— Я схожу от тебя с ума…
Он коснулся губами ее влажных волос, и в голосе его звенела гордость самца, удовлетворение и… любовь:
— Я не могу без тебя…
Брюс лежал и смотрел на спящую Кейт. Душа и тело отдыхали, плавая в тихом блаженстве и не заботясь ни о чем.
После сцены на балконе самое время было сказать ей о том, что он ее любит, но как-то не получилось, а потом она заснула, и вот теперь, глядя на спящую Кейт, Брюс с раздражением вспомнил о Джейсоне. Где его носит, проклятье!
Он расстроился настолько, что был вынужден немедленно поцеловать спящую Кейт, потом еще раз, и еще раз, и еще раз, а потом она открыла глаза и провела рукой по его непослушным волосам…
Потом они снова занимались любовью, и это примирило Брюса со всем миром, даже с Джейсоном.
— Брюс…
— Что?
— Знаешь, мне всегда хотелось сказать то, что я сказала там, на балконе…
— Что именно?
— Возьми меня…
— Мне понравилось.
Тишина. Блаженство. Один-единственный комар беспокойства. Зудит тоненько, но непрерывно. Что- то изменилось в тишине.
— Кейт?
— Да.
— Что случилось?
— Я думала… Может, пришло время поговорить?
— Давай. О чем?
— Не прикидывайся. О нас. О том, что будет дальше.
— Поговорить я готов, только не думаю, что найду точные ответы на эти вопросы. В любом случае мы будем видеться до возвращения Джейсона, да и потом тоже… Не думаю, что у нас хватит сил прекратить отношения.
— А когда Джейсон вернется?
— Придумаем что-нибудь. В любом случае… лучше жить в аду, чем без тебя!
Кейт ничего не ответила, но бледные щеки окрасил румянец, и на губах заиграла такая улыбка, что Брюс не мог сдержаться.
Сидя на рабочем месте, Брюс уже второй час рисовал елочки и домики, вспоминая минувшую ночь.
К сожалению, эти прекрасные и сладостные воспоминания неизбежно привели к мыслям о Джейсоне. Брюс очнулся, обозрел свое произведение, разорвал его на мелкие кусочки и отправился к Хелен. Ему вовсе не хотелось выглядеть в ее глазах идиотом, но кроме нее информацией никто не обладал.
— Ты ничего не знаешь о Джейсоне, Хелен?
— Пока нет, но как только он позвонит, я обязательно скажу, что ты изнываешь от желания с ним поговорить.
— О, нет… не надо этого делать, Хелен!
— Почему это?
— Да потому что… Короче, ничего срочного в этом нет, прекрасно можно подождать, когда он вернется… Он точно ничего тебе не говорил насчет возвращения?
На курсах секретарей готовят ко всему, так что Хелен удержалась и не стукнула Брюса по голове тяжеленным пресс-папье.
— Нет, не говорил. На прошлой неделе я уже объясняла Кейт, что Джейсон трудоголик.
— Понятно. Знаешь, что? Не заказывай мне сегодня сэндвич. Пообедаю в городе.
Брюсу необходимо было вырваться из конторы. Кроме того, он хотел увидеть Кейт.
В ресторанчике было полно народа, и официантки сбились с ног, разнося заказы. Брюс тихонько уселся в углу, никем не замеченный, и стал наблюдать за Кейт.
Она выглядела совсем девчонкой в своей бейсболке и футболке, заправленной в джинсовые шорты, но Брюс-то знал, что под этой немудреной униформой скрывается умопомрачительный лифчик, и те самые тигровые трусики.
— Стол номер три! Две соды и пиво.
Потом было три кофе, один шерри, два чая с лимоном, один со льдом…
Кейт была счастлива. Будь она птицей — не смогла бы порхать грациозней и петь веселее.
Она молниеносно обслуживала клиентов за стойкой бара, успевая помогать официанткам и улыбаться на прощание тем, кто уже уходит. Сегодня она могла улыбаться всем подряд. Минувшая ночь придала ей сил, вдохнула жизнь в уставшее тело, зажгла новый огонь в глазах. Она повернулась, чтобы достать из холодильника кока-колу, и увидела Брюса. Он сидел у окна и смотрел на нее, влюбленно улыбаясь. Эта улыбка заставила ее вспыхнуть от удовольствия. По спине пробежали огненные змейки возбуждения. Кейт снова вернулась во вчерашнюю волшебную ночь. Она налила апельсинового сока в высокий бокал и принесла Брюсу.
— Ты что здесь делаешь?
— Пришел обедать. Я по тебе соскучился.
— Дурачок, мы же виделись всего несколько часов назад!
— ЦЕЛЫХ несколько часов назад, сладкая. Это слишком много.
Мегги перекрыла гул бара своим пронзительным воплем:
— Кейт! Куриный бульон выкипает! Брюс улыбнулся, видя нахмуренное личико любимой женщины.
— Иди. Я знаю, у вас сейчас самый завал с работой. Я сам все закажу.
Она унеслась прочь, а он проводил ее влюбленным взглядом.
Кейт действительно была занята, но все же смогла выкроить несколько секунд, чтобы проверить, принесли ли Брюсу заказ, и все ли в порядке. Когда он прошептал ей на ухо: «Я забыл, какого цвета твой лифчик сегодня?», она зарделась и искренне пожелала, чтобы все посетители сгинули, а они с Брюсом остались наедине. Между прочим, фантазия насчет стойки бара все еще оставалась нереализованной…
— Брюс, а как насчет нашей совместной работы?
— Вообще-то на сегодня у меня были совсем другие планы в отношении тебя.
— Я заинтригована!
— Во-первых, в прошлый раз мы почти ничего не съели и не выпили. Во-вторых, после того, как мы все съедим и выпьем, начнется самое интересное. Я выясню, какой на тебе лифчик…
— Брюс! Ты же его уже видел!
— У меня склероз. Ладно, до вечера.
Она проводила его душераздирающим вздохом и вернулась к стойке — собирать сэндвичи для Шерман Дизайн. Голову она подняла совершенно случайно, но, подняв, окаменела. Сквозь витрину на нее смотрела Хелен.
Кровь прилила к щекам Кейт. Она выглядела виноватой, она это знала и ненавидела себя за это. Давно ли здесь стоит Хелен? Сколько она видела?
Хелен не улыбнулась и не кивнула. Это не к добру.
Она вошла в ресторан, прошествовала к стойке бара, и Кейт мысленно взмолилась: Господи, сделай так, чтобы она ничего не заподозрила! Неужели я своими руками уволила Брюса с работы?!
— Привет, Хелен… Как…
— Я пришла сказать, что Джейсон звонил.
— О! Ну и…
