что-нибудь. Сейчас же, после нескольких часов сна, было не в пример легче. Еще б на завтрак полбарана и ведро воды – и вообще жизнь-малина была бы…
Вокруг, как, впрочем, и везде, куда ни кинь взгляд, были разбросаны холмы разной высоты, когда-то бывшие зданиями. Лишь вдоль широкой и прямой как стрела линии дороги, поросшей жухлой травой, тянулись развалины, свободные от земли, травы и сорняков. Дом, в котором они заночевали, был первым из зданий, на которые почему-то не покусилась природа. Даже вьюн внутри него передох… С чего бы это?
Край солнца медленно высунулся из-за россыпи холмов, словно лысый череп облучившегося в Поле Смерти нео, которому и посмотреть охота, что делают люди, но и пулю из фузеи промеж глаз получать нет никакого желания. Усмехнувшись про себя такому сравнению, Данила не спеша повернулся на север – туда, откуда он со спутниками пришел вчера… и замер на месте, не в силах отвести взгляда от страшного, но в то же время завораживающего зрелища.
Оттуда, со стороны леса, состоящего из жутких деревьев-зомби, двигалось нечто.
Возможно,
Внутри блуждающего Поля Смерти колыхались смутные изображения огромных зданий, людей и машин явно не военного предназначения. Глядя сквозь мутную призму смертельно опасного Поля, разведчик осознавал, что сейчас он видит Город, давным-давно стертый с лица земли огненным шквалом Последней Войны. Холмы и развалины, мимо которых величественно проплывало Поле, на несколько мгновений вдруг превращались в прекрасные, величественные строения, упирающиеся верхушками в бездонное небо… И как же хотелось удержать еще хоть ненадолго эти ускользающие мгновения!
Это было странно. И страшно одновременно. Потому что тот Город внутри Поля Смерти был… настоящим. Он жил своей размеренной жизнью, не зная, что с другой стороны мироздания за ним наблюдает одинокий человек в грязном камуфляже с пулеметом наперевес… Люди беспечно и неторопливо шли по тротуару, беседуя между собой… Переливались красками огромные плакаты, установленные вдоль идеально ровного проспекта без малейших следов трещин, выбоин и разломов… Веселые солнечные зайчики метались по застекленным окнам и витринам… И ласковый, теплый, манящий свет лился из глубины нереально чистого неба, раскинувшегося над крышами абсолютно целых зданий…
Данила понял – этот мир существует на самом деле. И стоит только сделать шаг – и он навсегда окажется в этом сказочном месте… чтобы уже никогда не покидать его…
Он сделал шаг. И еще один. И еще…
– Назад!!! Назад, мля!!!
Голос Снайпера, раздавшийся за спиной, ударил в затылок, словно выстрел.
Данила вздрогнул. Неправдоподобно реальный морок рассыпался, как ледяной кирпич, в который угодила пуля. Город в толще желеобразной, подрагивающей массы стал плоским и невыразительным, щиты и дома растеряли краски, став серыми и унылыми, а лица людей задрожали и смазались, став похожими на физиономии тряпичных кукол, разрисованных углем.
А потом он увидел, как Поле Смерти всасывает в себя все, что хоть немного дышит жизнью. Мелких насекомых, тщетно пытающихся убежать, улететь, уползти от неминуемой гибели, пролетающего мимо рукокрыла средних размеров, увлекшегося охотой и оказавшегося в опасной близости от студенистой массы… Даже травинки, успевшие пробиться сквозь трещины в асфальте, при приближении Поля Смерти мгновенно чернели и рассыпались в пыль.
Тогда Данила повернулся и побежал так быстро, как, наверно, не бегал никогда. Но при этом он успел заметить, как выскочивший из здания Фыф что-то говорит Снайперу, отчаянно жестикулируя при этом. Тот сначала замялся, но после, выдернув из чехла свой роскошный нож, одним движением перерубил подбородочный ремень на шлеме мутанта. Фыф благодарно кивнул, после чего швырнул шлем на дорогу и побежал рядом с товарищами.
Несмотря на отсутствие довольно тяжелого довеска на голове, мутант выдохся быстро. Его хватило метров на двести, не больше.
– Не могу, – прохрипел он. – Черт с ним, уходите без меня…
Вместо ответа Данила ухватил Фыфа за лапу повыше локтя и поволок за собой. И при этом успел заметить, как Снайпер с другой стороны сделал то же самое.
– Блин, мужики, бросьте… а то сейчас материться начну, – попробовал пошутить мутант.
– Начинай, – выдохнул Данила.
– Или ментально долбану, – пригрозил Фыф.
– Щас по шее получишь, – вполне серьезно пообещал Снайпер. – Молчи уже, а? И так… с голодухи дыхалки не хватает…
Когда от нагрузки раздолбанное войной и временем шоссе начало двоиться в глазах, Данила сплюнул набившуюся в рот черную пыль и прохрипел:
– Куда бежим? Долго еще?
– Пулемет брось… – вместо ответа посоветовал Снайпер.
– Или меня, – пискнул Фыф.
– Ты замолчишь или нет?! – заорал разведчик, заводясь не на шутку. Не столько на Фыфа, сколько на себя. Думал, что двужильный, ан нет, оказалось, такой же, как все…
– Тише ты! – рыкнул Снайпер. – Вон дом высотный видишь? Белый…
На эту странную башню Данила уже давно обратил внимание. Она была абсолютно целой, словно вывалилась из нутра Поля Смерти! Даже издали становилось ясно – это здание необъяснимым образом ухитрилось остаться без каких-либо заметных повреждений. Данила даже этажи умудрился подсчитать на бегу – двадцать четыре! Нереально, невозможно… Даже толстенные кремлевские стены и башни, которые старались ремонтировать при первой же возможности, не выглядели столь безупречно, как эта башня, архитектурой напоминающая вставшую в боевую стойку гигантскую стальную сколопендру!
– Вот оно, – бросил Снайпер на бегу. – Склады Кантемировской… Но пока давай правее. Опоры ЛЭП впереди видишь?
– Ну…
– С них рыжий мох свисает… многолетний. Судя по тому, что он целый… туда Поле Смерти не ходит…
На их пути стояло с десяток опор линий электропередач – кстати, тоже прекрасно сохранившихся. Приглядевшись, Данила понял – между опорами были в несколько рядов натянуты провода, по которым время от времени пробегали голубоватые молнии. Этакий электрический забор, на высоченных металлических каркасах которого уютно устроились длинные гроздья ярко-рыжего мха-паразита, в основном питающегося энергией живых существ. Попадешь в его заросли – и почти мгновенно наступает необъяснимая усталость. И если поддался ей – всё, считай, простился с жизнью, мох выпьет всю жизненную силу до капли. Не иначе насыщенный цвет мха, обосновавшегося на опорах ЛЭП, объяснялся его довольством жизнью – и безопасно, и энергии вдоволь, жри – не хочу.
До опор было метров сто, не более. Но Фыф уже почти вообще не шевелил ногами, и его приходилось тащить волоком. Данила обернулся. Нет, не успеть…
Поле Смерти настигало их неотвратимо. Буквально в десятке шагов позади шелестела по земле и асфальтовой крошке гигантская, жуткая, колышущаяся стена с застывшей в ней мертвой картинкой когда-то живого Города. Сейчас лица людей, замерших на середине движения, напоминали смятые, уродливые маски полуразложившихся трупов, обнаживших неестественно белые зубы в посмертном оскале.
И тут сверху, с ближайшей опоры линии электропередач в самую середину Поля Смерти ударила синяя молния.
Раздался громкий треск, в воздухе запахло озоном и горелой серой. Данила обернулся вновь и увидел, как ломаное синее лезвие вспороло студенистую массу сверху донизу… и полностью утонуло в ней. Черный неровный шрам затянулся мгновенно, но, тем не менее, Полю Смерти такой прием пришелся не по нраву. Оно замедлило свой бег, потом остановилось, покачалось немного на месте, словно раздумывая, – и медленно, неохотно отступило. А потом и вовсе величаво направилось в обратную сторону, по ходу сжигая дотла всю полудохлую растительность, что попадалась ей на пути.
