сейчас нашла коса на камень. У Лехи с памятью было все в порядке, и он успел отскочить.
Мишкин кулак полетел дальше и с треском врезался в самый центр передней панели крутого JBL-ского аппарата. Послышалось тихое, деловитое жужжание, и монстр высунул свой язык — нате, мол, забирайте назад вашу «Металлику», не нужна она больше.
Крендель диким взглядом посмотрел сначала на блестящий лазерный диск, затем — на треснувшую переднюю панель… И только после этого взвыл от боли и злости.
Удивился и Леха (при выключенном-то питании — как же дископриемник выехал?). Но потом опомнился и занял оборонительную позицию. Она заключалась в том, что Корольков спрятался у Мишки за спиной.
Дружки Кренделя повскакивали с тахты. Светка Трубецкая завизжала.
— Всем сидеть! — крикнул Мишка. — Он — мой!
Крендель медленно развернулся. Встретился взглядом с Лехой.
— Мамины беруши используешь? — осведомился Корольков. — Или вату?
Крендель заревел и разъяренным тигром бросился на Леху. Корольков прыгал у колонки — у той, что находилась возле двери. Когда Мишка сделал первый шаг, Леха рукой охватил мраморный корпус и с силой толкнул махину навстречу противнику.
Колесики быстро зацепились за ворс, и колонка, немного проехав по ковру, опрокинулась на несчастного Кренделя. Мало того, что Мишка получил острым углом в живот, он вынужден был подхватить свое ценное имущество и, кряхтя, вернуть его в вертикальное положение.
В железную дверь давно молотили — это Анжелка не жалела свои кулачки. Удары получались слабыми, Леха их едва слышал. Дверь служила отличным звукоизо-лятором.
Королькову стало жаль Анжелку и ее кулачки. Да и на бледно-зеленую Трубецкую жалко было смотреть.
— Что ты скажешь, абориген, — сказал Леха, — если мы с тобой поступим, как настоящие мужчины?
Кулак Кренделя пролетел рядом с его головой и вдребезги разнес низко висящую люстру.
— А ты невежлив, старина, — заметил Леха с укором.
Крендель с мычанием махнул ногой, но не удержал равновесия и плюхнулся на ковер. Но там же было стекло! Леха зажмурил глаза: представилось, будто по ковру расплывается красное пятно… Но ничего подобного не случилось. Мишку спасло то, что он был в своей густо заклепанной куртке. Он упал спиной, то есть курткой с заклепками.
— Ой, — сказала Светка. — Поднимите же его, поднимите…
Стоило ли подавать в такой ситуации руку? Но Крендель вскочил на ноги раньше, чем Леха пришел к какому-либо определенному выводу.
— Отпусти девчонок! — сказал ему Леха. — Им здесь делать нечего. А мы продолжим после того, как они уйдут.
Мишка немного подумал, прежде чем ответить.
— Хорошо, — сказал Крендель, стряхивая с себя остатки стекла. — Пусть уходит!
Трубецкая сразу вскочила.
— Дверь не забудь открыть! — бросил Леха.
Когда дверь была открыта, в комнату влетела Анжелка Жмойдяк.
— Что у вас тут было? Что?!
— Светка тебе расскажет, — сказал Мишка. — А теперь топайте домой.
— Анжелка! — подала голос Трубецкая. — Отойди с дороги, Крендель! — Мишка послушно посторонился. — Пошли отсюда, тут было
Но Анжелка смотрела мимо Трубецкой. Она смотрела на Леху. Затем Анжелка перевела взгляд на Мишку и приставила к его груди острый пальчик.
— Мы отсюда уйдем только с Лехой.
— Что?
— Что слышал, Крендель. Уйдем только с Корольковым.
Леха озадаченно повел головой. Дело принимало неожиданный поворот. Может ли настоящий мужчина вместо драки уйти с девчонками?
— Анжелка, не надо… — неуверенно промычал он. — Мы с Кренделем тут немного поговорили…
— Ага, ага, немного поговорили, — перебила Светка. — Чуть квартиру не разнесли, так немного поговорили…
Крендель в это время напряженно думал. В конце концов, он старше всех этих хлюпиков, которые тут собрались. И по этой причине он, Крендель, должен быть прозорливей.
Он и будет прозорливей.
— Хорошо, Корольков, — сказал Мишка. — Иди.
Леха недовольно поморщился. Ему хотелось уйти с Анжелкой, но поступить так ему мешали мужская гордость и достоинство.
— Давай-давай, вали, — сказал Крендель. — В другой раз поговорим.
Анжелка схватила Леху за руку и потащила за собой.
— Пошли, пошли, пошли, пошли, — тараторила она при этом. — Или хочешь, чтобы эти оболтусы тебя здесь убили?
Корольков шел за Жмойдяк, словно двухлетний ребенок за мамой. Про себя он думал, что это лишь временная отсрочка.
Пока спускались в лифте, Леха слышал топот чьих-то ног на лестнице. Девчонкам о своей догадке он не сказал ни слова.
Лифт на первом этаже открылся — никого.
Странно.
Выходя из подъезда, Леха услышал за спиной шорох. Оглядываться не стал.
Корольков, Жмойдяк и Трубецкая вышли из подъезда и увидели у детской горки Спида и Черепа. Недогадливые девчонки удивленно переглянулись, а Леха уже знал, в чем дело. Он оглянулся — из подъезда выскочили Блэкмор, Крендель и Цыпа. Так, понятно. Окружили, гады.
— Стой, Леха, стой! — даже как-то радостно воскликнул Крендель. — Девчонки пусть валят, но относительно тебя я передумал!
— Ох, подлецы, — прошептала Анжелка. — Ох, мерзавцы. А я-то думала…
— Давайте, дамы, — строго перебил Леха. — Слушайте, что он сказал. Сейчас жарко будет.
Глава XVII
СРАЖЕНИЕ У ПОДЪЕЗДА
В тот момент, когда Леха, девчонки и компания Кренделя появились во дворе, черный «БМВ» с затемненными окнами повернул с улицы к Мишкиному дому.
У Бормана на коленях лежала фотография Мишки Кренделя, и он сосредоточенно ее разглядывал.
Тюхтя смотрел по сторонам. У детской горки он заметил толпу подростков в коже и заклепках.
— Вижу объект, — выдохнул Тюхтя. Борман встрепенулся. Косач резко ударил по тормозам.
— Идиот, — прошипел на водителя замшевый Борман. — Дальше поезжай.
«БМВ» прополз еще несколько метров и мягко остановился.
Нужный бандитам пацан находился не только в центре толпы, но и в ее эпицентре. Судя по всему, там назревала порядочная драка…
Напротив нужного стоял ненужный пацан. Внезапно нужный засветил ненужному в ухо. Стоящие рядом девчонки подняли визг. Ненужный пошел на нужного, словно танцуя танго, и кулаки его застучали по нужному, словно капли дождя по подоконнику.
Увиденное в общем-то бандитов нисколько не тронуло. Для них важным было лишь то, что они наконец нашли искомый «объект».
— Он? — отрывисто спросил Тюхтя.
— Он, — отозвался Борман, подняв фотографию на уровень глаз и сравнив снимок с оригиналом.
Косачу было приказано развернуться и оставаться за рулем. Двое выскочили из машины.
— Пистолет, — прохрипел на бегу Борман.
