обнаружили труп уже утром, остывшим, значит, убили ночью.
— Логично, — не мог не согласиться Макаров. — А вы обычно одна сопровождаете вагон?
— Нет, обычно с напарницей, тётей Шурой, то есть Александрой Павловной, — поправилась проводница, — но в тот день, тринадцатого, она не поехала, у неё мама заболела. Я поняла, что вы имеете в виду — я не спала всю ночь почти; только под утро уже, перед самой украинской границей, пару часов вздремнула, а соседка из двенадцатого за вагоном присматривала В это время остановок нет и все пассажиры обычно ещё спят.
— Понятно; он тогда, наверно, уже был убит… А ночью, когда не спали, никого подозрительного в вагоне не заметили?..
— Нет, — ответила девушка. — Но ведь я обычно нахожусь у себя в купе, а люди выходят в туалет или ещё куда… Но нет, посторонних точно не было.
— Хорошо, тогда ещё вот о чем: вы в своём заявлении начальнику линейного отдела написали, что у этого погибшего пассажира был какой-то инцидент с таможенниками, так?
Девушка быстро взглянула на Алексея и утвердительно кивнула.
— Да, было такое. Но не инцидент, конечно, а просто проверяли его, документы и прочее, даже купе обыскивали. Но, по-моему, ничего не нашли. А что, вас что-то удивляет, я что-то неправильно написала?
— Да нет, все так. Все правильно, — поторопился успокоить девушку Макаров. — Наверное, просто бригадир таможенников что-то пугает. Они же у вас в тот вечер ещё какого-то казаха задержали? С валютой?
— Совершенно верно, — подтвердила девушка. — А вот потом, когда бригадир и ещё двое таможенников валютчика увели, пришли два других — один высокий такой, симпатичный, часто мой вагон проверяет, — вот они и проверяли этого Черненко.
— Ага, — насторожился Алексей, — вот с кем бы мне ещё побеседовать. Вы бы смогли этих двух таможенников узнать, если понадобится?
— Пожалуй, второго вряд ли, а этого, высокого, запросто, — пожала плечами проводница — Он ростом примерно такой же, как и вы, в плечах чуть пошире будет, глаза темно-серые, кажется, или чёрные… Да, смогу, конечно. И знаете, этот парень, таможенник, он ведь в тот раз с нашим поездом дальше поехал.
— Вот как? — удивился Макаров.
— Да, я его потом видела, он через мой вагон проходил примерно через час, уже на территории Литвы.
— Интересно… Зачем бы это?
— Не знаю. Я в тонкостях их работы не разбираюсь, может, задание какое выполнял…
— А может, это с пассажиром вашим связано, с Черненко?.. Они же, кажется, у него ничего не нашли, может, проследить хотели?
— Даже не знаю, может быть, — сказала Вера. — Вы у бригадира нашего спросите, она-то наверняка знает.
— Ладно, спрошу. И таможенника этого высокого мне теперь придётся разыскивать. Вашей помощью, если что, можно воспользоваться?
— Да пожалуйста, только вернусь из рейса.. А зачем он вам понадобился, я же, кажется, и так все вам рассказала, как было? — спросила вдруг девушка.
— Так, на всякий случай, вдруг он что-нибудь заметил, чего вы не углядели. Надо же убийцу найти.
— Да, это верно, — согласилась Вера. — А то страшно ездить стало: как ночь наступает и одной приходится оставаться, пока тётя Шура отдыхает, так сразу же труп этот с дыркой во лбу вспоминается… Ужас. Не дай бог такому ещё раз повториться.
— Ну ладно, Верочка. Пожалуй, на этом сегодня и закончим, — сказал Алексей, решив, что вряд ли узнает от девушки ещё что-нибудь важное. — На всякий случай, когда вы обратно возвращаетесь?
— Через трое суток.
— Ну что ж, всего доброго. Постараюсь больше не беспокоить вас. Понимаете, что о нашем разговоре пока лучше никому не говорить?
— Да, конечно… А с таможенником-то как быть?
— Постараюсь все-таки найти его без вас. Начальство же наверняка знает, кто вашего пассажира проверял и потом с поездом дальше ездил, — уверенно сказал Макаров, хотя сам в это пока не склонен был верить…
— Наверное.
— Значит, найдём его. Доброго пути.
31
Дежурный по линейному отделу милиции встретил Алексея как старого знакомого — дружеской улыбкой и приветственным кивком.
— Ну, как дела? — спросил он, когда Макаров заглянул к нему через окошко в стене.
— Нормально, — улыбнулся Алексей коллеге. — Дай бог здоровья вашему Михаилу Марковичу… Кстати, он ещё не вернулся?
— Шеф-то? У себя, — подтвердил дежурный, — только что был здесь, пошёл к себе в кабинет. Спрашивал о тебе, не появлялся ли…
— Пойду зайду, — отозвался Макаров, на
правляясь по узкому недлинному коридору в
сторону кабинета начальника отдела.
Когда Алексей входил в дверь с табличкой, на которой аккуратными большими буквами было выведено «Полковник Сычёв М.М.», он по-своему планировал разговор. Но сначала ему пришлось все-таки удовлетворить вполне законный интерес начальника линейного отдела к ходу расследования — ведь в конце концов именно Сычёв организовал ему встречу с проводницей и бригадиром таможенников.
Получился своего рода отчёт: полковник слушал рассказ московского гостя, почти не перебивая, лишь подтверждая кое-что из того, что говорил Макаров, энергичными кивками стриженной по-армейски седоватой головы или пожимая молча плечами, когда сообщённое Алексеем вызывало его удивление. Особенно выразительные жесты и озабоченное покряхтывание сопровождали слова Алексея в тот момент, когда он сопоставил категорическое отрицание бригадиром таможенников факта досмотра в одиннадцатом вагоне кого-либо, кроме пресловутого казаха, и утверждение Веры, что досмотр Красавчика, ехавшего под фамилией Черненко, все-таки проводился. Несоответствие в показаниях двух несомненно честных людей было вопиющим. Чрезвычайно подозрительной выглядела поездка одного из таможенников до некоего, одному ему известного пункта на территории Литвы или Белоруссии. На этом месте полковник в первый раз решился прервать рассказ Макарова вопросом.
— А она не ошиблась? — спросил он, имея в виду, естественно, проводницу, и, заметив вопросительный взгляд Алексея, пояснил: — Он же, этот таможенник, скорее всего продолжил поездку не в форме? Ведь форма должна была его демаскировать?
— Не знаю, признаться, не догадался спросить её об этом, — ответил Макаров. — Но если он не «светился» почём зря, то мог ехать и в форме — меньше проблем на границах. Тем более после того, как он столь тщательно, как написала в своём заявлении Вера, проверил пассажира и его купе, тот узнал бы дотошного инспектора даже в скафандре, не то что в цивильном костюме… Тем более что внешность этого таможенника, по словам проводницы, была достаточно заметной.
— Ладно, согласен, — проговорил, внимательно выслушав Алексея, полковник. — Теперь скажи честно: подозреваешь в убийстве этого таможенника?.. Хотя если все было действительно так, то никакой он не таможенник — просто надел форму, чтобы легче действовать было. Ну что, как ты думаешь? — смотрел полковник на гостя. — Он убил?
— Не могу пока этого утверждать…
— Но склоняешься к этому?
— Возможно, проводилась операция таможенной службы, — возразил себе самому Макаров, и полковник одобрительно кивнул, поняв его желание подстраховаться, учесть все варианты. — Могут быть у них свои, не известные нам методы, ведь так? — Алексей видел, что Сычёв утвердительно кивнул. — Ну и бригадир, в том случае, если действительно они установили контроль за нарушителем, которого не удалось
