— Честное слово! Завтра утром даст.
Лева и Вася переглянулись, потом улыбнулись, заговорили с Мишей, будто никакой ссоры у них не было.
— Как же ты смог?
— Очень просто: взял да попросил. Дядя Федя добрый.
Обрадованный примирением, Миша передал подробности разговора с дядей Федей, но о том, что показал ему партизанскую карту, умолчал. Вдруг ребята рассердятся.
— Если завтра дядя Федя даст моторку, — завтра и поплывем, — сказал Вася. — Тянуть нельзя.
Лева так и подпрыгнул.
— Правильно! Чем быстрее, тем лучше. А ты как, Михаил?
Мише польстил вопрос. Он сделал вид, что сосредоточенно думает, потом веско произнес:
— Согласен.
Но вдруг его добродушное лицо вытянулось.
— Как же мы поплывем, если нас с Левкой мама не отпустит?
От этих слов и у Левы, и у Васи сразу упало настроение. Действительно, как сообщить родным, что их дня два не будет дома? Какой переполох поднимется, если они уедут, не спросясь! Раньше, когда тайна еще только родилась на свет, когда шла подготовка к походу, они и не думали о родных. Теперь стало ясно, что из-за этого может сорваться путешествие.
— Василю-то что! — заговорил Миша. Он часто на ночную рыбалку ходит. Помнишь, как ты на три дня к Кольке Кареву уходил?
— Тогда дело другое: мне бабушка разрешила.
— А если сказать, что мы на два дня на рыбалку пойдем? — обратился Лева к Мише. — Мол, к Ваське-бакенщику? Ведь я ночевал здесь, да и ты тоже. А?
Вася нахмурился.
— Это обман.
— Какой же обман? — закипятился Лева. Но тут же поправился. — Ну, пускай обман. Так ведь ради дела.
На том и порешили. Ребятам показалось, что гора свалилась с плеч. Собираясь домой, Лева еще раз напомнил:
— Так ты, Василь, пораньше завтра приходи. Моторкой-то тебе придется управлять.
Перед походом
Родители разрешили. Правда, Мария Николаевна возражала, но Мишин отец вступился за ребят, и она сдалась.
Сели ужинать. Когда Мария Николаевна подала горячие пироги с морковью, Лева многозначительно подмигнул Мише, а потом, улучив момент, шепнул:
— Пироги не ешь. Возьмем с собой.
Миша с неохотой отложил пирог, который уже чуть-чуть не хватил зубами. Но пироги лежали такие румяные, такие ароматные, что Миша не выдержал, взял один и, под убийственно-презрительным взглядом Левы, быстро съел. Мише показалось, что таких вкусных пирогов он еще никогда не ел, и неуверенно протянул руку за вторым.
Лева страдал. Он делал всевозможные предостерегающие знаки, строил гримасы, но Миша уписывал пирог за пирогом, потупив голову, чтобы не видеть Левы.
Встали из-за стола. Лева был в таком негодовании, что даже стал заикаться.
— Т-ты нахальная обжора. Ты — гип-по-потам…
Миша смущенно моргал белесыми ресницами. Он чувствовал себя виноватым, но спасти положение явно не мог: им были съедены даже те пироги, которые принадлежали Леве.
Леву так и подмывало треснуть Мишу по круглой голове, но тот все время терся около отца. Лева ограничился лишь тем, что исподтишка сунул ему кулаком в мягкий живот.
— Потом еще дам! — тихо пообещал Лева.
Но гнев его быстро прошел. Через полчаса ребята уже горячо обсуждали подготовку к путешествию.
Вася пришел в Майское в восемь утра. Перемахнул через ограду и очутился в огороде, куда выходило окно Мишиной комнаты. Заглянув в него, осторожно постучал. С кровати сразу же вскочил Лева. Он увидел Васю, махнул рукой и поспешно стал одеваться. Миша тоже вылез из-под одеяла.
Они направились к дяде Феде. Миша вошел в калитку, но быстро вернулся.
— Дом на замке.
— Вот тебе раз! — разочарованно произнес Лева. — Где же он?
— Может, вышел ненадолго. Давай подождем. Ребята присели на траву. Уже солнце поднялось высоко, а хозяина все не было. Лева раздраженно сплюнул:
— Идем домой. Что торчать здесь!
Но в это время на улице появился дядя Федя. Он шел быстро, размахивая руками. Миша бросился ему навстречу.
— Дядя Федя, мы пришли за моторкой.
— А, Топтыгин! За какой моторкой?
— Вы же обещали, — укоризненно произнес Миша.
— Ах, да… Но мне некогда, тороплюсь на службу, брат. Да и лодка у меня того… поломалась. Надо мотор в ремонт отдавать. Заходите этак через недельку…
— Фьюй! — свистнул Лева. — Через недельку!
— Ничего не поделаешь, — развел руками дядя Федя. — Ну, топайте, ребята. Опаздываю.
И он торопливо вошел во двор. Ребята медленно поплелись обратно.
— Чего мы горюем! — оживился Вася. — На «Открывателе» поедем. Ведь он-то у нас готов!
— Ну, конечно! — засмеялся Лева. — Я и забыл о нем из-за этой дурацкой моторки.
Не заходя домой, прошли на реку, уселись на высоком крутом берегу. Там произошло последнее совещание.
— Плывем завтра на восходе солнца, — предложил Вася.
— Плывем!..
Лева и Миша никого не застали дома. Это было очень кстати — можно было подготовиться основательно, не торопясь.
Пока Миша собирал одежду, Лева вынул из-под матраца книгу «Дети капитана Гранта», увеличительное стекло, сунул их в планшетку. Затем из ящика швейной машины достал катушку с нитками, иголку. С минуту постоял в раздумье: что же еще взять? Но ничего не придумал, застегнул растолстевшую сумку, крепче привязал к ней компас и перекинул ремень через плечо.
Потом стали собирать провизию: две булки недавно испеченного хлеба, увесистый кусок сала, полпачки соли. Миша сбегал в огород и принес целую гору помидоров и огурцов. Все это было сложено в Левин рюкзак.
— Ну, кажется, все. Пошли, Мишка, — произнес наконец Лева, оглядывая кухню. Он застегнул рюкзак, надел его на плечи. — Ну, чего ты копаешься? Бери узел и идем!
— Сейчас… — Миша торопливо вырвал из тетради листок бумаги, взял карандаш и быстро написал:
И, подумав, Миша добавил:
Васю ребята нашли на верфи.
— Наконец-то, — встретил он их. — Кладите вещи на «Открыватель». Я уже все перенес.
