Я думаю о ненависти, которую я испытывала к нему, когда узнала, что Пит примкнул к профи во время последних Игр.
— То есть мы должны войти в команду Финника и Брута? Это то, о чем ты говоришь?
— Не обязательно. Все они победители. Лучше создайте свою команду. Выберете тех, кто вам нравится. Я бы предложил Чэфа и Сидер. Хотя Финника тоже не стоит игнорировать, — объясняет Хеймитч. — Разыщите тех, кто будет вам чем-то полезен, и объединитесь с ними. Не забывайте, вы больше не на ринге, полном испуганных детей. Эти люди — опытные убийцы, неважно, в какой они форме.
Вероятно, он прав. Только кому я могу доверять? Наверно, Сидер. Только вот действительно ли я хочу заключить с ней договор, если потом мне, возможно, придется ее убить? Нет. Тем не менее, я пошла на такую сделку с Рутой при тех же обстоятельствах. Я говорю Хеймитчу, что попробую, хотя думаю, что все это у меня плохо получится.
Эффи приходит раньше, чтобы отвести нас вниз, потому что в прошлом году, даже притом, что мы прибыли вовремя, мы были последними появившимися трибутами. Но Хеймитч говорит, что он не хотел бы, чтобы она вела нас вниз в помещения для тренировок. Никто из остальных победителей не придет с нянькой, и так как мы самые молодые, нам еще более важно выглядеть полагающимися только на себя. Так что, она ограничивает себя тем, что ведет нас к лифту, возясь с нашими волосами, и нажимает кнопку.
В такой короткой поездке на самом деле нет времени на беседу, и когда Пит берет мою руку, я не вырываю ее. Я, возможно, могла игнорировать его вчера ночью, когда мы были наедине, но на тренировке мы должны выглядеть как одна команда.
Зря Эффи волновалась, что мы будем последними. Пока здесь только Брут и женщина из Дистрикта-2, Энобария. Она выглядит примерно на тридцать, и все, что я о ней помню, — как она в рукопашном бою убила одного трибута, распоров ему горло зубами. Она так прославилась этим поступком, что после того, как стала победительницей, ее зубы косметически изменили таким образом, что теперь каждый был острым, словно клык, и инкрустирован золотом. У нее уж точно нет нехватки поклонников в Капитолии.
К десяти часам появляется только примерно половина трибутов. Атала — женщина, управляющая тренировками, начинает свою речь точно в срок, не заботясь о плохой посещаемости. Возможно, она этого ожидала. Я чувствую облегчение, потому что это означает, что есть около дюжины людей, с которыми мне не придется притворяться друзьями.
Я говорю Питу, что думаю, что нам лучше разделиться, тогда мы охватим большую территорию. Когда он уходит бросать копья с Брутом и Чэфом, я отправляюсь в секцию вязания узлов, которую едва ли кто-либо посещал. Мне нравится тренер, и он помнит меня, хорошо относясь ко мне, вероятно, потому, что я проводила с ним много времени в том году. Он доволен, когда я показываю ему, что все еще могу поставить капкан, который подвешивает противника за ногу на дереве. Очевидно, он учел поставленные мной ловушки в прошлом году, и теперь относится ко мне, как к продвинутому ученику, поэтому я прошу его показать мне не обычные узлы, которые могут пригодиться, а те, которые я никогда не использовала. Я была бы рада провести с ним вдвоем все утро, но примерно через полтора часа кто-то обнимает меня сзади, его пальцы с легкостью заканчивают сложнейший узел, над которым я корпела. Конечно же, это Финник, который, я полагаю, провел все свое детство, охотясь трезубцем и умело обращаясь с канатами, завязывая их в невероятные узлы для сетей. Я минуту наблюдаю за тем, как он берет веревку, создает петлю, а потом делает вид, словно собирается повеситься, чтобы развлечь меня.
Закатывая глаза, я направляюсь в свободную секцию, где трибуты могут научиться разжигать огонь. Я уже прекрасно развожу костер, но я по- прежнему завишу от спичек, чтобы приступить к его созданию. Так что, тренер заставляет меня работать с кремнем, сталью и немного обожженной тканью. Это гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд, и даже при всем моем усердии у меня уходит около часа на то, чтобы получить огонь. Я поднимаю взгляд, торжествующе улыбаясь, и замечаю, что у меня компания.
Рядом со мной два трибута из Дистрикта-3, пытающиеся начать борьбу с огнем со спичек. Я раздумываю над тем, чтобы уйти, но я на самом деле хочу попробовать использовать кремень еще раз, и если мне придется отчитываться перед Хеймитчем, с кем я пыталась подружиться, эти двое могли бы быть терпимым выбором. Оба невысокие, с мертвенно-бледной кожей и черными волосами. Женщина, Вайрис, вероятно, одного возраста с моей мамой и говорит тихим, умным голосом. Но я тут же замечаю ее привычку обрывать речь на середине предложения, словно она забывает, что ты тут. Мужчина, Бити, старше и несколько беспокойнее. Он носит очки, но чаще всего смотрит под ними. Они немного странные, но я совершенно уверена, что никто из них не попытается смутить меня, раздевшись догола. И они из Третьего дистрикта. Возможно, они могли бы подтвердить мои подозрения о восстании в нем.
Я оглядываю Тренировочный центр. Пит находится в центре круга метателей ножей. Наркоманы из Шестого в секции маскировки, окрашивая лица друг друга ярко-розовыми завитками. Мужчину-трибута из Дистрикта-5 рвет из-за вина на пол секции борьбы на мечах. Финник и пожилая женщина из его дистрикта стреляют из лука. Джоанна Мейсон, снова обнаженная и со смазанной маслом кожей, берет урок борьбы. Я решаю остаться на месте.
Вайрис и Бити составляют достойную компанию. Они кажутся дружелюбными, но не любопытными. Мы обсуждаем наши таланты. Они рассказывают мне, что оба изобретают вещи, рядом с которыми мой выдуманный интерес к моде оказывается довольно никчемным. Вайрис говорит о каком-то устройстве для шитья, над которым она работает.
— Оно определяет плотность ткани и выбирает прочность… — произносит она, а затем полностью сосредотачивается на соломе, неспособная продолжить рассказ.
— Прочность нити, — заканчивает объяснять Бити. — Автоматически. Это исключает возможность человеческой ошибки. — Затем он рассказывает о своем недавнем достижении — создании музыкального чипа, который является настолько крошечным, что способен поместиться на блестке, но при этом содержит в себе часы песен. Я вспоминаю Октавию, говорящую об этом во время свадебной фотосессии, и вижу возможность упомянуть о восстании.
— Ах, да. Моя приготовительная команда была сильно расстроена несколько месяцев назад, я думаю, из-за того, что они не могли заполучить его, — говорю я небрежно. — Полагаю, многие заказы в Дистрикт-3 были приостановлены.
Бити изучает меня под своими очками.
— Да. А у вас были какие-нибудь подобные остановки в угольном производстве в этом году?
— Нет. Ну, мы потеряли несколько недель, когда они назначили нового Главу Миротворцев и его команду, но ничего серьезного, — говорю я. — Для производства, я имею в виду. Две недели сидения в своих домах и ничего неделания означает только две недели голодания для большинства людей.
Кажется, он понял, что я хотела сказать. Что у нас не было никакого восстания.
— О, это позор, — говорит Вайрис. — Я нашла ваш дистрикт очень… — Она затихает, отвлеченная чем-то в своей голове.
— Интересным, — заканчивает Бити. — Мы оба нашли его таким.
Мне нехорошо оттого, что я понимаю, что их дистрикт, должно быть, пострадал намного больше, чем наш. Я чувствую, что должна защитить своих людей.
— Ну, нас в Двенадцатом не так уж много, — говорю я. — В отличие, знаете, от количества Миротворцев теперь. Но, полагаю, мы достаточно интересны.
Когда мы направляемся к станции постороения шалаша, Вайрис останавливается и смотрит в сторону скамеек, на которых сидят Распорядители Игр, которые иногда прохаживаются, едят и пьют, порой что-то записывают.
— Смотрите, — говорит она, делая слабый кивок в их направлении. Я смотрю и вижу Плутарха Хевенсби в великолепном пурпурном одеянии с меховым воротником, который указывает на то, что он Глава распорядителей Игр. Он ест ножку индейки.
Я не знаю, почему он заслужил внимание, но говорю:
— Да, он был выдвинут на пост Главы распорядителей Игр в этом году.
— Нет-нет. Там, на краю стола. Ты попробуй просто … — говорит Вайрис.
Бити прищуривается, бросая взгляд под своими очками:
— Просто присмотреться.
Я озадачено смотрю в том направлении. Но потом я вижу его. Участок площадью примерно шесть дюймов около края стола, кажется, фактически вибрирует. Так, словно воздух рябит от крошечных видимых волн, искажающих острые края древесины и бокал вина, который кто-то там оставил.
— Силовое поле. Они настроили его между распорядителями Игр и нами. Интересно, что поспособствовало этому? — говорит Бити.
— Я, вероятно, — признаюсь я. — В прошлом году я запустила в них стрелу во время своего индивидуального показа. — Бити и Вайрис смотрят на меня с любопытством. — Я была спровоцирована. Так что, все силовые поля действительно имеют такое место, как это?
— Трещина, — неясно говорит Вайрис.
— В броне, на самом деле, — заканчивает Бити. — В идеале оно было бы невидимо, не так ли?
Я хочу расспросить их поподробнее, но объявляют обед. Я ищу Пита, но он зависает с группой, состоящей примерно из десяти других победителей, так что я решаю поесть с Дистриктом-3. Может, мне удастся убедить Сидер присоединиться к нам. Когда мы доходим до столовой, я вижу, что у некоторых из компании Пита другая идея. Они сдвигают маленькие столики, формируя один большой, чтобы мы могли есть все вместе. Теперь я не знаю, что делать. Даже в школе я имела обыкновение избегать обедов за переполненными столами. Если честно, я, вероятно, сидела бы одна, если бы у Мадж не вошло в привычку подсаживаться ко мне. Думаю, я бы ела с Гейлом, но так как мы были в разных классах, время обеда у нас почти никогда не совпадало.
Я беру поднос и начинаю пробираться между загруженными едой тележками, заполняющими комнату. Пит настигает меня рядом с тушеным мясом.
— Ну, как дела?
— Хорошо. Прекрасно. Мне нравятся победители из Дистрикта-3, — говорю я. — Вайрис и Бити.
— Серьезно? — спрашивает он. — Для остальных они своего рода объект насмешек.
— Почему меня это не удивляет? — отвечаю я. Я думаю о том, как Пит всегда был окружен толпой друзей в школе. Удивительно, на самом деле, что он замечал во мне что-то еще, кроме того, что я, вероятно, была странной.
— Джоанна прозвала их Гайка и Вольт, — говорит он. — Думаю, она Гайка, а он Вольт..[19]
— О, поэтому, конечно же, с моей стороны было глупо думать, что они могут быть полезны. Из-за того, что сказала Джоанна Мейсон, пока смазывала свою грудь для борьбы.
— Вообще-то, я думаю, это прозвище было в течение многих лет. Я не имел в виду, что это оскорбление. Я просто поделился информацией, — говорит он.
— Хорошо, Вайрис и Бити умны. Они изобретают вещи. Только взглянув на него, они смогли определить, что между нами и распорядителями Игр проведено силовое поле. И если у нас должны быть союзники, я хочу их. — Я бросаю черпак назад в горшок с тушеным мясом, обрызгивая нас обоих соусом.
— Из-за чего ты так злишься? — спрашивает Пит, оттирая соус от своей рубашки. — Из-за того, что я дразнил тебя в лифте? Я думал, ты просто
