449
В том числе старцы Савва и Евфросин, впоследствии с Аркадием ушедшие в Добруджу к некрасовцам.
450
Заимствуем из показаний родственников Андрея Шапошникова (впоследствии епископ славский) известия об его роде-племени. Сестра его Анна Родионовна Беликова, жившая в 1854 году в городе Черкасах, в тамошнем женском старообрядском монастыре, находившемся под управлением игуменьи Маргариты, на допросе показала: она купеческая вдова, 50 лет, родом из Клинцов, замужем была два раза: в первом браке за кременчугским купцом Василием Васильевичем Протопоповым, умершим в 1835 году, когда уже брат ее Андрей был настоятелем Лаврентьева монастыря; во втором браке за кременчугским же купцом Гаврилой Степановичем Беликовым, умершим в 1837 г. Родители наши, клинцовские мещане, отец, Родион Харлампиевич Шапошников, и мать, Домника Петровна, уже скончались. У них были дети: Александр, давно умерший, Василий, живший в 1854 г. в Кременчуге в своем доме, он (в то время был) приказчиком у купца Чибисова, торгующего солью. Василий Родионович женат на кременчугской мещанке Ирине Трофимовне Романовой, у них дети: «Иван 18 и Марья 16 лет. Другой брат — Андрей Родионович, во иночестве Аркадий; был он в Лаврентьеве монастыре прежде иноком, а в 1835 году, когда ездил к князю Паскевичу в Варшаву, был уже настоятелем того монастыря. По уничтожении Лаврентьева монастыря, Аркадий ушел в Турцию и первое письме писал к сестре из Тульчи, где объяснял, что «он подучил землю и насадил виноград», и что вообще там жизнь хорошая. Он звал к себе за границу обеих сестер, уже овдовевших, но они, не зная наверное, где брат их находится, и не имея достаточных средств для поездки за границу, приглашения его не приняли. Аркадий был женат в Кременчуге на Хионии Яковлевне Дударевой. Отца ее звали Яков Иванович, умер он года три тому назад, оставив дом дочери Хионии, которая и теперь (в 1854 году) в нем живет. Она вышла за Аркадия вдовою, сначала была за каким-то Игнатом, от коего у ней два сына, пасынки Аркадию — Михайла да Самойла, оба они выделывают овчины в Кременчуге. От отца Аркадия у Хионии был сын, но умер в малолетстве. Аркадий с Хиониею Яковлевною жил года три, а потом, не знаю за что, разошлись; она осталась в Кременчуге, а он пошел в Лаврентьев монастырь. Он и брат Василий долго жили в Кременчуге, занимаясь иконописанием. У самой Анны Родионовны Беликовой две дочери, племянницы Аркадию: Васса за кременчугским купцом Яковом Андреевичем Шульгиным и Евдокия, уже умершая, бывшая замужем за мещанином Петром Фатовым; у Евдокии было несколько дочерей, и старшую дочь ее, внучку Беликовой, Елену Петровну, Фатов недавно (1854 г.) выдал замуж за Федора Полякова; венчались они в посаде Крюкове у отца Луки (старообрядского). Живет Анна Родионовна Беликова в Черкасском женском монастыре, в особой келье, с своею послушницей, мещанкой города Николаева, Настасьею Миновною Юрковой, 23 лет. Отец Настасьи, Мина Юрков, занимается в Старом-Осколе хлебными подрядами; поступила Настасья в монастырь в 1853 г. по обету, данному во время болезни, постриглась в монахини с именем Аркадии, 20-го июля 1854 г. Сама Анна Родионовна Беликова не пострижена. При обыске у Беликовой найдена жестяная рака Викентия, в которой, кроме останков этого схимника, находились, по объяснению Беликовой, часть камня от Гроба Господня и часть Животворящего Древа. Все это сохранялось в Лаврентьевом монастыре. При уничтожении монастыря Аркадий скрыл эти вещи и, уходя за границу, отдал сестре на сохранение. Была у Аркадия еще сестра, Татьяна Родионовна, вышедшая замуж за мещанина Черкасова в Клинцах еще до переселения Шапошниковых в Кременчуг. В 1845 году Аркадий, удаляясь из Клинцов (куда, как в место ревизской приписки, был выслан под надзор полиции в 1844 г., при закрытии Лаврентьева монастыря), оставил сестре своей, Черкасовой, бумаги, взятые им из Лаврентьева монастыря, в том числе приведенные выше: письмо графа Н. П. Румянцева к Якову Шустову, письмо фон-Фока к игумену Симеону, а также вид, данный Аркадию князем Паскевичем, и объяснение игумена Симеона в белицкое духовное правление о состоянии монастыря. Сведения эти требовал известный ученый протоиерей Иван Григорьевич, бывший тогда гомельским протопопом. Симеон дает ему самые короткие и уклончивые ответы 27-го ноября 1823 года. Кроме того, у Беликовой, в бумагах Аркадия, найдено много долговых обязательств Лаврентьеву монастырю и рекрутских квитанций, которые Аркадий брал под залог даваемых разным окрестным мещанам и крестьянам денег. По просроченным закладным рекрутские квитанции поступали во владение монастыря, и Аркадий торговал ими. Все эти бумаги и самые рекрутские квитанции, оставшиеся непроданными, находятся в архивных делах.
451
Вот что писал Аркадий из Славы к сестре своей, Анне Беликовой, в Кременчуг. Пожелав доброго здоровья и советуя ей оставить суету мира сего (что она и исполнила, поселясь в Черкасском монастыре), Аркадий пишет: «Приходи в нашу пустыню, она приемлет всех; не без труда достигнуть, но призывай Бога в помощь. Он тебя не оставит и защитит и покрыет от навет вражиих, а если найдутся тебе единомышленныя, то можешь и тех вести на трудный и тесный путь, только не принимай к себе Хионию Я., ибо она неспособна к сему житию; пусть молится на месте, иде же пребывает, если же и она покусится сюда, то я не пребуду здесь, но отыду в дальний путь, амо же Бог наставит; сего не разглашай никому, а умолчи; пиши в Яссы, на имя Якова Ивановича Железникова». Это письмо писано Аркадием еще до посвящения его в епископы, т. е. до 1854 года. Понятно, почему он, еще с 1847 года хлопотавший о получении архиерейского омофора (хотя и не верил в правильность белокриницкой иерархии), так боится своей сожительницы, что хочет даже в случае прибытия ее в Славу бежать «амо же Бог наставит», то есть попросту сказать — куда глаза глядят. Не говоря уже о том, что в Кременчуге в свое время были, быть может, и неверные, злоречивые толки о зазорном будто бы поведении Хионии Яковлевны (а жену оплазиву не подобает имети священному чину), прибытие ее в Славу огласило бы тщательно скрываемую до тех пор Аркадием тайну, что был он женат на вдове. По церковным правилам, кто был женат на вдове, не может быть и дьяконом, не только архиереем. В «Памятнике происходящих дел Белокриницкого староверческого монастыря» под 9-м августа 1847 года, № 33, читаем: «Прибыли сего числа из Турции от задунайских некрасовцев в Белую Криницу депутаты из обители Славской: инок Евфросин, из казаков Григорий Архипов и Исай Иванов, из купцов: Савва Иванович Рукавишников и Онисим Иванович с сыном, и представили митрополиту Амвросию трех благоговейных иноков: двух Аркадиев и Иакова, которых и просят хиротонисать для их задунайских обществ: первого во епископа, второго во священноиноки, третьего во дьяконы. Повелено митрополитом: быть собору для лучшего рассмотрения и постановления задунайским обществам епископа и последующих». Под № 34, от 11-го августа, в том же «Памятнике происходящих дел Белокриницких» читаем: «По благоусмотрению господина митрополита Амвросия и освященного собора: инока Аркадия Дорофеева во епископы, инока Иакова в дьяконы, а другой Аркадий сильно заболел». Таким образом Аркадий Дорофеев, по фамилии Лысый, находившийся потом с 1854 года в заточении в Суздальском монастыре, предназначавшийся во священники, поставлен был во епископы, а кандидат в архиереи Аркадий Шапошников, бывший настоятелем Лаврентьева монастыря, не удостоен Амвросием даже дьяконства. Онуфрий, бывший наместник Белокриницкого монастыря, находившийся на этом соборе и вообще заправлявший делом постановления старообрядских архиереев, затем инок московского Никольского единоверческого, что на Преображенском кладбище в Москве, монастыря, объясняет, что Амвросий и белокриницкий собор не удостоили Аркадия Шапошникова архиерейского сана именно потому, что он был женат на вдове, и что тогда же было решено первопрестольным старообрядским митрополитом, чтоб Аркадий Шапошников никогда во всю свою жизнь не был удостоиваем никаких священных должностей, ибо посвящение женатого на вдове не действительно, и таковой епископ, по правилам святых отец, не есть епископ. Но, чтобы не подать повода к соблазну, посоветовали Аркадию Шапошникову притвориться больным, что он и сделал. Но ему очень хотелось омофора. Строгий до других относительно соблюдения церковных правил, Аркадий был весьма снисходителен к себе; он постарался замять о женитьбе на вдове и в 1854 году, при смутных обстоятельствах края (Добруджи во время крымской войны), успел достичь архиерейства. А между тем Хиония Яковлевна еще года за четыре до архиерейства своего супруга стала собираться в Славу, неподалеку от сожителя «душу спасать». Понятно, что при таких обстоятельствах Аркадию пришлось бы бежать из Славы «амо же Бог наставит». Дело однако обошлось благополучно. Хиония Яковлевна осталась в России, а супруг ее сделался преосвященным владыкой. Говорят, будто дело сладилось на деньгах, будто епископ Аркадий исправно выплачивал своей супруге в известном размере пенсию, чтоб она не ездила за границу. Говорят, будто и пасынки преосвященного получают от него гораздо больше, чем выручают за овчины, за то, чтобы молчали, в какой степени свойства приходятся они владыке славскому. Не знаем, жива ли теперь (1867) Хиония Яковлевна и где она пребывает, но несколько лет тому назад она здравствовала в Кременчуге и известна была под именем владычицы, на том основании, что покинувший ее супруг достиг сана преосвященного владыки.
452
Калужский мещанин Иван Лаврентьев Попов, живший в Лаврентьевом монастыре с 1815 года. Это не тот Иоиль, который впоследствии ушел из Лаврентьева за границу.
453
«Свод Закон.» т. XVI, Устав о предупр. И пресечен. Преступл., ст. 61.
454
Игумен Макарьева монастыря Матвей (мещанин Огороденского общества, Белицкого уезда Могилевской губернии, Мартын Васильевич Смирнов) жил в обители с 1819 года; он был на игуменстве преемником Евлогия, принявшего в 1825 году в раскол греческого архимандрита Геронтия, управлял монастырем
