было. Бывают моменты, когда догадываешься, о чем тебя хотят спросить, знаешь наперед, что будет через несколько минут. И самое необъяснимое – когда понимаешь, что лучше повременить, еще нет достаточной уверенности ни в себе, ни в нем, а поступаешь наоборот. Жанна угадала, что Вениамин подойдет к ней, и он подошел, остановился, почти касаясь коленями ее коленей. Она поднялась с кресла, очутившись неприлично близко к нему. – У тебя точно с Филиппом ничего нет? – И этот вопрос предвидела.
– Договор, ты же слышал.
– Поехали ко мне?
– Поздно. Оставайся здесь.
– С условием: завтра ты отвезешь меня на работу.
– Отвезу.
– Тогда остаюсь. Но я буду приставать к тебе.
– Приставай, – разрешила Жанна. Опустив глаза, она коснулась лбом лба Вениамина. Кстати, когда она без каблуков, он вровень с ней ростом. Да какая разница? Лишь бы человек был хороший, а Венька очень хороший, на него можно положиться.
Лежа на боку, Жанна рассматривала профиль своего мужчины, который нечаянно оказался мечтой всей ее жизни. Чуткий, ласковый, нежный и жаркий – а она его чуть было не променяла на Филиппа. Такой ночи с Филей не получилось бы. Тот хоть и жил во Франции, а опыта обращения с женщиной не набрался, тискал, как жлоб. Да ну его к черту. Есть Венька, больше никто не нужен. Жанна приподнялась и заглянула в его лицо, а он вдруг открыл глаза: – Давно не спишь? – и перевернул ее на спину.
– Боюсь проспать, тебе же на работу…
– Какая работа? Жанка, лучшее время для любви – утро.
Раньше не понимала, что такое чувственный поцелуй. Узнала аж в двадцать восемь, да, развитие у нее запоздалое. Стоило его губам прикоснуться к ее губам, все мысли рассыпались, глаза сами закрылись, чтоб ничто не отвлекало, чтоб задержать это мгновение и потом долго помнить. И помнить прикосновения, потому что они особенные, помнить слова «я люблю тебя», каждый раз сказанные неодинаково, и знать, что это так. Хотя зачем помнить, Венька теперь будет всегда с ней… и навсегда. Вот так и наступило утро. Жанна, уложив голову на грудь Вениамина, жмурилась, как кошка. Он запустил пальцы в ее волосы и перебирал их, иногда целовал Жанну в затылок, а ей хотелось замурлыкать. Но утро… В щели штор бил яркий свет. Это уже день, а не утро. – Который час? – приподнялась Жанна.
– Не знаю, – потянулся он.
– Веня! Ты опоздал! – Жанна подлетела с кровати, лихорадочно натягивала одежду. – Вставай! Я хотя бы кофе сварю…
– Чего ты паникуешь? – подпер он голову рукой и не спешил мчаться на работу. – Ну, опоздаю раз в жизни.
– Не хочу, чтоб Филипп делал тебе выговор. И видел нас вместе, он может приехать в любой момент. Вставай.
Жанна умчалась на кухню, а время действительно позднее, до начала рабочего дня Вениамина осталось пятнадцать минут, теперь в любом случае она не успеет отвезти его. Вскипятив чайник, Жанна судорожно намазывала масло на хлеб, зато Вениамин из комнаты прямиком направился в душ, будто вылез из шахты и без воды с мылом обойтись не может. Она постучала в ванную: – Уже девять! Добираться сорок минут…
– Иду, – отозвался тот, минут через пять пришел на кухню. Спешки ни в одном движении!
– Может, поешь в машине? – предложила она.
– Еще чего. – Он снял со стены телефон, набрал номер. – Это Вениамин. Если меня будут спрашивать, я в налоговой. – Положив трубку на место, улыбнулся, разведя руками, мол, ноу проблем, потом приступил к завтраку. – Лучше скажи, что собираешься делать?
– О чем ты? О Филиппе?
Хорошему всегда приходит конец, так и случилось: стоило Вениамину напомнить об обязанностях Жанны, ради которых она приехала в этот город, у нее испортилось настроение, а это неприятно.
