Когда ты говоришь, ты выдыхаешь воздух. А вот попробуй поговорить на вдохе.
Я попробовал. Сначала у меня ничего не получалось. Я никак не мог соразмерить дыхание. Потом получилась очень быстрая и тихая скороговорка, состоящая из странных шипящих звуков, в которых, действительно, на слух трудно было что-либо разобрать.
— Такой метод оккультисты и мистики иногда называют языком змей, — сказала бабушка. — Он относится к самым древним и сильным. Вот попробуй проговорить что-нибудь внутрь, потом задержи дыхание и выдохни с нагрузкой через трубочку губ.
Я попробовал. В теле сразу почувствовалось какое-то движение. Оно началось у корней волос, пробежало по телу и сконцентрировалось в икрах. Было такое чувство, будто я отсидел обе ноги.
Вот видишь, что получилось, хотя сделал ты все не правильно и слова не те говорил, и то какая-то сила в тебе проснулась.
Ба, а как нужно правильно? Научи, — начал просить я.
Бабушка погрозила пальцем:
Опять торопишься! Быстро только блох ловят. А здесь спешить нельзя. Сила может против тебя обернуться.
Почему?
Потому что заговор всуе не читают. Заговор читают, когда в этом есть четкая необходимость. И сила имеет какое-то конкретное приложение.
Как это — приложение?
— Ну вот, к примеру, колешь ты дрова, топором замахнулся, а полено убрали. Топор тебе уже не остановить, полено, на которое он был направлен, он не встретил и вернулся к тебе. Так ведь и ногу отрубить можно! А вот если топор с поленом встретится, то сила уже погашена и полено уже не то, что было, — оно раскололось. Ну а коли ударишь топором по чему не нужно, например по резиновой чушке, то топор отскочит и тебя по лбу ударит, потому что не тот инструмент взял, не ту силу подобрал, не тот заговор. Понял?
Понял. А ты напиши мне слова на бумажке — я выучу.
Ничего ты не понял, — вздохнула бабушка. — Это ведь будет мой заговор, тебя он слушаться не будет.
Почему? Слова ведь правильные…
Слова для меня ведь правильные, а не для тебя. Ведь каждый человек одну и ту же мысль в разные слова облекает. Вот что, миленький, заговорились мы что-то. Время уже позднее, спать пора. За один раз всего не расскажешь, а тем более — не поймешь. Ложись-ка, давай, завтра рано разбужу.
КАК ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЯЗЫК ЗМЕЙ
Я долго не мог заснуть, пытаясь осмыслить то, что рассказывала бабушка. Утром я проснулся очень рано, солнце еще только поднималось над горизонтом. Бабушка уже хлопотала по дому. Вскочив с постели, я подбежал к ней.
Ба, когда мы за камнем пойдем? — затряс я бабушкину руку.
Ишь ты, вскочил ни свет ни заря, ты бы лучше вовсе спать не ложился, — улыбнулась бабушка. — Да пойдем, пойдем, конечно, вот солнышко повыше поднимется, и пойдем. Ну а пока беги умываться, непоседа, по роске босиком побегай.
Ба, а как языком змей пользоваться? — стал я опять донимать бабушку.
Язык змей, миленький, техника сложная и небезобидная. Ее долго осваивать надо. Сначала нужно научиться соизмерять дыхание с текстом заговора и правильно строить сам текст. Ведь весь заговор должен быть прочитан на едином вдохе, а это непросто. Да и текст рождается не в голове, а в сердце и лишь потом превращается в слова.
Можно сказать, что текст заговора — это желание, превращенное в слова без осмысления. Ведь если включится мысль — слова потеряют силу. Мысль — тоже материальна, а потому материализация желания произойдет раньше, чем нужно. Текст заговора должен сочетаться с пассами и, если нужно, с соответствующей активной массой. Пассы происходят как ответная реакция на силу объекта, с которым ты работаешь. Сила в свою очередь определяется через мудру. Помнишь, вчера я касалась твоего лба мудрой? Это я пыталась определить качество силового потока, порожденного камнем.
Как это?
Ну, когда горячего касаешься, руку отдергиваешь? Так это реакция нервов, переходящая в инстинктивное движение, и это можно с натяжкой назвать пассом. Настоящий же пасс — это реакция души на силовой поток объекта, повторение его формы с дальнейшим изменением направления его движения. В результате меняется качество этой силы… Ну, в общем, это для тебя пока сложно. Займемся чем попроще. Но и с этим понемногу разберемся. А пока собирайся, идти пора.
КОРИДОР МЕЖДУ МИРАМИ
Мы пришли к роднику, я подвел бабушку к тому месту, где лежал камень. Но его там не было.
Он же был здесь, вот здесь, у ручейка! Наверное, его кто-нибудь взял, — затараторил я.
Подожди, не егози, — одернула меня бабушка. — Не думаю, что святой камень кто-нибудь унести мог. Откуда ты его увидел?
Вот оттуда, от родника. — Я показал пальцем. — Я воду набирал, смотрю, а он лежит в тени.
Ну, тогда пойдем туда!
Мы подошли к роднику, и я показал вдоль ручейка: 'Вон там он и лежал!' И тут я запнулся — камень был на месте! Он все так же лежал между других камешков, окутанный темной бархатной дымкой.
— Вот, вот он! — замахал я руками. Движением руки бабушка остановила мои восторги. Она уже и сама видела камень. Бабушка смотрела на камень и говорила. Говорила она скорее для себя, похоже, цитировала какой-то текст:
Камень, исходящий из темных недр, как свет из тьмы, — святой камень. Камень, в свете большого светила скрывающий себя в тени, — святой камень. Камень, несущий на себе тень миров, — святой камень. Камень, проявляющий себя в освященном, — святой камень. Камень, открывающий врата меж мирами, — святой камень. В холодном свете малого светила белой рекой омой камень, мертвой землей накорми камень, черным огнем обожги камень, рукой, полной горя, коснись камня. Сразу же камень священный руку очистит от горя, станет слугою могучим, дверь меж мирами откроет.
Ба, что это ты говоришь?
Ничего, миленький. Это я так, вспоминаю. Пойдем-ка домой.
А камень?
За камнем я одна приду.
Вдруг его кто-нибудь возьмет?
Не возьмет. Не каждому святой камень себя увидеть позволит. А уж тем более в руки взять.
Дома бабушка рассказала мне кое-что о так называемых святых камнях. Оказалось, что существуют камни, попадающие в наш мир через время, пространство и еще Бог знает какие измерения.
— Камни эти, — говорила бабушка, — несут память и силу своего мира и в нашем мире сохраняют частицу его времени и пространства, которая и видна как темная оболочка. Получается, что часть такого камня находится в нашем мире, а часть — в другом. А часть — размазана в пространстве и времени между миром камня и нашим. Эта часть и создает коридор между мирами. Такие камни люди называют святыми. Они обладают удивительными свойствами.
С давних времен люди научились подчинять и использовать силу святых камней. Деревья, травы, вода и многое другое тоже после определенной обработки и в определенное время обладают подобными свойствами. Но память камня — самая длинная. Друиды, к примеру, сочетали силу камня с силами деревьев, для чего и строили свои менгирные круги. В исламе есть свой святой камень — кыбла. Святых камней в нашем мире много, но найти такой камень может лишь человек, обладающий качествами медиума. Ты сам сказал, что камень казался прозрачным. Это потому, что он в нашем мире не полностью материализован. И взять его в руки сейчас невозможно. Сначала нужно ограничить силовой поток вокруг камня, как бы сжать его, и привести в активность материю камня. 'Черным огнем обожги камень', — процитировала бабушка. — Тогда материализация завершится, и камень можно будет взять и применять как активную массу.
Камешек, что подарил тебе Федор Иванович, ведь тоже непростой. В нем как раз и сочетается сила камня и дерева. Двенадцать лет Федя его починял. Сила в нем огромная, и тебе еще предстоит эту силу принять, если Бог даст.
Бабушка, а камень размазан между мирами, так же как Серый?
Да, миленький, почти как Серый. Только материя Серого живая, она человеку ближе. А материя камня мертвая — некро, с ней соединиться тяжелее.
Ба, а черный огонь — это ведь не огонь?
И огонь, и не огонь. Но в общем ты прав, — улыбнулась бабушка. — Кое-что до тебя уже доходит.
РИТУАЛ ИЗГНАНИЯ ДУХА
Вечером бабушка уложила меня в постель и ушла за камнем. Весь день она была занята приготовлениями. Попросив меня не мешать, бабушка смешивала какие-то травы, что-то бормотала над кучкой соли, насыпанной на землю и обведенной странной геометрической фигурой, которая напоминала рогатый круг. Окуривала какие-то маленькие мешочки из черной кожи и тому подобное. Ее действий я не понимал, а потому ушел в дом и достал камешек деда Федора. С того времени, когда дед Федор подарил мне этот камень, я редко доставал его. Попытавшись носить его на ремешке, я быстро отказался от этой затеи. Камень придавливал меня, угнетал, вызывал плохое самочувствие. Бабушка тогда сказала, что мне рано носить его.
