Юп услышал, как Боб и Пит нервно закашлялись у него за спиной. Он снова взглянул на клетки, потом очень неспешно перевел взгляд на покупателя.
— Это будет стоить тысячу долларов за штуку, — отчетливо сказал он. — Всего, значит, четыре тысячи.
Человек с угловатым лицом изумленно уставился на Юпитера и медленно засунул бумажник обратно в карман.
— Видать, зря хозяин оставил тебя здесь одного, сынок. Да за такие деньжищи я могу купить и новые клетки.
Юп пожал плечами. Когда-то, еще совсем маленьким, он играл в детских спектаклях и поэтому сейчас мог по достоинству оценить свою теперешнюю роль.
— Не спорю, сэр, может быть, вы и правы. Я понятия не имею о нынешних ценах на новые клетки для цирка. Если бы вы подъехали сюда позже, когда дядя вернется, думаю, он уступил бы их вам по более сходной цене.
Посетитель нетерпеливо затряс головой.
— У меня нет на это времени, сынок. — Он вытащил бумажник и помахал им перед Юпом. — Вот тебе двадцать баксов за всю кучу. Хочешь — бери, хочешь — нет. Думаю, твой дядя купил их всего-то за пятерку. Ведь это же все хлам, сынок. — Теперь он помахал двадцатидолларовой купюрой у Юпа под носом. — Ну, что скажешь? Двадцать, идет?
Юп в нерешительности глубоко вздохнул. Он знал, что человек прав. И прутья и клетки практически ничего не стоили. Но он доверял своему чутью.
— Извините, — сказал он, отворачиваясь. — Сделка не состоится.
Рука человека снова нырнула в карман. Надолго задержав дыхание, Юп подумал, не ошибся ли он.
НОВЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ
Голос покупателя стал холодным и угрожающим.
— Ладно, сынок, дело твое. Я еще вернусь!
Он быстро сел в машину, завел мотор и с ревом выехал из ворот склада.
Юп тяжело опустился на стул, облегченно вздохнув.
— Класс! — воскликнул Боб. — Что все это должно означать?
— По тысяче долларов за каждую поломанную клетку? — саркастически спросил Пит. — Держу пари, что этот мужик прав — твой дядя наверняка заплатил за них не больше пятерки, в том числе и за все те стержни и трубы, что мы сгружали.
Юп кивнул головой, сконфуженно глядя на Пита.
— Да знаю, — сказал он. — Дядя Титус вряд ли заплатил больше, чем пятерку, за все.
— Тогда почему ты запросил с него так много? — поинтересовался Боб. — Клиент-то, видно, несговорчивый. И уехал он не в лучшем настроении.
— Я знаю, — начал объяснять Юп. — У меня… у меня возникло интуитивное чувство, что здесь что-то не так. Не знаю почему. Я почувствовал, что ему очень нужны эти прутья. Вот я и взвинтил цену, чтобы посмотреть, насколько большую ценность они для него представляют.
— Ну что, вот ты и узнал, — сказал Пит. — Двадцать долларов. И когда твой дядя узнает, что ты отказался от таких деньжищ, держу пари, что он весь этот
штабель в сердцах размечет.
Юп поднял голову и вздохнул.
— Это мы выясним достаточно скоро. Сюда приближается дядюшка Титус.
Большой грузовик въехал на склад. За рулем сидел Ганс. Когда дядюшка Титус вышел из кабины, Юп обратил внимание, что грузовик был пустой.
— Что случилось, дядя Титус?
— Похоже, на железные прутья повысился спрос. — Дядюшка разгладил длинные висячие усы. — Думаю, я опоздал. Все как метлой выметено — ни одного не осталось.
Юп хмыкнул.
— Тетя Матильда уже продала ту кучу, что вы купили вчера. И у нас тут был еще один покупатель, которому тоже нужны прутья.
— Вот как? — Дядя достал свою трубку и закурил. — Да ладно, ничего страшного. Через несколько дней достанем еще.
Юп тяжеловесно переступил с ноги на ногу.
— Этот покупатель хотел взять несколько последних прутьев, тех, что в клетках. Ему все равно было, как и брать — с клетками или без клеток.
— Брать одни прутья, без клеток? — Дядя взглянул на него. — И сколько же он предложил?
— Двадцать долларов, — ответил Юп, с трудом сглатывая слюну.
— Двадцать долларов? — Титус задумался. — И что же ты ему сказал на это?
— Я сказал, что этого недостаточно. Что мы не хотим продавать прутья отдельно от клеток. Что мы планируем отремонтировать клетки и продать их в цирк.
Титус Джонс качнулся взад-вперед, выпустив клуб дыма.
— И сколько же ты с него запросил за клетки?
— Тысячу долларов. — Юп снова глубоко вздохнул, ожидая взрыва негодования. Но единственным ответом на его слова было еще одно облачко дыма, выпущенное дядей Титусом в глубоком молчании. — Тысячу долларов за штуку, — медленно добавил Юп. — Четыре тысячи за все.
Дядя вынул трубку изо рта. И в тот момент, когда Юп ожидал, что на него вот-вот посыплется град упреков, в ворота склада влетела машина. Подкатив к ним, она резко затормозила, вздымая пыль. Из нее вышел человек.
— Это он, — сказал Юп.
Человек с угловатым лицом подошел к ним.
— Вы, что ли, хозяин этого склада? — требовательно спросил он.
— Я, — сказал мистер Джонс.
— Меня зовут Ольсен. — Посетитель ткнул пальцем в направлении Юпа. — Ну и помощничка же оставили вы за себя! Я хотел купить немного старого хлама, несколько никому не нужных прутьев, а вот этот малый захотел ободрать меня как липку.
— Вот как? — спросил мистер Джонс скучным голосом. — Очень жаль, мистер.
Человек ухмыльнулся.
— Да уж, думаю, что вы должны сожалеть об этом. — Он вынул бумажник и извлек из него двадцатидолларовую бумажку. — Я предлагал ему двадцать
долларов вон за те прутья, что свалены там кучей, а он наотрез отказал мне.
Титус Джонс повернул голову в ту сторону, куда указывал посетитель.
— Но это же не прутья, мистер. А несколько старых клеток для животных.
— Я знаю. — Мистер Ольсен стал проявлять нетерпение. — Но мне не нужны клетки. Только прутья. — Он протянул деньги Титусу Джонсу. — Вот вам двадцать баксов. Идет?
Титус Джонс снова зажег свою трубку и усиленно задымил, раскуривая ее. Юп ждал, чем все это кончится. Человек явно начинал нервничать.
— Извините, мистер. — Титус выпустил клуб дыма. — Но мой племянник сказал вам чистую правду. Те прутья, о которых мы с вами говорим, предназначены для клеток с животными. Когда мы их отремонтируем так, что они станут как с иголочки, я думаю, мы продадим их в цирк, для животных.
Юп изумленно уставился на дядю. Пит и Боб стояли, разинув рты.
Мистер Ольсен хмуро взглянул на него.
— Ладно, пусть будут клетки для животных. Но вы хоть знаете, сколько он заломил за четыре штуки? Четыре тысячи долларов! По тысяче баксов за штуку!
— Согласен, — сказал Титус, — племянник еще молод и ошибся, называя цену.
— Я думаю! — Человек улыбнулся.
— Настоящая цена — шесть тысяч долларов, — сказал Джонс. — По полторы тысячи долларов за штуку.
Посетитель остолбенел. Титус Джонс приложился к трубке, пыхнул и стал покачиваться на
