Огнепоклонники

целебных трав. Сын мой Премнатх расчислит пути планет, я же раскрою будущее».

Значит, пипаловым листьям было по меньшей мере три сотни лет! Выцветшие и заплесневелые, они не пересохли и не крошились под руками: может быть, их чем-то специально обработали?

Гопал Кришан продолжал рассказ:

— Я снова наугад протянул руку и опять каким-то чудом вытянул лист, где говорилось обо мне, а в следующем листке — о моей жене и детях. Уже потом, принявшись за разборку связок, я, сколько мог, разложил листья по порядку, но вот что поразительно: всякий раз, когда ко мне приходит человек узнать о своем будущем, я безошибочно достаю из кучи именно тот джанм патри, который нужен. Как будто присутствие человека действует на меня и направляет мою руку. Впрочем, бывает и наоборот: стоит мне найти запись чьей-то судьбы, и тут же приходит именно этот человек. И я сам, когда у меня бывали неприятности, тоже вытягивал именно тот лист, который подсказывал, как поступить. Там по нескольку листьев на каждого человека, и они непременно обнаруживаются в трудную минуту.

Фредди всматривался в этого скромного, непримечательного человека: спокойствие в серьезных черных глазах, добродушие на гладком, округлом лице с приплюснутым носом. Выглядит весьма обыкновенно — на лбу не нарисован кастовый знак, голова не обрита, торс не обнажен; внешне ничем не напоминает жреца или астролога. Не носит ни загадочных бус, ни броских одеяний профессиональных предсказателей. Одет, как одеваются клерки, — белая европейская рубашка, дхоти, поверх него бумажный пиджак, на голове скромный, ненакрахмаленный тюрбан.

Фредди чувствовал, что этому человеку и его рассказам можно верить. Фредди был порождением Индостана, и хотя огнепоклонники веруют в единого бога, он все равно верил и в сонмы индусских божеств, и в мусульманских пророков, и в христианских святых. Заратустра учил, что после смерти душа попадает в рай или в ад, но Фредди не сомневался и в возможности переселения душ. Чем другим можно было объяснить страдания, несправедливость, неравенство в мире, который, по учению Заратустры, гармоничен и прекрасен?

Гопалу Кришану нужна была помощь, чтобы рассортировать миллионы листьев. Ему нужны были помещение, полки, деньги. Он и так тратил на джанм патри значительную часть своего скудного жалованья.

Фредди был тронут бескорыстной увлеченностью брахмина и сгорал от желания найти запись собственной судьбы. Вискивала уже отыскал два листа, касавшихся его будущего, и теперь щедро жертвовал на приведение листьев в порядок.

— За честь почту заняться этим делом, — заявил Фредди и условился зайти к Гопалу Кришану через два дня.

Сонные веки Фредди сразу распахнулись при виде колоссальной груды поблекших пипаловых листьев, сваленных за домом. Брахмину всей жизни не хватит, чтоб в них разобраться!

Задний двор был накрыт ржавым жестяным навесом на бамбуковых опорах.

— Единственное, чем я мог защитить это богатство от губительного воздействия сил природы, — смущенно сказал брахмин, показывая гостям навес.

Фредди промолчал.

— Давайте пройдем в комнату, где я держу разобранные листья. Может быть, там найдем и ваш.

Вискивала и Фредди проследовали за Гопалом в длинную, плохо побеленную комнату, где все стены были завешаны деревянными полками. Джанм патри были аккуратно сложены в стопки, на каждой стопке — надпись. Посреди комнаты стоял ободранный стол и четыре плетеных стула.

Гопал записал дату и место рождения Фредди и взялся за поиски.

Фредди насмешливо и встревоженно за ним наблюдал.

— Не сомневайтесь, сейчас найдет, — сказал Вискивала. — Мой лист в прошлый раз нашелся через пять минут.

— Сколько ваших джанм патри он уже нашел? — поинтересовался Фредди.

— Пока два.

— И все верно?

— Конечно. Сейчас сами убедитесь.

Гопал Кришан подошел к столу с листом размером в мужскую ладонь.

— Кажется, нашел, — сказал он, усаживаясь рядом с Фредди.

У Фредди екнуло сердце — как перед новой авантюрой.

— Время рождения сходится. Здесь написано, что имя начинается на «фа», что родились вы к югу от Пенджаба и что вы из тех, кто поклоняется огню. По-моему, все совпадает. Сейчас прочитаю, что здесь написано, потому что только вы можете подтвердить, о вашей ли жизни идет речь.

Гопал Кришан приспустил очки в темной оправе на самый кончик носа и, став похожим на вечно озабоченного бухгалтера-тихоню, каким, собственно, и являлся, начал переводить прямо с листа. За два года он успел значительно усовершенствоваться в древнем языке.

— «Того, чья судьба здесь записана, сопровождает удача. Тебе дана и красота, редкая среди людей. Ростом ты высок и кожей светел, оттого льнуть к тебе будут все, кому выпадет доля знать тебя. Звездой гореть ты будешь в помыслах людских, главой ты будешь твоим единоверцам.

В супружество ты вступишь с воплощением богини. Святой она будет среди жен. Семью чадами ты будешь благословен, тремя сынами».

Гопал вопросительно взглянул на Фредди, и тот кивнул:

— Правильно. Семеро их у меня.

— «Вступая в возраст зрелости, много мук ты примешь от старой женщины, но муки тебе дано превозмочь, и будет от того времени тебе успеяние в трудах.

К огню твое влечение, и сердцем ты ведаешь тайную природу огня. Как немногим, дано тебе брать от его чистоты. Навсегда благословен ты будешь божественной мощью огня. Не оскверни огонь».

Фредди ничем не выдал чувств, вызванных в нем этими словами. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда на краткий миг в его памяти вновь полыхнул пожар, которому он был обязан своим благоденствием.

Гопал Кришан поднял на Фредди несмелый взгляд:

— Вы каждый день возжигаете светильник? И сандаловое дерево, и курительные палочки, как требует ваша вера?

— Конечно, конечно. У нас очень благочестивая семья.

— Благодаря этому и сопутствует вам удача. А в трудный час воздастся вам за ваше благочестие.

Брахмин не совсем правильно истолковывал записанное на листе, но Фредди не было нужды поправлять его — он понимал подлинный смысл джанм патри, будто между ним и листом существовала тайная связь.

Гопал опять уткнулся в запись:

— Так… у вас будет куча денег. Будете щедро делить с другими и свои деньги, и время… Имя ваше надолго останется в памяти людей. Благословенны вы и в детях, и в детях детей ваших. Только в пору зрелости у вас будут неприятности с детьми, а дальше все прекрасно. Так… Один из ваших сыновей отмечен богами, и славой своей он превзойдет даже вашу славу. Счастье будет стлаться ему под ноги, и во всем ему будет удача.

Фредди ликовал. Конечно, это о Соли! Радость и гордость переполнили его сердце, когда он представил себе улыбку своего красавца сына. В Соли было все, что любой отец мог пожелать бы видеть в сыне: заботливость, нежность, сообразительность, ум. Поистине благословен был Фредди среди отцов.

Гопал Кришан читал дальше, но Фредди слушал его вполуха — так был он горд и счастлив столь блестящим будущим любимого сына.

Внезапно брахмин замолчал.

— Дальше не очень хорошо, — сказал он.

Прокашлявшись и перейдя на тон суховато-деловой, он продолжил: