обстрела, но наверху их поджидали два десятка магов и сотня их учеников, вооруженных луками и копьями.
Все они одновременно обрушили свою ярость на атакующих, когда отряду Брамблеберри оставалось пробежать до стены не больше двадцати шагов. Люди и лестницы исчезли в клубах пламени или были отброшены назад ударами молний. Копья и стрелы застучали по щитам и броне, отыскивая уязвимые места. Людей падали и корчились от боли.
Но лорд Брамблеберри тоже привел с собой магов, и они наложили защитные заклинания на броню и людей, а также вызвали водных элементалей, чтобы быстрее погасить пламя. Множество людей, несмотря на все предосторожности, замертво упали на землю, но ошеломляющего эффекта, на который надеялись и в котором так нуждались защитники Главной Башни, достичь не удалось.
Залпы стрел ударили между зубцами стены, и готовые сорваться огненные шары взорвались, сотрясая стену, раскалывая и кроша каменную кладку. Затем передний ряд стрелков расступился и выбежали специально отобранные силачи с молотами и кирками. Удары молний наметили им цели, и они приступили к работе, расширяя трещины и ослабляя прочность сооружения.
— Все внимание наверх! — закричал Брамблеберри, и лучники вместе с чародеями выпускали залп за залпом, не давая защитникам высунуться из-за укрытий.
— Эй, там! — крикнул один из командиров молотобойцев и отвел свою группу назад.
Маг из Глубоководья, услышав его призыв, послал в указанную точку три мощных удара подряд. Первая молния отскочила от расколотого камня и сбила с ног бригадира. Второй разряд прорвался сквозь стену, осыпав осколками всех, кто оставался поблизости, а третья молния разрушила опору и вышибла несколько камней, так что в образовавшуюся пробоину мог свободно пройти человек.
— Эй, там! — закричал второй бригадир, и трое магов своими огненными снарядами быстро завершили работу его группы.
В то же самое время справа и слева от пробоин были поставлены высокие лестницы. Вскоре упорство защитников удалось сломить окончательно, и послышались призывы к отступлению.
Первая линия обороны Главной Башни стоила Брамблеберри жизни около дюжины солдат, но идущие следом толпы жителей Лускана, разъяренных нашествием упырей и разгоряченных запахом битвы и крови, неудержимой волной прорвались внутрь.
***
Сразу после начала атаки со стороны моста корабли тоже перешли к активным действиям. Поскольку основное внимание защитников Главной Башни было сосредоточено на восточной стене, моряки подняли паруса, снялись с якорей и направили суда вверх по течению. Они обогнули восточную стену и прошли намного дальше, вплоть до восточной оконечности острова. На кораблях остались только необходимые для управления экипажи и по небольшому отряду лучников, так что их целью был отвлекающий маневр и защита от немногочисленных чародеев, оставшихся снаружи, а в случае удачи — уничтожение одного или двух неосторожных магов.
Еще полдюжины кораблей во главе с «Морской феей» встали на рейде у Морской башни и обстреливали скалистый берег из луков и катапульт на тот случай, если в засаде еще остались сторонники Грита.
И действительно, еще не один защитник проявил себя, выбрасывая магическую молнию или пытаясь убежать на северную сторону острова.
Робийард и Арабет не без удовольствия пользовались этими моментами. Хоть они и старались сберечь энергию, надеясь на решительную схватку с Арклемом Гритом и его главными помощниками, но не могли удержаться от искушения и не ответить на случайные выпады противников.
— Встать на якорь! — приказал Робийард, в отсутствие Дюдермонта и лорда Брамблеберри взявший на себя командование флотилией.
Матросы убрали паруса, якорь с плеском погрузился в темные волны, а вторая группа моряков уже спускала на воду небольшие шлюпки. Остальные корабли в точности последовали примеру «Морской феи».
— Паруса на юге! — крикнул Робийарду впередсмотрящий.
Встревоженный маг побежал на корму и, стараясь рассмотреть приближающийся корабль, сопровождаемый еще двумя судами, даже перегнулся через ограждение.
— «Тройная удача», — сказала подошедшая следом Арабет. — Это корабль Мэймуна.
— Чью же сторону он примет? — забеспокоился Робийард.
Он торопливо прочел заклинание и потер виски большим и указательным пальцами, чтобы придать своим глазам орлиную зоркость.
Действительно, на носу идущей впереди «Тройной удачи» он увидел Мэймуна и заметил, что его экипаж тоже готовит шлюпки. И что более важно, Робийард рассмотрел: корабельная катапульта не заряжена и нигде не видно лучников.
— Парень сделал правильный выбор, — сказал Робийард. — Он пойдет с нами.
— Откуда ты знаешь? — удивилась Арабет. — Неужели ты в нем так уверен, что продолжишь высадку?
Я знаю Мэймуна.
— Его сердце?
— Его кошелек, — поправил ее Робийард. — Он знает, какие силы объединились против Арклема Грита, и понимает, что Главной Башне сегодня не удастся одержать победу. Он был бы дураком, если бы оставался в стороне, предоставив горожанам самим справиться с противником, а Мэймун, несмотря ни на что, никогда не был глупцом.
— Но там три корабля, — настаивала Арабет, глядя, как суда на всех парусах лавируют в знакомых водах и приближаются с огромной скоростью. — После высадки экипажей мы не сможем защищаться. Надо задержать высадку, чтобы встретить их в полной боевой готовности.
Робийард покачал головой.
— Мэймун не ошибся в выборе, — сказал он. — Он словно стервятник, обгладывающий кости павших, и прекрасно понимает, на чьей стороне костей окажется больше.
Чародей развернулся и зашагал по палубе, приказав экипажу продолжать высадку. Дойдя до сходней, Робийард прочел еще одно заклинание и осторожно спустился на воду — но не в воду, поскольку остался на поверхности.
Арабет последовала его примеру и встала рядом, среди не стихающих волн. Так, бок о бок они быстро прошли к прибрежным скалам, а следом за магами запрыгали на волнах переполненные шлюпки.
Два подошедших корабля встали на якорь рядом с остальной флотилией, и их экипажи тоже высадились на берег, а «Тройная удача» прошла дальше, ловко маневрируя в узком проходе.
— Молодой пират отлично изучил свое ремесло, — отметила Арабет.
— Он учился у самого Дюдермонта, — напомнил Робийард. — Жаль, что он не научился ничему другому.
***
Стена Главной Башни недолго продержалась под таким яростным натиском, но солдаты лорда Брамблеберри быстро поняли, что защитники не зря поспешили отойти назад. Оборона стены планировалась лишь для того, чтобы выиграть время для подготовки магов второй линии.
Как только толпы лусканцев хлынули во внутренний двор, на них обрушилась вся ярость Гильдии Чародеев. Залп огня, молний, магических зарядов и леденящих конических воронок, в которых люди мгновенно замерзали насмерть, оказался настолько сильным, что за несколько мгновений было уничтожено до девяноста процентов людей из нескольких сотен, первыми ворвавшихся внутрь.
Защитная магия чародеев из Глубоководья уберегла Дюдермонта и лорда Брамблеберри. Остальное войско, завидев, что знамена лидеров по- прежнему развеваются впереди, бесстрашно продолжало наступление. Второй залп защитников Гильдии был гораздо слабее и короче, и воины устремились вперед.
Перед ними из-под земли поднимались призраки, скелеты и гниющие трупы, временно наделенные подобием жизни, а с башни слетали големы, горгульи и прочие ожившие чудовища, пытавшиеся остановить людскую лавину.
Но жители Лускана не дрогнули и не разбежались от ужаса, а только еще сильнее разозлились, вспомнив о недавнем нашествии упырей, переполнившем чашу их терпения. Лорд Брамблеберри, сидевший верхом на высоком чалом жеребце, демонстрировал чудеса ловкости, но двое других участников сражения вдохновляли людей еще сильнее.
Первым был Дюдермонт, скакавший на пятнистой голубоглазой кобыле, и, хотя его нельзя было считать превосходным наездником, один вид прославленного героя вселял надежду в сердце каждого жителя Лускана.
А вторым был его темнокожий друг. Как только взрывы и выстрелы немного утихли и защитники Главной Башни вышли навстречу атакующим, настало время Дзирта.
Скорость его движений приводила в изумление и врагов, и друзей, а огонь ярости в душе темного эльфа поддерживал образ прикованного к постели друга-хафлинга. Дроу ловко пробился сквозь толпу нападавших и бесстрашно бросился на чудовищ. Он вертелся волчком, прыгал и кувыркался в самой гуще скелетов и призраков, а после него оставались только груды костей и обрывки плоти.
С верхнего балкона слетела горгулья, распростерла широкие кожистые крылья и стала снижаться, выставив перед собой мощные лапы со смертоносными когтями.
Дроу прокатился по земле через голову, каким-то образом сумел свернуть в сторону, уклоняясь от опасного противника, а закончив кувырок, с такой силой оттолкнулся от земли, что взлетел в воздух, нанося хищной горгулье короткие колющие удары обоими мечами. Дзирт так ловко справился с монстром, что уже мертвая горгулья ударилась о землю раньше, чем он сам.
— Ура Дзирту До'Урдену! — раздался в общем шуме хорошо знакомый ему голос, и Дзирт, узнав, что даже Арумн Гардпек, хозяин таверны, присоединился к восставшим, стал драться еще яростнее.
При помощи волшебных браслетов Дзирт с невероятной скоростью, зигзагами, бросился к центральной башне грандиозного сооружения, заканчивая каждую пробежку длинным и плавным перекатом. Он держал теперь только один меч, сжав в другой руке ониксовую статуэтку пантеры.
— Ты мне нужна, — произнес он, обращаясь к Гвенвивар, и заскучавшая в своем астральном доме пантера его услышала.
Дзирт продолжал свой рискованный марш-бросок, несмотря на то что в его сторону непрерывно летели молнии и огненные шары. Но каждый снаряд
