Катя подошла к нему, наклонилась и поцеловала.
— Мне так хочется сделать для вас всех что-то приятное… Давай я сейчас оденусь и приготовлю на всех ужин? — предложила она.
— Конечно, это будет здорово. Мама придет с работы и будет рада, что можно отдохнуть, — согласился Алеша.
— Так и сделаю.
Но вместо того чтобы пойти на кухню, Катя снова наклонилась для поцелуя. Кухня подождет.
В камеру, где сидели Римма и Маша, зашел конвоир и сказал:
— Мария Никитенко. На выход. С вещами. Маша пошла к нарам за вещами, а Римма стала возмущаться:
— Что? Как с вещами? А я? Давайте и меня выводите! Что я тут одна сидеть буду?
Она тоже стала собирать вещи.
— Ваш срок еще не окончился, сядьте на место, — остановил ее конвоир.
— Стоп, а почему ее с вещами? Маша, что, тебя уже на суд?
— Наверное. Давай прощаться.
— Держись, девочка. Я тебя найду. Обязательно! Как только отсюда выйду, сразу найду, — сказала Римма и обняла Машу.
Увидев следователя, Маша сразу спросила:
— Меня… на суд?
Следователь встал из-за стола и откашлялся. Не часто ему приходилось говорить такое.
— Маша, я должен перед вами извиниться. Ситуация с аварией Алексея Самойлова прояснилась, проведено дополнительное расследование. По его результатам все обвинения с вас сняты. Заявитель забрал заявление. Вы свободны, можете идти домой. Еще раз извините, что вас здесь держали.
Маша наконец поняла, что она свободна.
— Я знала, что вы во всем разберетесь! Спасибо вам!
— Вот ваш пропуск. — Следователь еще никогда не чувствовал себя так неловко.
— Скажите, а кто все же виноват в Алешиной аварии? — спросила Маша, забирая пропуск.
— Следствие установило, что произошел несчастный случай.
— Но каким образом? — удивилась Маша.
— Не могу вам сказать, это тайна следствия. Главное — вы не виноваты и можете быть свободны. Удачи вам.
— Й вам того же.
Не успела Маша выйти из дверей милиции, как на нее налетели Зинаида с Сан Санычем.
— Машенька, что случилось? Почему ты здесь? Тебя куда-то перевозят?
— Нет! Бабушка, меня отпустили!
— Отпустили? — Зинаида радостно вздохнула.
— Все обвинения сняты. Они поняли, что я не виновата.
— А кто виноват? Они нашли его? — У бабушки и внучки и вопросы были одинаковые.
— Ничего не знаю. Меня отпустили, и все. Я так домой хочу!
— Идем, детка. Идем, скорее. Маша зябко поежилась.
— Тебе холодно? — заволновалась Зинаида. — Погоди.
Она сняла с себя шаль и накинула Маше на плечи. Домой, домой! Как хорошо, что все так закончилось.
Ирина и Яков никак не могли найти выход из создавшегося положения. Бриллианты пропали, и где их искать — неизвестно.
— Ну и что будем делать? — прервала Ирина затянувшуюся тишину.
— Откуда я знаю! — буркнул Яков.
— А кто должен знать? Я? — спросила Ирина и сама себе ответила: — Я могу сказать. Надо вытряхивать из Кости или Леши, не знаю уж из кого, наши деньги! Или пусть ищут бриллианты!
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь «вытряхивать»? — уточнил Яков.
— А ты не понимаешь? Нож к горлу, пистолет к виску, в подвале их запереть. Мало ли способов? — Перед Яковом Ирина могла не надевать масок и не притворяться сентиментальной.
— Ира! Такого я от тебя не ожидал. Допустим, для меня Костя и Леша — практически чужие люди. Но тебе-то они родные племянники! — возмутился Яков.
— И деньги тоже мне родные! — Голос у Ирины был жесткий. Настолько жесткий, что Яков словно ударился о какую-то стену. Он прижал руку к сердцу, присел на диван и тихо попросил:
— Принеси капли…
Ирина нехотя поднялась и пошла на кухню за лекарством и водой. По дороге она бросила Якову:
— Удивляюсь я тебе, Яша. Племянников жалеешь, а себя и меня тебе не жалко!
Она принесла капли, Яков выпил и прилег на диван. Вскоре Ирина спросила:
— Ну что? Отпустило?
— Ты постоянно доводишь меня своими истериками, — устало вздохнул Яков.
— Я, по-твоему, на пустом месте завелась? Я говорила о деле, о том, что можно сделать, чтобы вернуть деньги. Уж не знаю, кто присвоил наши брюлики, Костя или Леша, но с ними надо разбираться, — настаивала на своем Ирина.
— Если бы они не были твоими родственниками, я, наверное, вел бы себя иначе! — предположил Яков.
— С самого начала нужно было вести себя с ними иначе.
— Я думал, им можно доверять. Ты за них поручилась. А теперь сама же меня обвиняешь.
— Яшенька… Но ты же видишь, я сама вся извелась.
— Если хочешь знать, я тоже постоянно думаю о том, как вернуть наши деньги.
— Я верю. А знаешь, о чем еще я думаю?
— О чем?
— Я мечтаю о том, как мы уедем наконец из этой варварской страны. Купим виллу, будем жить как люди… — Ирина даже зажмурилась, чтобы лучше представить себе эту картину.
— Поверь, мне тоже этого хочется, — поддержал ее Яков.
— И нам будет наплевать на всех. Неужели этой мечте не суждено осуществиться из-за каких-то двух глупых сопляков? Пусть и моих племянников.
— Я обещаю, все это у нас будет! — заверил ее Яков.
— Ты что-то придумал?
— Я припугнул тут одного местного человечка. Он все решит.
— Нет, Яша. Я никому не доверяю в этом проклятом городе. Этот человек тоже может тебя кинуть, — засомневалась Ирина.
— Да с чего ты взяла? — возмутился Яков.
— Чувствую! Все-таки нам надо переходить к более решительным действиям!
— Опять двадцать пять! Да что же ты никак не успокоишься?!
— Потому что не могу! Потому что сейчас решается наша жизнь! Наше с тобой будущее! Мы должны применить силу! — решительно сказала Ирина.
— Ну почему «мы»? Для этого есть специально обученные люди. Тем более что Костя и Леша — это все-таки дети твоей сестры…
— Я помню об этом. Но неужели ты хочешь сказать, что их жизнь стоит дороже наших бриллиантов?
Да, вот это был вопрос!
Самойлов зашел на работу к Полине, чтобы сообщить новости.
— Я только что был у следователя. Дело закрыто.
— Как закрыто? — Полина оторвалась от своих любимых экспонатов. — Я думала, что его должны были передать в суд!
— То, что произошло с Лешей, — это несчастный случай, — объяснил ей муж.
— То есть никто не виноват?
