом дурак. Не приведи господь, натворю чего.
Конёк-Горбунок был настоящим фанатиком единоборств, и одно время активно тренировал меня. Тренировки прекратились, когда он решил, что я слишком быстрыми темпами двигаюсь к умению не просто оборонятся, а по-настоящему калечить людей. Но спарринги мы устраиваем до сих пор.
— На локотках поборемся? — спросил он, засучивая рукава.
— Не. В полный контакт.
— Ох, и напугаем народишко!.. — не без удовольствия заметил он и тут же сунул мне в рыло кулачищем. Я отпрянул в самый последний миг. Он добавил с носка, вновь промазал, заревел медведем и сгрёб меня в охапку. Сразу стало тесно и жарко. Я боднул его в лицо, а когда, уклоняясь, он ослабил хватку, выскользнул из захвата.
Мы топтались на лужайке перед агентством, то размахивая конечностями как кик-боксёры, то переходя в борьбу, а Жерар, заливисто тявкая, прыгал поодаль. Представление ему чертовски нравилось. Болел он, кажется, всё-таки за меня. Наконец я пропустил чувствительный прямой по рёбрам, а затем богатырскую оплеуху слева. В ухе у меня за-звенело, перед глазами поплыли тёмные пульсирующие колечки. Я сел на травку, а затем и прилёг.
— Живой? — заботливо прогудел Конёк-Горбунок.
— Более-менее, — пробормотал я.
— Ну, полежи, отдышись. Эй, псина! Поди сюда. Присматривай за ним. Начнёт закатывать глаза, писай на лицо и лай изо всех сил. Я пока сбегаю, полотенчико намочу.
Бухая башмаками по дорожке, он умчался в «Серендиб». Потом послышалось шуршание травы — это подбежал Жерар.
— Глаза у меня ещё не закачены, — предупредил я.
— Вижу, — сказал он и тихонечко спросил: — Чувачок, а чувачок… Тебе плохо?
Я повернул к нему лицо и кривовато улыбнулся.
— Не то чтобы я совсем уж наслаждался жизнью. Но веришь, в кафе мне было куда хуже.
Он часто-часто задышал и вдруг лизнул меня в нос.
Начал накрапывать дождь.
Полки магазина «Пища богов» были тесно заставлены яркими пузатыми банками, объёмистыми мешками, картонными коробками, бутылками с жидкостями всевозможных цветов. Повсюду висели плакаты со спортивными женщинами неземной красоты и мускулистыми, будто из комиксов, мужчинами. Возможно, присутствовал среди них и кумир моего напарника Дориан Яйц. Для меня все они были на одно лицо. Впрочем, лица этих парней не имели значения, наверное, и для их самих. Главным были рельефные животы, похожие на пушечные ядра плечи, геркулесовы груди, необъятные спины да страшенные ручищи и ножищи.
За стеклянным прилавком с кучей волшебных снадобий сидел крепенький парнишка и читал иллюстрированный журнал. Короткие рукава рубашки демонстрировали впечатляющие бицепсы. Лучшей рекламы предлагаемым продуктам не стоило и желать.
— Здравствуйте, — сказал я.
— Здравствуйте! — Он приветливо улыбнулся, даже глазом не поведя на моё распух-шее ухо. — Что- нибудь интересует?
— Мне бы протеин. Сывороточный. И этот, как его… гейнер.
— Понятно. Предпочитаете качественней или дешевле?
Ничего себе дилемма, подумал я и спросил:
— А что, дешёвые порошки — обязательно плохие?
— Если честно, то совсем дешёвые хороши только в качестве слабительного. Как говорят пострадавшие от этого чуда — какать будете дальше, чем видеть. У кого собственный вес маленький, реактивной струёй аж над унитазом поднимает!
— У меня вообще-то желудок крепкий. Да и десять баксов-то не лишние…
Я стрельнул взглядом в Жерара. Бедолагу от моих слов перекосило, как паралитика. Похоже, идея испытать на себе действие катализатора «реактивной струи» приводила его в ужас.
— Шучу, — сказал я. — Будем брать самое лучшее.
— Правильное решение, — похвалил продавец. — Что касается протеинов, рекомендую сывороточные изоляты с нулевым содержанием жиров и углеводов. Усвоение мгновенное. Гейнер, если цена не пугает, возьмите вот этот. Очень продвинутый состав, настоящая бомба для экстремального поднятия массы. Ну, и хорошо бы добавить свободные амино-кислоты. А также какой-нибудь витаминно-минеральный комплекс.
Произнося этот спич, он ухитрялся одновременно метать на прилавок именуемые продукты. Я пригляделся к ценникам, проглотил вставший в горле комок, холодный и удушающий как жаба, и сказал:
— За витаминами и аминокислотами приду в следующий раз. Сейчас давайте пару баночек этих самых изоляторов, а к ним продвинутую бомбу для поднятия массы.
— Какие предпочитаете вкусы? Шоколад, ваниль, фруктовые или ягодные? Печенье, мороженое, различные миксы? Лимонад? Есть очень хороший вкус «Пина Колада».
Спросить у Жерара заранее, какие вкусы ему хочется, я не догадался, поэтому приходилось рассчитывать только на себя. Ну да не велика птица. Сожрёт, что куплю.
— Печенье, наверное. Мороженое какое-нибудь. — Я вспомнил Зарину, её пахнущие пломбиром губы, и быстро поправился: — Хотя нет, мороженое не надо. Давайте лучше вишню и «Пина Коладу».
Продавец быстро загрузил банки в фирменный пакет, обезображенный фотографией чернокожего мутанта, похожего на черепашку-ниндзя. Взял деньги, выбил чек, отсчитал скудную сдачу. А напоследок вручил мне дисконтную карту, красочный прайс и два батончика вроде шоколадок. Назывались они внушительно: «Raptor milk». На обёртке скалилась морда хищного динозавра.
— Бонус. По одному за каждую сотню у.е., оставленных в нашем магазине.
— Они хоть съедобны? — спросил я, с подозрением изучая батончики. Рассказ об удивительных
