— Сегодня утром. Ведь было условлено встретиться на этом месте на острове Швендор, когда здесь никого нет…
— Жидкость принес?
— Да… две склянки, они заперты на ключ в доме…
— Ты снял этот дом?..
— Да, на мое имя!
— Полагаешь, мы сможем там жить как обычные люди и что нас не знают в…
К великому сожалению, название города, произнесенное Вильгельмом Шторицем, мы не услышали, ибо голоса удалились, а когда вновь приблизились, Герман повторял:
— Нет, бояться нечего… полиция Рагза не сможет нас обнаружить под именами, которые я назвал…
Полиция Рагза? Значит, они будут жить в венгерском городе?
Затем звуки шагов стихли, что позволило господину Штепарку сказать мне:
— Какой город?.. Какие имена?.. Вот что нужно бы узнать…
— И еще, — добавил я, — почему они оба вернулись в Рагз? (Это казалось мне особенно опасным для семьи Родерих.)
Как раз когда шаги вновь приблизились, Вильгельм Шториц говорил с особенной озлобленностью:
— Нет, я не уеду из Рагза, пока не утолю свою ненависть к этому семейству… пока Мира и этот француз…
Он не кончил говорить, скорее, издал что-то вроде рычания! В этот момент пруссак находился рядом с нами, и, быть может, достаточно было протянуть руку, чтобы его схватить! Но наше внимание отвлекли слова Германа:
— Теперь в Рагзе знают, что вы можете делать себя невидимым, хотя им и неизвестно, каким именно способом…
— А этого… они никогда не узнают… никогда! — произнес Вильгельм Шториц. — Рагз еще услышит обо мне!.. Они думают, что, сжигая мой дом, они сожгли мои тайны!.. Безумцы! Нет!.. Рагзу не избежать моей мести, я не оставлю здесь камня на камне!..
Едва были произнесены эти угрожающие слова, как ветви зеленого массива резко раздвинулись. Господин Штепарк ринулся в направлении голосов, которые слышались в трех шагах от нас. И когда я, в свою очередь, выбирался из чащи, он крикнул:
— Я держу одного, господин Видаль! Хватайте второго!
Сомнения не было: его руки схватили тело человека, вполне осязаемое, хотя и не видимое… Но полицейского оттолкнули с яростной силой, и он упал бы, если бы не я.
Тогда у меня мелькнула мысль, что мы будем атакованы в крайне неблагоприятных для нас условиях, поскольку не видели противников. Но этого не случилось: слева раздался издевательский смех вырвавшегося человека и звук удалявшихся шагов.
— На этот раз не повезло, — воскликнул господин Штепарк. — Но теперь мы знаем, что, даже когда их нельзя увидеть, их можно схватить!..
К сожалению, двое злодеев действительно ускользнули от нас, и мы не знали, в каком месте они скрывались. Но, как стало известно, семейство Родерих, как и весь город Рагз, были по-прежнему во власти этого негодяя.
Мы с господином Штепарком спустились с острова Швендор и, перейдя мост, расстались на набережной Баттиани.
В тот же вечер, ближе к девяти часам, я был в особняке Родерихов наедине с доктором, в то время когда госпожа Родерих и Марк находились у постели Миры. Важно было немедленно сообщить доктору о том, что произошло на острове Швендор, и о присутствии Вильгельма Шторица в Рагзе.
Я рассказал все, и доктор понял, что, ввиду угроз со стороны этого субъекта и его намерения продолжать мстить семье Родерих, возникла настоятельная необходимость покинуть город. Надо было уезжать… Уезжать тайком… сегодня же, а не завтра!
— У меня только один вопрос, — сказал я. — Сможет ли мадемуазель Мира выдержать тяготы путешествия?..
Доктор опустил голову и после длительного раздумья ответил:
— Здоровье моей дочери не подорвано… она не страдает. Затронут только ее рассудок, но я надеюсь, что со временем…
— И главное, благодаря покою, — произнес я. — А где можно надежнее обеспечить его, чем в другой стране. Там ей нечего будет бояться… Там ее будут окружать близкие люди, Марк, ее муж… ведь они соединены узами, которые ничто не может разорвать…
— Ничто, господин Видаль! Но удастся ли избежать опасности, не может ли Вильгельм Шториц последовать за нами?..
— Нет… если сохранить в тайне и дату отъезда, и сам отъезд…
— В тайне, — тихо проговорил доктор Родерих.
И одно это слово свидетельствовало: как и мой брат, он сомневался, что можно сохранить что-нибудь в тайне от Вильгельма Шторица… Может быть, в этот самый момент злодей находился в его кабинете, слушая наш разговор и строя какие-нибудь новые козни, чтобы помешать намечавшемуся путешествию?
Как бы там ни было, вопрос об отъезде был решен. У госпожи Родерих не было никаких возражений. Она хотела только одного: чтобы Мира была перевезена в другое место… подальше от Рагза!
Нисколько не колебался и Марк. Впрочем, я не говорил ему о нашей встрече на острове Швендор с Вильгельмом Шторицем и Германом. Мне это казалось ненужным. Я ограничился тем, что обо всем рассказал капитану Харалану, когда тот вернулся домой.
— Так, значит, он в Рагзе! — воскликнул капитан.
Никаких возражений против отъезда у него не было. Он одобрил наш план и добавил:
— Вы, наверное, поедете со своим братом?
— Могу ли я поступить иначе? И разве я не должен быть рядом с ним, как вы будете рядом с…
— Я не еду, — прервал он меня тоном человека, принявшего окончательное решение.
— Вы не едете?..
— Нет… я хочу… я должен остаться в Рагзе… раз он здесь… И у меня такое предчувствие, что я правильно поступаю.
Нельзя подвергать сомнению предчувствие, и я не возражал.
— Пусть будет так, капитан…
— Я рассчитываю на вас, дорогой Видаль! Вам предстоит заменить меня в нашей семье, которая уже стала вашей…
— Положитесь на меня!
На следующий день я отправился на вокзал и заказал купе в поезде, отбывающем в 8.57 вечера. Этот экспресс ночью останавливается только в Будапеште и утром прибывает в Вену. Там мы пересядем на Восточный экспресс, в котором я, отправив телеграмму, забронировал места.
Затем я посетил господина Штепарка и сообщил о наших планах.
— Вы поступаете правильно, — сказал он. — Жаль, что весь город не может последовать вашему примеру!
После услышанного вчера начальник полиции был явно обеспокоен — и не без основания.
К семи часам я вернулся в особняк Родерихов и удостоверился, что все приготовления к отъезду закончены.
В восемь часов закрытое ландо уже ждало доктора и госпожу Родерих, Марка и Миру, находившуюся по-прежнему в бессознательном состоянии… Мы с капитаном Хараланом должны были поехать на вокзал в другом экипаже и другой дорогой, чтобы не привлекать излишнего внимания.
Когда доктор и мой брат вошли в комнату Миры, чтобы перенести ее в ландо, Миры там не было, она исчезла…
