него, словно пыталась понять: он уже знает «то» — или еще нет.
«Вот тоже дура!.. Что-то знает — и молчит», — злился Кирилл.
Наконец ему удалось успокоиться, и он услышал, о чем, без умолку с театральной аффектацией повествовала увядшая красавица.
«Э!.. Да тут целое феминистское общество сидящих за богатыми мужьями дамочек, мечтающих о какой-то там им только ведомой свободе… — отметил про себя Кирилл.
— Удивительная, удивительная женщина, — прижимая руки к груди, говорила Римма. — Я познакомилась с ней в Испании… Найти в себе силы и смелость разойтись с богатым мужем!
воскликнула она и, переполненная восхищением, замолчала.
— А мы?! — вновь обратилась она к своей аудитории. — Мы ноем, ненавидим, но не решаемся на развод. Терпим измены, вдыхаем в собственных постелях мерзкий запах чужих духов…
Глаза дам тревожно забегали от слишком правдивых слов Риммы, и каждая старательно принялась делать вид, что это касается только сидящих рядом, но никак не ее.
— Она через все это прошла, — между тем, надрывно вздохнув, продолжала Римма, — и знает, какое это унижение — быть зависимой. Но… «Per aspera ad astra» — «Через тернии к звездам!» — торжественно воскликнула Римма. — Она разошлась с мужем, открыла свое дело и теперь, почти как у Чехова, помните? — «Я свободна, здорова, знатна и богата… главное, знатна и богата…»
— Что?! Неужели и ты решилась, Римма?! — не выдержала одна из дам.
Римма обвела свой кружок многозначительным взглядом.
— На развод я, конечно, не решилась… — легкий вздох разочарования выпорхнул из полуоткрытых от напряженного внимания ртов, — но объявила мужу, что хочу открыть бутик, и для начала мне необходима финансовая поддержка с его стороны, — не без гордости произнесла она. — И что он мне ответил? — выдержав паузу, обратилась Римма к своим слушательницам. — Вы не представляете, что он мне ответил: «C твоей головой, переполненной цитатами и страстью к театру, ты прогоришь в первый же месяц». Я настаивала, но он все равно отказал, сказав, что это — очередной каприз заевшейся дамочки. Каково?!
Дамы зашумели.
Выслушав возмущенное сочувствие, Римма жестом попросила тишины.
— Естественно, получив такой грубый отказ, я нуждалась в совете моей новой подруги, но, по- видимому, я неточно записала ее номер телефона. Сколько я ни звонила, даже ездила в Петербург, найти ее не смогла… А она так хорошо и верно говорила о том, как надо жить современной женщине… Она даже обещала мне помочь открыть свое дело… Представляете физиономию моего мужа, если бы я разбогатела и послала бы его ко всем чертям!
— Может быть, она уехала за границу?.. — неожиданно бросил Кирилл. Римма немного отклонилась назад и замолчала, а потом, воздев руки, пронзительно взвизгнула: — Невероятно! Вы сыщик милостью божьей! Ведь, в самом деле, теперь я припоминаю: она мне что-то говорила о покупке дома в США… Ну, точно! В Лос-Анджелесе… А я ее разыскиваю здесь!..
Дамы облегченно вздохнули.
— Как все быстро выяснилось!.. Что значит — детектив!.. защебетали они наперебой. Кирилл воспользовался моментом и, поцеловав руку, Риммы, вырвался из душных объятий женского кружка.
Глава девятая
Всю ночь Кириллу снились то медноволосая Софья с манящими глазами блудницы, которая, словно медуза, душила его в скользких объятиях, то экзальтированная Римма, переливавшаяся бриллиантами, то выплывало бледное, укоряющее лицо Вадима, то к бокалу с шампанским тянулись сочные губы батюшки. Телефонный звонок прозвучал колоколом, бьющим в набат. Кирилл подскочил на диване и, еще плохо соображая, поднял трубку.
— Алло! Разбудил? Извини! — услышал он странно — спокойный голос Вадима.
— Представь себе, разбудил, — не скрывая раздражения, ответил Кирилл.
— Я подумал, что тебе это будет любопытно, — опять как-то уж очень безразлично произнес Вадим. — Что любопытно?
Вадим жестко — отрывисто рассмеялся.
— Оказывается, у Виктора есть родной брат.
— Что?!
— Вот тебе и «что»! Витя решил меня уморить. И это ему удалось. Сначала набросил мне, как удавку на шею, свою вдову, так ему этого показалось мало, он еще и братца…
— Да ты-то что волнуешься? Какое отношение имеет его брат к фирме?!
— Очень может быть, что самое прямое! Он в завещании указан!..
— Что?! И завещание?
— Я же тебе говорю: он меня удавить решил, — спокойно, будто глядя со стороны на события, переворачивающие его жизнь, говорил Вадим.
— Ладно! Я еду к тебе!
Кирилл наскоро выпил кофе и, чертыхаясь, помчался в офис.
«Ну и Витек! Ну и натворил! Зачем он брата скрывал? И откуда взялось завещание?» — судорожно пытался сообразить он.
— Привет! Садись! — с философским спокойствием произнес Вадим. — Кофе?
— Какой кофе! Рассказывай: что за завещание? Что за брат?
— Понятия не имею. Сегодня утром появляется секретарша и говорит, что на проводе Мюнхен. «Какой, — спрашиваю, — Мюнхен?». Беру трубку — приятный голос такой: «Вас беспокоит Михаил Яковлевич Гурт». — «Очень, — отвечаю, — приятно!» Тот продолжает: «Я — адвокат Виктора Усова». Ты знаешь, я тут же почувствовал недоброе, — приложил руку к груди Вадим. — «Все дело в том, — опять же приятным голосом продолжает Михаил Яковлевич, — что, находясь по делам в Мюнхене, я только позавчера узнал о гибели Виктора, и так как я составлял для него завещание, то должен вас уведомить о существовании оного. По желанию Виктора, если с ним что случится, завещание должно быть вскрыто только по прошествии трех месяцев, а также, согласно его же распоряжению, я уведомил об этом его брата». — «Какого брата?! — говорю. — Вы ошибаетесь, у Виктора не было никакого брата!» А он мне опять так вежливо: «Нет, Я не ошибаюсь, его родной брат Павел в настоящее время проживает в Канаде. Я уведомил его о случившемся, и, думаю, он на днях приедет в Москву». Я опешил! Не успел положить трубку, как вновь звонок. «Здравствуйте, я — Павел Усов!» Он уже в Шереметьево. Как тебе все это? — навалившись всей тяжестью на стол, бешено сверкнул глазами Вадим. — Это же черт знает что!
— Ты думаешь, что брат будет, упомянут в завещании?
— А какого черта тогда его уведомлять и ставить условие вскрывать завещание в его присутствии?
— А как вдова на это реагирует?
— Она пребывает в неведении. Я не счел возможным отрывать ее от руководства фирмой, — съязвил Вадим.
— Придется сказать.
— Что ж, пойдем — скажем.
Вадим открыл дверь и жестом пригласил Кирилла.
— Президент нас примет? — с ироничной усмешкой спросил он секретаршу.
Та, не скрывая своего сочувствия Вадиму, вздохнула и зашла в кабинет.
— Да, пожалуйста, проходите, — через минуту пригласила их девушка.
Елена Усова была не одна. Она просматривала документы и обращалась за разъяснениями к главному бухгалтеру, чрезвычайно элегантной женщине. Елена выглядела немного лучше, но лицо еще оставалось
