— Господи–Исусе! — возопил Озон, валясь с табурета. Джейка отнесло назад, и он приземлился на сиденье мотоциклетного симулятора. Если раньше у него начиналась паранойя, то теперь он мог с хорошей точностью определить, что она у него началась. Все трое молча смотрели, как пламя вылизывает верхушку видеоигры. Экран пошел трещинами, а маленькая анимированная фигурка с клюшкой начала таять. Ее счастливое личико превратилось в маску ужаса.
— Теперь ты обратишь на меня внимание? — Бэби перемолола эти слова стиснутыми зубами.
— Барбекю! — заорали Пупсик и Ляси, которых привлек аромат плавленой железки. Схватив по горсти горячего металла, они снова отправились в главный зал.
Озон лежал на полу, свернувшись зародышем, и трясся как лист.
— Н–не н–над–до б–был–ло ух–ход–дит–ть от–т ан–ни, — невнятно бормотал он.
Лингвочип Бэби закоротило. Она посмотрела на Джейка, который пришел в себя и теперь отчаянно делал вид, будто просто элегантно опирается на мотоциклетное сиденье.
— Кто такая Аня? — спросила она. — Его подружка?
— АН, — скривился Джейк. — «Анонимные Наркотики». — И его просто повело от этого крайне неуютного видения рокенролльного будущего.
— Мне ужасно, — сконфуженно произнесла Бэби. — Я стала причинотриссой всего этого. Стыднорама. Но что такое анонимный наркотик? И не полагаешь ли ты, что нам следует воздействовать на него в целях принятия им вертикального положения?
Джейк нагнулся и подсунул руки в подмышки Озона, ощутимо влажные даже сквозь пиджак, после чего дернул. И еще раз дернул.
— Ууф, — со стоном выдохнул он. — По–моему, неподъемный.
— Подвинься, землянчик, — сказала Бэби. Она посмотрела Джейку в глаза и быстро просканировала мозг. Гневный Гиперион, ну и бардак! В голове у него был психический аналог его комнаты, а по углам таились люди со злыми лицами, в длинных пальто и с выкидными ножами в руках. Они шипели: «Тшше–ейк! Тшше–ейк! Мы ит–тём с–са тап–пой!» Нужно срочно что–то делать. Бэби встряхнула головой, направила антенны и пальнула.
БУМ! Джейк вдруг ощутил, словно его кто–то макнул в огромную ванну теплого молока, по которому плавали ароматные розовые лепестки.
О как обожал он, когда она его называла «землянчиком»! Влажными телячьими глазами смотрел он, как она одним пальчиком подцепила Озона за воротник и нежно водворила на ноги.
Ох, мужик, какая она четкая. Она больше, чем четкая. Она… она… она — все, что бывает, когда ты
Но вот она отпустила воротника Оза. Не сводя с нее неврубающихся пришпиленных глаз, Озон снова обрушился на пол.
— С ним все будет хорошо, — сказал Джейк, глупо улыбнувшись. — Он много времени проводит на полах. — И он взглянул на Бэби с неподдельной нежностью, сиявшей из его больших карих.
— Готов поговорить? — сладко спросила она.
Джейк кивнул.
— Я не очень уверена, как это сказать, Джейк, но мне кажется — между нами что–то стоит.
Джейк оглядел пространство между ними.
— Это секс.
Он всмотрелся пристальнее. Потом поднял взгляд:
— Секс?
— Ты же помнишь, я обмолвилась, что у нас с тобой уже был секс?
— А–а, ну да. — Джейк поежился. — Похоже, я припоминаю, как ты что–то такое говорила, раз ты теперь это припомнила, да.
— Мне хотелось обчистить воздух.
— Очистить.
— Прошу прощения?
— Правильно — «очистить воздух».
— Без разницы. Короче. Видишь ли, мы как бы тебя похитили…
— Эй, зеленая девчонка. — В комнату сунул голову Гребаный Грегори. — У вас выход через пять. — Он привалился к двери и зафиксировал наступившее неловкое молчание. — Надеюсь, я ничему не помешал, — продолжил он, надеясь ровно на обратное.
— …и, э–э, провели над тобой несколько сексуальных экспериментов. — Она бросила взгляд на Грега. Вот теперь она бесспорно привлекла внимание обоих.
— Отъебись, Грег, — предложил Джейк и добавил: — И ты знаешь, что я имею это в виду самым милейшим из возможных образов.
Грегори пожал плечами и отъебся, на выходе помахав им растопыренной пятерней. Ему все равно не нравились сцены.
Джейк возвратил все свое внимание Бэби. Что она только что сказала?
— Так а… что именно за эксперименты? — И не объяснит ли это часом, содрогнувшись, подумал он, его смехотворно чесучий зад?
— Э–э, ну да, объяснит. Мы, э–э, вставили тебе туда прибор самонаведения, — ответила она, глядя в пол. Джейк вспыхнул ярко–алым, а за такое зрелище даже его мама заплатила бы хорошие деньги. — Хочешь — вытащу? — предложила Бэби. — Я в смысле, теперь мы просто знаем, как тебя найти, только и всего.
Руки Джейка инстинктивно полетели прикрывать зад.
— Позже, — бормотнул он. — Но… скажи мне. Что именно входило в эти эксперименты? И остались ли фотографии?
— Мы все снимали на видео. Э–э, только в открытке мы пользуемся «Бетамаксом», поэтому, э–э, если типа ты хочешь посмотреть, придется идти к нам.
— Ну да. Понимаю. — Он пытался все это осознать. — И там вас было трое? — Мысль не такая уж неприятная.
— Ага. Нет. Вообще–то четверо. Ревор тоже участвовал.
Кровь отхлынула от Джейкова лица.
— Что?.. — Хотя по вторичном размышлении ему показалось, что он не хочет об этом знать. Эта штука занималась сексом с
Снова появился Грегори.
— Ваш выход, — сказал он Бэби.
— Да, — сообщила она Джейку и пошла за Грегори в общий зал. — Я думаю, да.
Джейку вдруг пришло в голову, что, наверное, поэтому ему так трудно сделать к Бэби шаг. Он
Бэби вышла к микрофону и оглядела десяток или около того зрителей. Похищенные — вот уж разномастная компания — расцвели влюбленными улыбками. Две девчонки с леопардовыми волосами пристроили свои тощие задницы на подоконнике и безразлично листали фанзины, кучей там наваленные. Одно–двое заскорузлов двухнедельной давности, уже освобожденные из волосяного узла, безучастно пялились на сцену из–под свисающих дредов.
— Мы — «Роковые Девчонки из Открытого Космоса», — объявила Бэби под бессвязные аплодисменты, преимущественно исходившие от похищенных, состава «Боснии», Сатурны, Небы и Грегори. — Сначала нам бы хотелось сделать песенку как бы про любовь. — На слове «любовь» она невольно посмотрела на Джейка. Тот отвернулся. А что ему оставалось? Как вообще смотреть на нее в такой момент? Своим острым зрением Бэби заметила, как одна из девчонок в углу закатила глаза, когда она сказала «про любовь». — «Близкие контакты с тобой»! — взревела Бэби.
Пупсик, сняв кожаную куртку и оставшись в черной футболке с оторванными рукавами, неистово накинулась на барабаны. Мускулы на ее изящных руках напрягались и зыбились. На басу влетела Ляси — она поводила плечами и трясла в такт головой. Тут вступила на гитаре Бэби. Песня была быстрой, яростной и в то же время запоминалась на лету.
Мне был сон
Там был холм
Мальчик был
И девочка была
А тебя не было
В луче света
Тебя не было
На холме
Я хочу тебя в виденье
Я хочу тебя в ночи
Близкие контакты с тобой[115]
Ко второму куплету девочки–кошки отложили журнальчики, выскочили перед сценой и всем телом кинулись в музыку. Заскорузлы смели дреды с глаз, а серьезные питухи у стойки бара навели свои налитые кровью окуляры на девчонок. Когда те пустились во вторую песню — «Космические псы», — игроки оторвались от бильярдного стола. Даже Озону удалось поднять себя с пола, и теперь он подпирал стенку возле бара, а на лице его отражался священный трепет.
На сцене девчонки оживленно переглянулись. Работает! Но тут, едва они начали третью песню, паб вдруг начал пустеть — остались только Джейк с близнецами, Сатурна, Неба и верные похищенные. Джейка пробило холодным по?том, как будто на сцене подыхала его собственная банда. Торкиль и Тристрам нервничали в унисон. Они ничего не понимали. «Девчонки» же ебицки блистательны. Со сцены огромными валами била пульсация энергии, они играли так, словно уже много лет этим занимались, чистый секс в движении, а в песнях была жесткая правда рока, и они изумительно цепляли. Почему же все разбегаются?
Ответ явился к началу четвертой песни. Все до единого, кто сбежал в начале, теперь появились — они прицепом тащили друзей, сожителей, коллег,
