– Зачем тебе это нужно, Ирма? Хотя, постой, постой… кажется, я догадываюсь. Тогда, в поезде, ты сказала мне и Владе, что твое благородство распространяется только на тебя…
– Неплохая память. Я не помню, чтоб такое говорила, но думаю именно так.
– Вон оно что! Ты решила убрать конкуренток в буквальном смысле и занять место рядом с Филиппом, да?
– Почти, – бросила Ирма, выпила рюмку, затем уставилась на Жанну колючими глазами. – Я не собиралась убивать Владу…
– Но убила, убила ножом, – процедила сквозь зубы Жанна. В какой-то момент Ирма стала вызывать у нее омерзение. – А у нее маленький ребенок. Ты сама росла без родителей, как ты могла…
– Смогла! – огрызнулась Ирма и закурила новую сигарету, на этот раз ее руки слегка подрагивали, значит, она неспокойна, неуверенна. – Обо мне никто не думал, почему же я должна думать о чужом ребенке? Меня держали в детдоме, как скотину. Ты понятия не имеешь, что такое детдом, а туда же, с нравоучениями лезешь. Тебя не обворовывали в столовой, когда заведующая и кухарки выносили сумками продукты, а нам варили кашу на маргарине. Утром каша, в обед суп с кашей, на ужин каша. Тебя не трахали старшие пацаны, не били, не грозили, что, если пожалуешься на них, вообще утопят. Ты не пахала каждое лето у богачей на дачах, а деньги получала заведующая. Вот что такое детдом, поняла? Когда меня оттуда выперли в том, в чем была, я от счастья плакала!
– Тебе не повезло, но мне тебя не жаль. Сотни таких, как ты, а убийцами становятся единицы.
– Мне плевать. Я научилась выживать и свое получу. Владке предложила мирное решение проблемы, она отказалась…
– Мирное? – хмыкнула Жанна. – И что же это за решение?
– Она должна была отказаться от задания Эммы. Ей не нравилось обманывать Филиппа, совета просила, как поступить. Я ей посоветовала: уйди, уезжай к сыну. Но она же души не чаяла в Филиппе, мечтала начать с ним новую жизнь. Скажу больше: она хотела рассказать ему о задании Эммы, я этого допустить не могла.
– А платье? Когда она его надела?
– Как только я пришла. Вертелась в нем, носилась, как идиотка из дурдома. В нем и просидела весь вечер, действуя мне на нервы.
– Задушевная у нас беседа, – на усмешке сказала Жанна. – Ну и как ты решила меня убить?
– Я тебя несколько раз предупреждала, правильно? Ты не сделала выводов. Да, я напала на тебя, ну и что? Не убила же, а могла. Не хотела убивать, всего лишь испугать надумала. Сама пойми: мне не нужны трупы. А ты смелая.
– Ну и?.. – провоцировала ее Жанна. – Почему замолчала?
– Могу предложить тот же вариант, что и Владе, я ведь против тебя ничего не имею, – внушительно сказала Ирма, будто гипнотизировала. – Ты сейчас собираешь вещи и уматываешь отсюда к маме сегодня же.
– Заманчивое предложение. Только в этом случае я становлюсь твоей сообщницей, почти соучастницей убийства.
– Кто об этом узнает? Я не заинтересована трепаться. Жанна, Влада не справилась бы, да и не собиралась она искать убийцу Нины. И ты не справишься. Это мое дело, я должна им заниматься, отдай его мне. Уйди по-хорошему.
– Думаешь, я глупенькая и поверила? Тебе не нужен свидетель, который раскусил тебя, как не нужен ни одному преступнику. Лишь только я повернусь к тебе спиной, ты убьешь меня.
– Да какой ты свидетель? – сказала Ирма интонацией, которой обычно жалеют. Ничего себе, она жалела Жанну! – Чтобы стать свидетелем, нужны доказательства, а не пустой треп. Чем ты докажешь, что я убила Владку? Меня не было и нет в городе. Я не останавливалась в гостиницах, где имеется запись паспортных данных, у меня нет знакомых, способных подтвердить, что я была в такой-то день здесь. Койки снимала у частников на окраинах, меняя место раз в две недели. Даже о том, что мы с тобой сидим в этом доме, никто не знает. Я не приходила раньше, потому что рядом с тобой
