— Ну вы, теоретики сраные, гляньте, куда мне дальше ехать? Мы не заблудимся.
Юрий взглянул на карту, позаимствованную Мишкой из Интернета, и отрицательно покачал головой.
— Нет. Все нормально едем. Где-то тут должен быть заброшенный отель.
Отель они увидели издалека. От этого, когда-то красивого здания остался один каркас. Было непонятно, почему отель, расположенный в самом центре города, не восстановили, хотя рядом во всю кипела жизнь. На углу здания, прислонившись спиной к остаткам стены, стоял невысокий человек, неторопливо покуривавший свою сигарету. Одет он был в коричневую ветровку и синие джинсы, без традиционных турецких усов, и до ужаса похожий на одного среднепопулярного в России грузинского певца. Все жители турецкой части острова отличались этим завидным спокойствием, но русские сразу поняли, что именно он их загадочный проводник. Георгиос Криатидис, нашедший им этого человека, охарактеризовал его так: — Селим парень неплохой. Его единственный порок — деньги. Кто больше даст, тот его друг.
Зверев притормозил, и Юрий, опустив стекло, спросил: — Селим?
— Да, — подтвердил тот, и выкинув окурок, нырнул в машину.
— Вам привет от Георгиоса, — по-английски сказал Зверев. Турок сразу засмеялся, и ответил на том же, вполне приличном языке.
— Как там поживает мой сокамерник?
— Неплохо. А откуда у вас такой хороший английский?
— Я в молодости пять лет работал на английской военной базе, пока не выперли.
— За дело?
— Нет, вы что, одни интриги сослуживцев. Как там Георгиос? Он по-прежнему содержит школу аквалангистов?
— Да. И дела у него идут неплохо.
Юрий ничего не понимал в их переговорах, и Звереву, сначала, приходилось попутно переводить суть разговора еще и Астафьеву. Выглядело это комично, так что вскоре в толмачи переквалифицировался Виктор, так же неплохо разбиравшийся в языках.
Разговор проходил на ходу, так как забрав пассажира Зверев сразу тронул машину с места.
— У него два сына? — продолжал интересоваться Селим.
— Да, четырех и двух лет от роду.
— У меня точно такого же возраста дочки! — восхитился Селим. — Придет время, надо будет переженить их.
— Боюсь, ты запросишь небывалый калым. Разоришь грека.
Селим, хлопнув себя ладонями по ляжкам, захохотал. К этому времени Юрий рассмотрел, что он не так уж молод. В волосах было уже достаточно седины, из-под ветровки выпирал солидный живот, а под глазами наметились заметные мешки.
— Так куда нам ехать? — вернул турка с небес на землю Зверев. — Мы не заблудимся?
— Ни за что. Я свой остров знаю как облупленный. Сейчас выедем за город, и на первом перекрестке повернем налево.
Зверев точно выполнил его указание.
— Вот, теперь нам километров тридцать придется ехать прямо и прямо, — разъяснил Селим.
Юрия интересовал еще один вопрос.
— Спроси его, за что он сам сидел, — попросил он Виктора. Турок, выслушав вопрос, снова захохотал.
— О, это был интересный бизнес. Мы поставляли в Саудовскую Аравию виски. Завозили их в канистрах под видом машинного масла, а там разливали в обычные бутылки. Это был выгодный бизнес, спиртное там запрещено, а желающие нажраться находятся всегда. Но, высокий покровитель моих подельников умер от цирроза печени, а его наследники спустили на нас всех полицейских собак. Хорошо, я успел выбраться из Саудовской Аравии, а то мне бы тоже отрубили голову, как им. В Турции мне за это все дали пять лет, вот там, в Измирской тюрьме, я и познакомился с Георгиосом. Именно я помог ему бежать. Купил на последние деньги катер, на нем он и добрался до своего острова.
Юрий потихоньку, чтобы не видел турок, улыбнулся. Он то знал со слов самого грека-беглеца, что Селим запросил с него за тот старый катер такую сумму, словно это был только что сошедший со стапелей «Титаник».
Вскоре Селим велел свернуть им на проселочную дорогу, они еще минут тридцать ехали через бесконечные ряды виноградников, потом свернули в сторону небольшого, скалистого хребта. Тут они оставили машину и начали подниматься наверх. Виктор выбрался вперед, но когда до вершины оставалось всего несколько метров, Селим сердито крикнул ему что-то по-английски. Тот притормозил, и турок первый взошел на хребет, потом отошел чуть в сторону, там торчал огромный камень. Именно туда их и поманил Селим.
— Вот эта ваша вилла, любуйтесь. Только не сильно высовывайтесь.
Когда дошла очередь Астафьева взглянуть на нужное им строение, Юрий, только бросив взгляд на строение, присвистнул.
— Вот это да! Ни хрена себе дачка!
Он ожидал увидеть нечто, похожее на здание, где обитали они. Тут же был настоящий дворец.
Селим начал что-то быстро тараторить, и Зверев не так быстро, но тщательно, переводить.
— Это бывшая летняя резиденция английского наместника на Кипре, построена в начале двадцатого века. Он спасался здесь, в горах, от жары. До этого он жил в Индии, от этого и такая архитектура.
Да, больше всего это здание напоминало некий индийский храм. Три этажа, легкие купола, по углам здания, как на Тадж-Махале, один большой, в центре. Здание опоясывали открытые галереи, так что все окна и входы в комнаты защищены от солнечных лучей, узорчатые решетки на окнах. Чем была хороша эта точка обзора, сверху хорошо было виден весь обширный двор, включая фонтан и вольеру для павлинов.
— Ну-ка, Юр, дай-ка мне все это рассмотреть, — попросил Зверев, отодвигая Юрия плечом. В руках у Александра был мощный бинокль. Зверев рассматривал виллу несколько минут, потом передал бинокль Астафьеву.
— Что-то я не пойму, — сказал он Селиму, — там что, нет камер слежения?
Юрий же увидел совершенно другое. Какой-то мужичок в рабочем комбинезоне аккуратно демонтировал на террасе второго этажа сломанную решетку окна. Судя по всему, она была из дерева, поэтому он действовал осторожно и неторопливо. Долго Юрию наблюдать за этой идиллией не пришлось, Зверев снова отобрал у него бинокль.
— Дай-ка сюда! Вот присосался то.
— Ты видишь, там идет ремонт?
— Вижу. Но, кроме этого столяра вижу еще троих охранников. А что ты хотел сказать про ремонт?
— То, что кто-то хорошо эту решетку раздолбал.
Зверев удивился.
— Ты намекаешь на Ольгу?
— Может и на нее. Она может устроить такой кимблямс, за ней не заржавеет.
Тем временем столяр погрузил все части разбитого шедевра прошлого века в мешок и спустился вниз. Тут его встретил управляющей виллы.
— Сколько тебе нужно времени, чтобы починить ее? — спросил он.
Столяр озабоченно покачал головой.
— Тут одним днем дело не станет. Работа тонкая, дерево уже старое, хрупкое. Зря я согласился ремонтировать эту решетку.
Управляющий возмутился.
— Что, ты не сможешь ее сделать?! А что тогда взялся?
Столяр был хитрым турком.
— Я смогу ее сделать, это не проблема. Но это займет столько времени, что я больше потеряю на утраченных заказах.
Но управляющий так же был хитрым турком, так что он с ходу отверг все возможные поползновения хитрого столяра.
— Э, нет дорогой, я не имею права заплатить тебе больше положенной суммы. Пятьдесят долларов, и ни центом больше. Эту цену мне определил сам хозяин.
Пока они рядились, группа русских туристов погрузилась в машину, и вернувшись на ближайший перекресток, оставила там машину. Караулить ее взялся Селим, сразу нашедший в приемнике какую-то свою волну, тоскливо завывшую жалобным голосом Таркана. Сами же невольные диверсанты минут десять пробирались через ровные ряды виноградников, благо они шли вдоль, как раз к дворцу Шакира, а не поперек. Уже у самой виллы они услышали, как загремели железные ворота, все попадали на землю, и Зверев, самый ближний к дороге, рассмотрел сквозь виноградную листву как по дороге от виллы проехал громоздкий, синий «Шевроле-Блайзер». За рулем сидел управляющий, и сквозь тонированные боковые стекла Александр рассмотрел силуэты еще как минимум троих человек.
— Хорошо, — шепнул он Юрию, — сейчас на вилле народу осталось совсем ерунда.
Через минуту они были у самого забора.
— Почему они все-таки не установили тут камеры слежения? — спросил Виктор.
Зверев пожал плечами.
— Может, считают, что они тут у себя дома, не стоит ничего бояться.
Это было примерно так. Кроме того, Ахмад Шакир купил эту виллу всего год назад, и у него не было времени пристально заняться ее модернизацией. Они без труда преодолели невысокий, метра полтора забор, весь обвитый декоративными побегами плюща, и оказались во внутреннем дворе дворца, с торцовой ее стороны. Со стороны обитателей виллы их никто не заметил, но в целом это вторжение нельзя было назвать тихим. Просто они попали в вольеру, занятую павлинами. Штук пять этих царственных птиц важно разгуливали по большому вольеру, время от времени лениво расправляя свои огромные хвостовые перья. Павлинам вторжение в их владение не понравилось. Самый большой из этих тропических «дуканов» расправил свой пестрый веер и заголосил удивительно неприятным, противным голосом. Вслед за ними подали свой голос и остальные птицы, так что троица незваных гостей поспешно оставила «птичник» турецкого миллиардера. Между тем горлодрание райских птичек не осталось незамеченным. Один из двух охранников, неторопливо игравших на террасе виллы в шиш-беш, поднял голову и спросил: — Махмуд, а чего это наши павлины разорались?
Его напарнику было не до этого. Он вот-вот должен был выиграть, и нетерпеливо отмахнулся.
— А, не пудри мне мозги! Кидай кости, давай.
