Эти меры представлялись неотложными. И очень важно, чтобы генерал-губернатор Алжира и верховный резидент в Тунисе были поставлены в известность. Тем более что в их обязанности входила защита интересов дела. Ну, а когда Сахарское море разольется здесь во всей своей красе и мощи, никакая охрана ему уже не понадобится.
Не следовало забывать: поначалу полагали, что затопление впадин Эль-Гарсы и Мельгира займег по меньшей мере десять лет. Позже, после тщательного изучения почвы, этот срок сократился наполовину.
Безусловно, охранять оба канала на большом протяжении и в течение длительного срока было нелегко.
Де Шалле поделился с капитаном своими мыслями по поводу будущего моря.
— Я всегда предполагал, — заметил он, — что эта часть пустыни, между побережьем, Эль-Гарсой и Мельгиром, таит в себе сюрпризы. Почва здесь — не что иное, как соляная корка, подвергавшаяся не раз колебаниям различной амплитуды. Вполне допустимо, что при продвижении воды канал сам по себе расширится. Именно на этом, и не без оснований, Рудер планировал работу. В данном случае природа сотрудничает с человеческим гением, и это меня нисколько не удивляет. Что касается впадин, то они представляют собой высохшие поймы старых озер. И то ли внезапно, то ли постепенно они углублялись под действием воды. Я убежден, что полное затопление займет гораздо меньше времени, чем предполагалось.
— Впрочем, мой дорогой капитан, — добавил инженер, — поживем — увидим. Я не из тех, кто не верит в будущее, скорее из тех, кто на него полагается. Что бы вы сказали, если бы менее чем через два года целая торговая флотилия начала бороздить просторы Эль-Гарсы и Мельгира…
— Я охотно верю вам, мой дорогой друг, — ответил капитан. — Но поскольку это произойдет не так скоро, надо позаботиться о защите стройки и рабочих сейчас…
— Полностью согласен с вами, Ардиган, — кивнул инженер. — И это надо сделать как можно быстрее.
Пока что, как полагали инженер и капитан, тех нескольких спагов, которые были в их распоряжении, вполне достаточно для защиты. А там подойдут подкрепления…
Покончив с осмотром канала, инженер с капитаном вернулись в лагерь. Работа там шла полным ходом. В письме, которое капитан отправил военному коменданту Таузара, говорилось, что особых проблем пока что нет. Разве что понадобится пополнить запасы продовольствия, если пребывание отряда на 347-м километре затянется. Ардиган надеялся, что военные власти помогут в решении этой проблемы.
Напомним, в этот день, тринадцатого апреля, с восходом солнца на горизонте скопились тучи. Все предвещало — день будет изнурительным. Не было сомнений в том, что разразится гроза с сильным ливнем.
— Я этому ничуть не удивлюсь, — заявил Франсуа, беседуя с бригадиром Писташем. — У меня предчувствие сильной бури.
— Почему? — удивился Писташ.
— Видите ли, бригадир, обычно мне приходится проводить бритвой два или три раза, настолько твердая щетина. При каждом движении сегодня из меня будто искры высекались…
— Очень любопытно, — ответил бригадир, нисколько не сомневаясь в правдивости слов Франсуа. — Но что конкретно произошло сегодня утром? — спросил он, изучая вблизи гладко выбритый подбородок компаньона.
Трудно поверить, но мои щеки и подбородок были буквально усеяны искрами. Настоящая иллюминация…[114]
Хотелось бы взглянуть на это чудо, — пробормотал Писташ.
Было очевидно, что гроза идет с северо-востока. Жара становилась невыносимой. После обеда инженер и капитан решили предаться длительной сиесте[115]. Несмотря на то, что их палатка была разбита под деревьями, раскаленный воздух проникал и туда. Впрочем, для спокойного отдыха оснований и без того было мало. Капитан и инженер беспокоились, что предстоящая гроза могла помешать прибытию лейтенанта сегодня и тогда пришлось бы ждать до следующего дня.
— Скорее всего, — заметил в этой связи капитан Ардиган, — сегодня мы не дождемся лейтенанта. Если Вийет выступил из Джизебы в полдень, то сейчас он должен добраться до половины обратного пути.
— Я не думаю, — ответил господин де Шалле, — чтобы лейтенант рискнул отправиться в путь. Хуже, если гроза застигнет их на равнине, там и укрыться негде.
— Я тоже полагаю, — заметил капитан, — что у Вийета хватит благоразумия не подвергать своих людей ненужным опасностям.
Наступил полдень, но ничто не предвещало появления отряда Вийета. Не слышно было даже лая Козырного Туза. Приблизительно в одном лье отсюда молнии рассекали небо без перерыва. Тяжелая масса облаков, пройдя зенит[116], медленно надвигалась на Мельгир. Похоже, что через полчаса гроза нанесет свой удар по лагерю, а затем отправится к шотту.
Однако инженер, капитан, бригадир и спаги напрасно всматривались в горизонт в надежде увидеть своих товарищей.
— Скорее всего, — заметил капитан, — Вийет не выступил. Так что ждать его следует не раньше завтрашнего дня…
— Я тоже так думаю, мой капитан, — ответил Писташ. — Даже если гроза закончится, продвигаться ночью к Голеаху будет весьма трудно…
— Вийет очень опытный офицер, и я вполне полагаюсь на его осторожность… Но поспешим в лагерь, вот-вот начнется дождь.
Не успев сделать и десятка шагов, бригадир остановился.
— Слышите, мой капитан?..
Все обернулись, прислушиваясь.
— Мне кажется, это лай собаки нашего сержанта.
Но как ни напрягали слух капитан, инженер и солдаты, ничего они не услышали. Писташу наверняка показалось.
Капитан и его спутники продолжили путь к лагерю, и едва успели подойти к палаткам, как под сильным порывом ветра затрещали стволы деревьев, окружающих лагерь. Еще немного — и путешественники попали бы под проливной дождь.
К шести часам капитан принял необходимые меры предосторожности, поскольку ночь обещала быть нелегкой. Причина задержки Вийета и его людей теперь не вызывала сомнений. Тем не менее и капитан и инженер тревожились.
Они не сомневались, что Мезаки был одним из рабочих Пуантара, свидетельств того, что он причастен к нападению на строительство, не имелось. Но вместе с тем они помнили и о том, как отнеслись кочевники и оседлые арабские племена Джерида к известию о скором появлении здесь Сахарского моря. И нападение на стройку в Голеахе было подтверждением тому. Можно было ожидать повторного нападения, как только начнутся восстановительные работы… И, кто знает, может, такое нападение уже совершено на отряд лейтенанта во время его перехода к лагерю? Возможно, эти опасения преувеличены, но инженер и капитан не могли от них избавиться. Да и как угадаешь, откуда нагрянет опасность.
В половине седьмого гроза была в полном разгаре. Многие деревья были разбиты молниями, и в любой момент электрический заряд мог ударить в палатку инженера. Под струями дождя почва оазиса превратилась в настоящее болото. Ветер дул с такой силой, что ветки ломались, как стеклянные, а несколько пальм, вырванных с корнем, были просто отброшены в сторону. К счастью, лошади находились в надежном укрытии, а вот несчастные мулы остались на поляне. Напуганные раскатами грома и ударами молний, они пустились наутек. Об этом сообщил капитану один из кавалеристов.
— Надо любой ценой вернуть их, — крикнул капитан. — Если мулы убегут в глубь оазиса, нам их не поймать.
— Я отправил за ними двух погонщиков, — доложил бригадир.
Но вот дождь и ветер стали стихать, и только раскаты грома и блеск молний говорили, что стихия еще не успокоилась. Темнота была такой густой, что видеть друг друга можно было только, когда сверкала
