щекой к его волосам и постаралась поудобнее усадить мальчугана.
Через несколько секунд Джоуи уже сидел у нее на коленях. Он постепенно успокоился, и Ванесса перебирала пальцами пряди его волос, удивляясь нежному чувству, испытываемому ею к этому пареньку.
Джоуи Риган оказался на редкость милым ребенком. Симпатичный, вежливый, послушный – любые родители могли бы гордиться таким сыном. Ванессе нестерпимо больно было вспоминать, что мальчик остался сиротой. Она сама не понаслышке знала, сколь ужасны чувства ребенка, пережившего смерть родителей. Но у нее по крайней мере была сестра, и вдвоем им, было легче пройти через это испытание. Джоуи же был единственным ребенком.
Ей хотелось плакать, и Ванесса беззвучно шептала слова молитвы, умоляя Всевышнего сохранить жизнь псу, чтобы мальчику не пришлось познать новую потерю.
Сопереживание так сблизило их, что они не заметили стоящего неподалеку и наблюдающего за ними Криса.
– А у вас была собака? – вдруг спросил Джоуи.
– Да.
– А как ее звали?
– Пуси, – улыбнулась Ванесса.
Джоуи уселся поудобнее, чтобы видеть ее лицо.
– Пуси? – Он хмыкнул, давая понять, сколь смешным ему представляется подобное имя.
– Да, Пуси. Мальтийская болонка.
– А что это за порода? – последовал вопрос.
– Крохотная собачка с длинной шерсткой. Такая, каким обычно повязывают бантики и водят на собачьи выставки.
Ванесса рассмеялась, увидев пренебрежительную гримасу мальчугана.
– Комнатная собачонка!
– Именно. Но я любила эту комнатную собачонку.
– А когда умерли ваши родители, вам разрешили оставить ее у себя?
Говорить об этом было неприятно, но Ванесса улыбнулась. Крис отметил, что улыбнуться она себя заставила.
– Нет, моя бабушка плохо уживалась с Пуси. Пришлось найти для нее новых хозяев.
– А после этого вы видели Пуси?
Ванесса судорожно сглотнула, а затем вновь через силу улыбнулась.
– Нет. Бабушка считала, что мне лучше не знать, где она.
Джоуи уставился на нее, словно чувствуя, что Ванесса чего-то недоговаривает, и она продолжила:
– Ты, по крайней мере, будешь знать, где находится Бастер, когда отправишься жить к своей тете. Твои кузены на ранчо позаботятся о нем, и ты сможешь иногда навещать друга.
Джоуи грустно вздохнул.
– Да… А вдруг Бастер не выживет?
Ванесса крепче прижала его к себе.
– Не будем терять надежды. Надо верить, что все будет хорошо.
Глядя на Джоуи, сидящего на коленях Ванессы и положившего голову ей на плечо, пока она гладила его по волосам, Крис испытывал странное чувство. Джоуи был весь в грязи, да и одежда Ванессы не отличалась чистотой. Высохшие слезы оставили грязные разводы на их перепачканных лицах, но это, похоже, мало занимало обоих.
А послушать только их разговоры! Прижались друг к другу, словно мать с сыном, и Ванесса рассказывает Джоуи о своем детстве так, будто старается утолить все его печали.
Мать Криса никогда не делала ничего подобного, да она и не была на такое способна. Старые обиды вновь проснулись в нем, но он постарался подавить в себе эти чувства. Сейчас он стал взрослым. И как взрослый понимал, что нежность и симпатия, выказываемые сейчас Ванессой к его юному кузену, жестоки по своей сути. Джоуи, естественно, поддастся на проявление материнской заботы любой женщиной, но, когда Ванессе придется вернуться в Нью-Йорк, привязанность мальчика может обернуться трагедией.
Крис решил: необходимо что-то предпринять, или Джоуи вновь ждут страдания.
– Джоуи?
Джоуи и Ванесса посмотрели на него, на их лицах была написана одинаковая тревога, и Крису стало совестно. Не знай он точно, можно было подумать, что перед ним мать с сыном.
– Не стоит пока обольщаться, но врач считает, что у Бастера есть неплохие шансы выжить.
Известие вызвало у парочки одинаковую реакцию: их лица расплылись в улыбках. Джоуи вскочил и бросился к Крису. Ванесса тоже поднялась с дивана, но без излишнего рвения.
– Его можно забрать домой? – выпалил Джоуи, глаза его горели предвкушением утвердительного ответа.
Крис отрицательно покачал головой, привлекая к себе мальчугана, чтобы обнять его.
