гигантской пещеры, в которой, собственно, и находится сам город. Остальная территория Новой Швабии расположена в сети пещер, окружающих столицу. В нее входят охраняемые коттеджные поселки элиты СС, за ними – сельскохозяйственные территории, промзоны, заводы, очистные сооружения и, конечно, концлагеря, которые находятся на уровень ниже всего остального. Говорят, что гансы боятся гнева Высшего Отца, который в свое время раз и навсегда запретил их строить.
– Не верю я в эти сказки про Высшего Отца, – проворчал Сэйгэн. – Гансы пустят на удобрения любого, кто попытается им мешать или причинит малейшее неудобство. С чего бы им бояться кого-то, если они давно с пробором положили на весь остальной мир?
– Тем не менее концлагеря находятся там, где находятся, – спокойно сказал сихан. – И День Огня каждый раз проходит в самой глубокой пещере Антарктиды, а не на Главной площади Нового Берлина, как того можно было бы ожидать.
Сэйгэн промолчал.
Он с самого начала был против. Против плана Виктора, против того, что сихан согласился с этим планом, против того, чтобы Виктор присутствовал на совете клана, и уж подавно против того, чтобы он что- то говорил на этом совете.
Однако его мнение не было решающим. Большинству членов совета, как и сихану, надоело скрываться по норам, опасаясь зачисток и надеясь неизвестно на что. Тем более что основную долю риска в предстоящем предприятии брал на себя пришлый чужак.
– Проникнуть за периметр стены в Новый Берлин не составит труда, – сказал сихан. – Хаживали и не раз. И даже к Замку подойти можно так, что Черный Донжон будет виден. Он, в принципе, виден со многих точек Нового Берлина. Но ближе подойти нереально.
– Знаю, – сказал Виктор. – Мозги закипают. К тому же на подступах тройным кольцом ошивается батальон ульфхеднаров, у которых мозги высверлены и кипеть там нечему.
– Все примерно так, – кивнул сихан. – Только не стоит недооценивать ульфхеднаров. У них мозги настроены узконаправленно, но так, как обычному человеку даже и не снилось. Даже если этот человек – очень талантливый синоби.
Взгляды членов совета скрестились на Викторе. Помимо него, сихана и Сэйгэна на совете присутствовали: одноглазый тип с руками гаремного душителя – начальник внешней и внутренней безопасности клана; худой, словно натянутая струна, начальник разведки, а также одна из четырех таинственных фигур в накидке и капюшоне, скрывающем лицо, которую Виктор видел у портала, доставившего его с арены в расположение Белых Самураев.
Виктор опустил глаза. Перед ним на грубо высеченном из камня подобии стола были в беспорядке разбросаны фотографии Черного Донжона. Ближе, дальше, разное увеличение, разные углы съемки. Длинное черное копье, пронзающее огромный матовый шар и верхушкой немного не достающее потолка гигантской пещеры. Под шаром – стволы чего-то устрашающе крупнокалиберного. Над стволами – узкий выступ, опоясывающий башню. Всё.
Виктор ткнул пальцем в выступ.
– Что это?
– Балкон наблюдателя, – отозвался сихан. – Видимо, спроектирован на случай отказа автоматических систем наблюдения. Но за все время существования…
– Мне нужно попасть на него, – сказал Виктор.
Сэйгэн подавил смешок. Начальник безопасности криво усмехнулся. Разведчик покачал головой:
– Ты же сам понимаешь, парень, что это нереально.
– Отчего же, – парировал Виктор. – Пока люди Сэйгэна будут отвлекать внимание ульфхеднаров, вы и ваши люди перебросите меня туда через портал.
Произнеся последние слова, Виктор кивнул на фигуру в капюшоне.
С мгновение в пещере совета было слышно, как потрескивает под потолком готовящаяся перегореть одинокая лампочка. Потом молчание нарушил тихий голос, несущийся из-под капюшона.
– Точный перенос человека из одной точки в другую возможен только в одном случае – если и в начале, и в конце перехода имеются ворота-тории. Если ворота имеются только в начале, а конечный объект находится в зоне видимости – можно попробовать обойтись и без вторых ворот. Правда, возможны погрешности.
– Какого рода? – поинтересовался Виктор.
– В радиусе метра от конечной точки.
– То есть в первом случае я финиширую в воздухе в метре от балкона, – кивнул Виктор. – А во втором буду впечатан в массив стены как комар в кусок янтаря.
– Такой риск есть.
Голос говорившего был скрипучим и бесстрастным. Виктору вдруг очень захотелось откинуть капюшон и посмотреть, что за механизм под ним запрятан. Определенно, живой человек не мог иметь такой голос.
– Также вы можете оказаться выше или ниже намеченной точки выхода.
«Милый дядечка, – подумал Виктор. – А с другой стороны, чего ему тревожиться-то? Не им же в стену стрелять будут. Однако пока что другого пути отсюда нет. Или выяснить раз и навсегда, что у них тут творится, и уже от этого отталкиваться в дальнейшем, или до конца жизни щемиться по норам вместе с кучкой ояпоненных диверсантов».
– Итак, что вы надумали? – спросил худой разведчик.
– А чего тут думать? Действовать надо, – сказал Виктор. – И чем скорее – тем лучше.
– Что ж, будем действовать, – задумчиво произнес сихан. – И если тебе все-таки удастся добраться до Высшего Отца, передай ему вот это.
Он протянул Виктору маленький кусочек пластмассы.
– Что это? – осведомился Виктор.
– Высший Отец разберется, – ответил сихан. – Если, конечно, он существует на самом деле.
Дерьмо под ногами было самое обыкновенное.
Оно везде одинаковое – что в Европе, что в Америке, что в Антарктиде. В одном чуть больше синтетической картошки и соевого мяса, в другом – пестицидов и генно-модифицированных овощей, но по запаху, виду и консистенции оно остается неизменным. Особенно для того, кто бредет в нем по колено, согнувшись в три погибели и чуть не касаясь носом поверхности полужидкой, лениво покачивающейся массы.
– Какая-то у них канализация странная, – прохрипел Виктор. – Потолки низкие, а с говнищем явно перебор. Это все от недостатка пищи обычно бывает.
– Жрут гансы хорошо, – согласился Сэйгэн, шедший впереди. – Это в концлагерях голод, а горожане ни в чем себе не отказывают. У Новой Швабии стабильные торговые отношения с внешним миром.
– Заметно, – проворчал Виктор.
Путешествие по колено в результатах стабильных торговых отношений продолжалось третий час. И уже очень хотелось, чтобы оно подошло к концу.
– Сразу видно, что настоящего дерьма тебе хлебнуть не приходилось, – снисходительно бросил через плечо Сэйгэн.
– Не вижу повода для гордости, – буркнул Виктор. – Лично я предпочитаю ананасовый сок.
Сэйгэн остановился, потом начал медленно поворачиваться.
– Только не сейчас, солдат, – сказал Виктор. – Хороший удар ногой может залепить глаза остальным, и мы пропустим выход на поверхность.
Сэйгэн проворчал что-то насчет чужаков со слишком длинными языками, после чего ткнул фонарем в черное пятно на стене.
– Не пропустим. Вот он, выход.
Виктор отдал должное опыту командира подземного спецназа. Подобных пятен на стенах было множество, и отличить дыру выхода от обычной выбоины, заросшей мхом, мог лишь глаз бывалого разведчика.
В дыру пролезали ползком, полируя животами скользкий, вонючий бетон сточной трубы. Труба
