Спрячь его, ба, — попросил я.
Не могу, миленький. Он тебе передан, так что ты уж сам убери, — ответила бабушка.
Сейчас я достал камешек и стал внимательно его рассматривать. Мне показалось, что я вижу его впервые. Он был матово-черный, где-то в глубине угадывалась искорка. На ощупь теплый, камешек казался странно мягким. Внутри чувствовалось движение, как будто там билось сердце, и сам камешек все время перетекал в пальцах. Насмотревшись, я погладил его и убрал на место.
Не нужно объяснять, что уснуть мне не удалось. Я лежал и ждал бабушку. Ночью разразилась сильная гроза, и в одиночестве мне было жутковато. Бабушку я не дождался, видимо, она вернулась уже под утро. После завтрака она сказала:
Вот что, миленький, времени осталось немного, так что заниматься будем плотно.
Бабушка, а камень ты взяла?
Взяла, миленький, взяла, но о нем — после. А сейчас учиться будем.
Занимались мы действительно плотно. Изо дня в день в течение двух недель я постигал тайны оккультных наук. С объяснениями, сравнениями и опытами постепенно приходило понимание оккультных процессов. Я учился строить и читать заговоры, творить заклинания, работать с наговором, познавал свойства активных масс, учился их определять. Искал в Пятикнижии истоки Каббалы, в который раз штудировал Ветхий и Новый Завет.
Разумеется, мое обучение оккультизму за эти две недели не закончилось, а лишь началось. Еще много лет я постигал эту бесконечную науку. Наконец настал день, когда бабушка сказала:
Кажется, ты готов, молодой человек. Но слушайся меня беспрекословно. Самодеятельности не проявляй, знаний у тебя еще недостаточно. Нет большего зла, чем дурак с инициативой! — подытожила она.
Я не дурак! — возмутился я.
Не обижайся, миленький, это я не про тебя, это так — пословица, — улыбнулась бабушка, взъерошив мне волосы.
Через два дня бабушка проводила ритуал изгнания духа из одержимой, о которой я упоминал в начале своего повествования. И я помогал ей. Подавал различные предметы, заговаривал вместе с ней активные массы, сменяя свечи, и делал многое другое. Ритуал длился почти всю ночь. К концу его мы оба страшно устали, а одержимая потеряла сознание. Бабушка отвязала женщину от стула, та была бледной, дышала хрипло и с трудом.
— Ну, вот и слава Богу, — сказала бабушка. — Ты молодец, все выдержал и даже ни разу не сбился. А теперь тебе поспать нужно.
Это я чувствовал и сам. Проспал я почти сутки, а когда проснулся, женщину уже увезли.
Ба, эта женщина вылечилась?
Вылечилась, миленький, хотя трудно это назвать лечением. Оккультные методики ведь не лечат, а приводят к гармонии душу и тело. А исцеление происходит само собой, поскольку ему ничто не мешает.
Камень мы вернули на место. Бабушка сказала, что приручать его нужно не один год.
— Не нужно нам это, попользовались, поблагодарили и на место вернули, — сказала она.
Несколько раз после этого я ходил посмотреть на него, но камень исчез, и найти его я не смог.
— Домой вернулся, вот дверь и закрылась, — объяснила бабушка
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Начиная работать над этой книгой, я не ставил перед собой цель научить читателя целительству, знахарству или оккультизму — это невозможно в кратких главах. На некоторых примерах собственного обучения я лишь хотел показать, как русские оккультисты и мистики, люди, которых мы называем колдунами, экстрасенсами, передавали свои знания. Это люди, сумевшие собрать, сохранить и передать древние знания. Люди, что помогли мне познать удивительный мир сил, о существовании которых многие даже не подозревают. Люди, которые помогли мне обрести веру. А также я хотел показать, что обучение этим наукам — длительный и сложный процесс, которому посвящают всю жизнь.
Это путь вечного поиска, постижения и веры, путь к бессмертию. Каждое понятие этой небольшой книжки является темой отдельных книг, в которых мы еще встретимся и с дедом Федором, и с бабушкой, и с другими персонажами этой книжки. Хочется, чтобы читатель понял, что русский оккультист не менее интересен, чем восточный или западный, но при этом во многом доступнее и понятнее.
Владимир Ларин 'Мир русского знахаря: первые уроки'
