Я хмыкнул про себя. Вряд ли Сумрак мог так подставить своих и подписать контракт на нереальный срок. Хотя, кто знает, может, и подписал, а из-за Казака мы задержались…
– Что с грузом?
– Цел и невредим.
– Мы проверим.
– Ваше право.
«КамАЗ» уже отогнали на временную стоянку. Парни выгружали из него байк.
– Почему вы открыли фургон? Это возмутительно!
– Гражданин заказчик, в случае смерти байкера допускается перевозка его мотоцикла в грузовике. Это стандартный пункт контракта.
– Но груз!
– Вы ведь хотели его проверить? Так проверяйте.
Парочка залезла в машину, а я вывел на монитор текущий контракт. Да, надо было с ним раньше ознакомиться… но когда? Не на трассе ведь? Тоже мотай на ус, Змей.
Срок истекал сегодня вечером, так что заказчики брали на испуг. Список контейнеров, без указания груза. Вроде все в порядке.
– Годзилла, – подозвал я молодого байкера, – сходи на терминал, вызови коронера.
– Х-хорошо, только где это?
– Есл-ли позвол-лите, я схожу с ним.
– Спасибо, Ингвар.
Латыш оказался коротко стрижен, светловолос, с тонким носом и серыми глазами. Шлем он оставил болтаться на руле «Априлии».
Из фургона вылез один из нервных товарищей.
– Здесь не весь груз! Что это значит?
У меня екнуло в груди. Ведь смотрел, когда грузили тело, вроде все было на месте, да и Романыч утверждал… хотя что стоило ему соврать?
Я заглянул в фургон. Посчитал контейнеры. Пересчитал еще раз. Облегченно вздохнул.
– Господа, давайте сверимся со списком. В контракте указано: три контейнера стандарта три, двенадцать стандарта семь и семь стандарта девять. Итого двадцать два. Здесь я вижу двадцать два контейнера.
– Но Казак должен был…
Второй хлопнул его по плечу. Первый затих.
– Не знаю, что там еще Казак должен был, но весь груз на месте. Подписывать будем?
– Будем.
– Претензии имеем?
– Имеем! – дернулся было первый, но второй вновь осадил его.
Бумажный контракт пришлось доставать из мешка с телом. Первый отвернулся и разглядывал грузовик, пока второй невозмутимо ставил подпись в графе «выполнено» поверх крови Казака.
…Беспокойные заказчики сели в «КамАЗ» и уехали. Вскоре к нам подошли Ингвар с Годзиллой, а также коронер и врач. После нескольких формальных вопросов тело Казака забрали в морг. Я исполнил последний долг – положил в пакет флаг «Южной магистрали». Казака похоронят вместе с ним.
Оставалась сделать еще одно неприятное дело – позвонить Сумраку.
Глава «Южной магистрали» ответил быстро, но после первых же моих слов замолчал. Я говорил, Сумрак молчал, и я пытался заполнить эту пустоту новыми словами. Когда понял, что повторяюсь – заткнулся. Вожак еще какое-то время безмолвствовал, потом тихо сказал: «Завтра возвращаетесь в Белгород» – и отключил связь.
Я шумно выдохнул. По тону Сумрака было непонятно, что он думает на самом деле. Какое-то время я тупо сидел на скамеечке во дворе и рассматривал потрепанный «Рено» с датскими номерами.
Подошел Ингвар и протянул небольшую фляжку:
– Выпьешь?
– Давай.
Я поперхнулся, когда обжигающе крепкое питье полилось в рот. Перед глазами весело пробежали звездочки. Не меньше пяти.
– Что это?
– Медовая настойка. Пом-могает.
Голова и вправду очистилась, сразу вспомнились недавние размышления. Есть над чем подумать после случившегося. И кстати…
– Ингвар, ты из какого байк-клуба? Ты не назвал его, когда представлялся.
Латыш сумрачно посмотрел на фляжку, сделал глоток.
– У меня нет байк-клуба.
Я чуть не подскочил.
– Как – нет?
– Подожди. Дослушай. Ты слышал об «Ауксас Драконас» из Вентспилса?
Мурашки пробежали по спине. Кто ж о них не слышал? Маленький байк-клуб, который полностью вырезали орки.
– Так ты?..
– Да. Я – последний оставшийся из «драконов». Но клуба официально уже нет.
– Как же ты выжил?
– Случайность. Посчитал-ли мертвым.
Я помолчал. Потом спросил:
– Поедешь с нами в Белгород?
– Почту за честь.
Ночью изучил данные из нашей внутренней сети, нашел фотографии бывшего клуба Ингвара. Семь парней, две девушки. Восемь кратких биографий заключены в черные рамочки.
Хотелось верить, что я нашел возможного соратника. Ингвар уже почти год обитал без байк- клуба.
Мы возвращались в Белгород другим путем – через Орел и Курск. Шли налегке, без конвоя. Итог поездки не радовал: один убитый и никакой прибыли для остальных. Второй пункт беспокоил райдов гораздо больше: Казак многим успел насолить. Теперь его смерть воспринималась без надрыва и жажды мести.
Около пяти колонна пересекла Белгородское кольцо. За ним на первой же заправке поджидал Грей, покуривая трубку. Я притормозил, снял шлем.
– Змей, привет. Правда, что Казака… убили?
– Да.
– Знаешь, Змей, пересидел бы ты какое-то время дома. Много вопросов тут возникло. Неприятных, – Грей чиркнул загубником по горлу. – А то и на отдых подайся…
– Понял. Когда возвращается Сумрак?
– Примерно через неделю.
– Угу. А что с Джимми?
– Он во второй больнице. Будь осторожен, Змей.
Ингвар поехал со мной. Всю дорогу я молчал. Сделать первый шаг всегда очень сложно. Даже несмотря на предупреждение Грея, тяжело решиться на разрыв с байк-клубом. Я знал: Молот не простит смерти Казака и попробует свести в могилу слишком дерзкого суппорта, то есть – меня. Даже если не убьюсь, вряд ли в ближайшие годы получу хоть один приличный конвой. Может, даже придется продавать «Кавасаки». Вряд ли помирюсь с Джимми, ему обязательно нашепчут, кто и как его подстрелил и при чьем попустительстве.
