Скотт и Мэгги сидят в машине молча до самого шоссе. Мэгги громко вздыхает и говорит:
— Все прошло лучше, чем я ожидала.
Так и не дождавшись ответа от Скотта, который что-то задумчиво мурлычет себе под нос, Мэгги продолжает с усиливающимся энтузиазмом:
— Мы оказались в самой выгодной ситуации, о которой можно только мечтать. Мы спасаем шкуру СЕО очень крупной компании. Когда я дам ему весь арсенал впечатляющих цифр для экономического обоснования проекта, он будет перед нами в долгу. Лично. Вот это будет рекомендация!
Она продолжает убежденным голосом:
— Этот проект закончится в срок и в рамках бюджета, даже если ради этого я налечу на дополнительные расходы. В итоге мы получим потрясающие рекомендации от самого СЕО. Чудесно! Что скажешь?
Скотт все еще что-то мурлычет. Мэгги это не беспокоит, хоть она и понимает, что большую часть сказанного ею Скотт не услышал. С годами она стала понимать, что когда Скотт мурлычет, он чем-то занят. Чем-то очень серьезным. Ну, и ладно. Когда он будет готов, тогда они и поговорят.
Нет, так не годится. Они приедут в аэропорт менее чем через полчаса, и Мэгги не полетит обратно со Скоттом. Ей нужно успеть на рейс до Лос- Анжелеса.
— Скотт, ну что скажешь? — подталкивает она его.
— Я тут как раз думал… — начинает Скотт и останавливается.
— Да?
Скотт смотрит в окно.
— Ну? — настаивает Мэгги.
— По-моему, нам только что вручили ключевой фрагмент серьезной головоломки.
— Какой головоломки?
— Я долго думал, почему продажи средним компаниям отнимают практически столько же сил, как и продажи крупным компаниям. Но шансов на успех с ними меньше. Так не должно быть. В компаниях меньшего размера меньше менеджеров, чье согласие необходимо получить, меньше уровней управления, меньше комитетов, принимающих решения. Но времени на совершение сделки требуется все равно столько же — от шести до восемнадцати месяцев.
— Это факт, — констатирует Мэгги.
— Да, но почему?
— У тебя есть ответ?
— Пока не уверен, — наконец взглянув на Мэгги, Скотт продолжает: — Я все еще пытаюсь переварить то, что сегодня произошло. Ты заметила, что когда Крейг спросил об обосновании проекта, моим первым позывом было ответить ему на языке компьютерных систем? Я инстинктивно начал думать и говорить о конфигурациях и информационных потоках. Ему пришлось практически пинать меня, для того чтобы я заговорил на его языке и о его проблемах.
— Справедливое описание, — говорит Мэгги, добавляя соли на его раны.
— Слушай, Мэгги, это важно. Разве ты не понимаешь, что если даже я допускаю эту ошибку, то мои люди, менее знакомые с тем, как высшие руководители смотрят на вещи, уж точно ее допускают. Мы говорим на нашем языке, языке компьютерных систем, а не на языке клиента. А это нарушение одного из самых базовых принципов профессиональных продаж.
— И ты это заметил только сейчас? — Мэгги удивлена. — В чем, на твой взгляд, заключается основная функция моих людей? Они буквально выступают переводчиками между твоей системой и клиентом. Нам важно знать досконально твою систему, — утверждает Мэгги, — но не менее важно знать язык, на котором говорит клиент. Сокращение затрат, улучшение производительности, сокращение сроков производства — весь этот жаргон.
Скотт какое-то время думает.
— Нет, Мэгги. Действительно, твои люди говорят не на таком языке, как мои, но…
— Но? — подгоняет его Мэгги.
— Теперь я понимаю, что у нас здесь три разных языка. Есть язык системы — язык конфигураций, экранов и опций, — который очень отличается от языка руководителей среднего звена, говорящих о сокращении сроков производства и улучшении производительности.
— Конечно, — говорит Мэгги.
— Но есть еще и третий язык — язык экономических результатов, язык высшего руководства. И это самое важное. Они говорят о долларах, чистой прибыли, рентабельности инвестиций. Ни твои люди, ни мои не говорят на этом языке, — затем он добавляет: — Эти три языка, конечно же, тесно переплетаются между собой. Но сегодня мне стало ясно, что перевод не так прост. На самом деле, мы — по крайней мере, я — не знаем, как в большинстве случаев один язык переводится на другой.
— Мои люди говорят о прибыли, — возражает Мэгги. — Разве термин «затраты» не относится к прибыли?
— Мэгги, — тихо отвечает Скотт, — ты уже забыла урок о затратах на одну транзакцию?
Мэгги немного покраснела. Она старается воспроизвести слова Крейга:
— «Не путайте сокращение затрат на одну операцию с реальным сокращением затрат». Ты прав, Скотт. Интеграторы не говорят на языке итоговых результатов. Объясни мне теперь, что ты имел в виду, когда говорил о переводе.
Скотт приводит пример:
— Мы более или менее знаем, какая существует связь между нашей системой и возможностью раньше закрывать финансовый учет за квартал. Но в чем заключается связь между ранним закрытием учета и влиянием на прибыль, я не знаю. И ты не знаешь, и Крейг тоже.
— Как это не знаю? Конечно, знаю, — морщится Мэгги. — Кстати, я думала о том, почему тот факт, что наши люди не говорят на языке высшего руководства, более важен для небольших компаний. Возможно, они более осторожны и консервативны, чем крупные компании, так как цена ошибки у них выше?
— Я тоже об этом думал. Пока еще не разобрался, но скоро разберусь.
Помолчав, Мэгги говорит:
— Знаешь, Скотт, этот анализ для «Пирко» может оказаться более сложным, чем я думала. Мне придется лично проконтролировать эту работу.
— Да, — соглашается Скотт, — Твои люди привыкли работать по стандартным шаблонам. Здесь это не пройдет.
— Ничего страшного, — говорит Мэгги, — я уверена, что мы многому научимся на этом примере.
— Еще бы. Держи меня в курсе, хорошо?
— Приехали, — объявляет водитель.
— Скотт, еще одна тема для размышлений, — говорит Мэгги, собирая свои сумки. — Насколько мы искажаем наши проекты из-за того, что не фокусируемся на выгодах для клиента с точки зрения экономических результатов?
— Почему ты так решила?
— Подумай только, что было бы, если бы мы могли на ранних стадиях проекта обеспечить положительное влияние на экономические результаты. Работать тогда было бы гораздо проще!
— Спасибо, Мэгги, — шепчет Скотт после того, как Мэгги закрыла дверь. — Это важная мысль.
Двадцать минут спустя, уже садясь в самолет, Скотт добавляет:
— Насколько же мы усложнили нашу систему без всякой необходимости…
На протяжении всего рейса Скотт мурлычет себе под нос.
Глава 6
25 июня 1998 г
— Экипаж, приготовиться к посадке.
Услышав это объявление, Мэгги захлопывает свой компьютер и отключает питание. «Практически разгребла почту», — поздравляет она себя. Эти розетки в креслах — благодать и проклятье одновременно. Теперь уставшему путнику уже не отдохнуть. Напомнив себе, что она сможет заняться другой работой и не беспокоиться о накопившейся почте, как только вернется в офис, она прячет компьютер в сумку. Самолет подкатывается к терминалу, раскачиваясь из стороны в строну от неловких движений аэропортового тягача.
— Долетели! — весело говорит Мэгги сидящему рядом мужчине.
Она быстро покидает самолет и направляется к ожидающему ее водителю.
— Как сегодня движение на шоссе 405, Стив? За час до офиса доберемся?
— Было нормальным, — кивает Стив, — когда ехал сюда. Но вы ведь знаете, как все быстро может измениться. Там, сзади для вас есть минеральная вода. Без газа, правильно?
— Правильно. Большое спасибо, Стив. В самолете был очень сухой воздух, — отвечает Мэгги, забираясь на заднее сидение.
Она включает мобильный телефон, чтобы проверить голосовые сообщения, поступившие, пока ее не было на связи. Есть одно срочное сообщение из главного офиса. «Что такого могло случиться всего за несколько часов?» — удивляется Мэгги, набирая знакомый номер.
— Замечательно! — восклицает Мэгги, прослушивая сообщение. — Просто замечательно! Только этого сейчас и не хватало!
Она набирает другой номер:
— Патрик, что случилось с Шейлой? Я думала, что ее все устраивает.
— Я думаю, она устала от разъездов, — отвечает Патрик. — «ЭсБиЭл Консалтинг» сделали ей предложение, от которого, по ее словам, она не смогла отказаться. Денег меньше, но зато работа на одном месте. Хорошо, что она хоть за две недели нас предупредила.
— Что тут хорошего? — возмущенно парирует Мэгги и повторяет, на этот раз уже тише: — Что тут хорошего? Осталось всего шесть недель до запуска
