И в нескольких словах объяснила как. Здесь мы эту теорию приводить не будем – она общеизвестна. Интересующихся отсылаем к двадцатитомному труду академика Преображенского «О введении в некоторые аспекты расового реинкарнационного полиморфизма в применении к дискретной модели Убсаланг- Преображенского».
– А вот, кстати, интернат для детей с расовым несовершенством прэта.
За сетчатым забором желтел песок. Валялись сброшенные в кучу игрушки: плюшевые уховертки, игрушечный автомат с плазменным подствольником, куклы, голографические кубики, аппарат для раздачи пиццы и мороженого. Из кучи выглядывали любопытные детские глазенки.
– Это Римпоче, сын величайших кровью. Ребенок весит в шесть раз больше, чем положено для его возраста, и до сих пор не умеет говорить. Видите папку с картой рождения?
На всякий случай человек кивнул.
– Это история болезни. И он ее спер! Представляю, какой бардак у них с документацией.
Няня хотела добавить что-то еще, но послышался детский рев.
– Святая бабочка! – охнула Урайам. – Это, наверное, Лабсанг. Он никогда не отрывает уховерткам головы перед тем, как есть.
Асури убежала. Николай прислонился лбом к сетке забора. Будущий прэта смотрел на него испуганными глазенками.
Вот она великая тайна рождений… Чтобы оставаться человеком, не нужно вести праведную жизнь. Молитвы и политика партии тоже ни при чем. Если верить Ньяше, все дело в честолюбии. Пока человек ищет славы и подвигов, он остается человеком.
Кто-то подергал его за штанину, отвлекая от растерянных мыслей. Николай опустил взгляд и увидел Ирсигу.
– Дядя, – сказала она, – а ты, что ли, мой папа?
– Нет, малышка. – Николай присел на корточки, с любопытством глядя на кроху. – Но твой папа скоро приедет за тобой.
– Вот и я говорю: зачем ты мне? У меня тыща милионов папов, – сообщила она с гордостью.
– Поздравляю.
Ирсигу потрогала Николая под мышкой:
– А тебе, что ли, пятнистый бородав руки откусил?
– Нет. Я таким родился.
– Бедненький! Знаешь что?.. Укради куклу у Римпоче. Будешь моим папом. А где перелезть забор, я покажу.
Порой судьбы доминионов зависят от маленького безрассудства. Капитан мог отказаться – и раса людей медленно угасла бы, задавленная чужаками. Но Николаем вдруг овладело бесшабашное настроение. Он перемахнул через ограждение и двинулся к Римпоче.
– Извини, парень. У тебя слишком много игрушек. Вряд ли ты успеваешь играть всеми.
Под отчаянный рев малыша Макиавелли вытащил из • кучи уродливую куклу. Заодно прихватил историю болезни с картой рождения малыша. Пригодится для земной науки, решил он.
При виде куклы Ирсигу чуть не задохнулась от счастья.
– Здоровски! Ты лучший папка на свете!
И умчалась, прижимая куклу к груди.
– Мой папка – герой! – кричала она. – Он человек! Из земли героев!
…Никто и знать не знал, что в тот миг свершается чудо и судьбы вселенной решает кроха-асури.
Слова эти стали пророческими.
Ирсигу подарила человечеству расовую идею.
Быть доминионом героев непросто, и люди с честью несли свое предназначение. Не матрешечники и горлопаны, но герои труда, науки, искусства. Во время Первого Асурского конфликта линкор «Паллада» остановил вражескую армию одним лишь славным именем своего командира. Асурский адмирал отказался сражаться с легендой».
Тая уже проснулась и сонно ежилась от холода. Берсальерский китель сполз к ногам девчонки.
– Это ты меня укрыл? – Она зябко натянула китель на плечи. – Спасибо.
– Не за что, – буркнул Велька. Цепочка высыпалась из его ладони на столик. Звенья щелкали, словно речные камешки. – Яри сказал, будто ты знаешь, что это.
– Ага. Откуда это у тебя?
– Яри дал. Только она не настоящая… Дубликопия. Яри говорит, что это черная метка, вроде пиратской.
– А-а, как в «Острове сокровищ»… – протянула Та разочарованно, – Да, Тилль здорово влип.
– Расскажи.
Та потянула колени к подбородку. Челка упала ей на глаза, и девочка сдула ее краешком рта.
– Дурацкая на самом деле история… Наш корпус, ну ты знаешь, с прошлого века носит имя Кассада. А месяц назад Кобрик… ой, извини! – Кобаль Рикардович…
