Евгений Сартинов
Охота на выбывание
ГЛАВА 1
'Да, отдохнул, называется, пострелял уток', — думал капитан милиции Юрий Астафьев, с трудом пробирающийся под проливным дождем сквозь ивовую поросль и камыши. При этом руки Астафьева были отягощены брезентовым пологом, на котором покоилось тело мертвого человека. И если три его коллеги по грузовым работам были отягощены только весом перетаскивания трупа, то ему, как представителю закона, было важно и остальное — кто убил этого человека, зачем, и главное — доказать вину преступника. Впрочем, сейчас Юрий припомнил, как шевельнулось у него дурное предчувствие, еще сутки назад, когда он увидел как из подъехавшего к сторожке 'Ланд Крузера' появилась сначала изящная женская ножка, в синей джинсе в обтяжку и точеном сапожке, а потом на серый, осенний свет появилась и сама дама, среднего роста, в ярко красной короткой курточке с меховой оторочкой, что еще выгодней подчеркивало красивую форму ее бедер, и противоположной, задней части тела. Тут еще Вадик Долгушин, его давний друг и инициатор этой поездки, ехидно засмеялся, и сказал: — Да, нашел Зотов, кого привести на охоту. Как головешку в улей сунул.
'Ну, все, пропал строгий мужской отдых, теперь будет одна рисовка и сплошные понты', — подумал тогда Астафьев, и в этом он был суеверен, так же, как моряки. Нет, Астафьев не был женоненавистником, наоборот, любил этот проклятый пол настолько сильно, что в свои тридцать лет ни как не мог остановить свой выбор на какой-нибудь одной представительнице этого пола. Насколько мог рассмотреть отсюда Юрий, вновь прибывшая была натуральной брюнеткой, с роскошной гривой, собранной сейчас в конский хвост, с достаточно симпатичным лицом. Вокруг нее тут же начали виться мужики, причем все, кто собрался в этот вечер в «Дубках». Окликнули и их с Вадимом. Юрий нехотя отложил в сторону ружье, которое до этого старательно чистил, и, не спеша, подошел к месту действия.
— А это наш представитель закона, — весело представил его Пал Палыч Сомов, невысокий, абсолютно лысый мужичок лет семидесяти, хозяин турбазы. — Начальник следственного отдела, капитан милиции Юрий Андреевич Астафьев.
— Александр Иванович, Зотов, — представился хозяин внедорожника, при этом сделав больший акцент на своей фамилии, чем на имени. Это был широкоплечий мужчина лет пятидесяти пяти с римским профилем, морщинистым лицом, и обширными золотыми зубами.
— Вера, — девушка протянула Юрию узкую, холеную руку, и при этом так стрельнула в него своими серыми глазами, что Астафьев понял, что его мужская красота оценена по достоинству. Высокий парень с худощавым, породистым лицом, и разными глазами, одним зеленым, другим голубым, Юрий всегда привлекал внимание женщин своей почти голливудской красотой. Причем с годами эта красота становилась все мужественней, как у того ковбоя с рекламы Мальборо.
— Юрий, — представился Астафьев, пожимая холеную руку женщины. При более близком рассмотрении Юрий накинул женщине лет восемь, так что Вера вполне могла быть его ровесницей. От ее мужа он тут же получил короткий, пристальный взгляд ревнивца. Впрочем, эту нелюбезность можно было объяснить тем, что рукой вновь прибывшего прочно завладел высокий, сутуловатый человек с седыми висками, и умными, темными глазами. Юрий его чуть- чуть знал, фамилия у него была Соленов, какой-то большой начальник из администрации города.
— Ну, вот, вот где я его поймал, — говорил Соленов, не выпуская руку вновь прибывшего, — а то он на юге, то он в Москве, то уже в Лондоне. Ты скажи мне, Ляксандр, ты будешь участвовать в тендере по продаже здания бывшей художественной школы?
— Нафиг мне нужно это старье, — отмахнулся тот, — я бы вот от всего этого не отказался, — Зотов обвел рукой окружающий мир. — Так когда, Пал Палыч, ты продашь мне свою базу? Мне уже и сон снился, что я ее хозяин.
Сомов засмеялся.
— Нет уж, Сашка, пусть тебе хоть что сниться, а это мое, и только мое, — завил он довольным тоном. — Даже и не мечтайте, никто рот не разевайте. Мое! Только мое!
— Ну вот, опять двадцать пять! Все по новой! — Александр Иванович взорвался, но при этом не по настоящему, а как-то наигранно. — Мы ж почти договорились с тобой в прошлый раз! Да ты пойми, тут же такой элитный туристский комплекс можно отгрохать, а у тебя же все разваливается! — настаивал Зотов. — Еще пару лет, и от твоих «Дубков» останется одно воспоминание. А я ж тут такие коттеджи понастрою, из дубовых бревен, в русском стиле! Тут не только можно будет по уткам пострелять, но и бильярд покатать шары, Боулинг-центр отгрохаем, тир, сауну крутую замастрячим, с бассейном и девками!
С первыми словами нового гостя Юрий невольно согласился. Бывший пионерский лагерь «Дубки», приватизированный еще в середине девяностых тогдашним начальником ГОРОНО Сомовым, медленно деградировал. Из трех десятков чахлых, летних коттеджей в живых остались половина, остальные потихоньку разрушались. Сомов вкладывал в базу денег ровно столько, сколько нужно было для обслуживания заезда очередной партии отдыхающих, и не более того. Но чего было в этом месте больше, чем где-либо, так это невероятно чистого, бодрящего воздуха. Огромная дубовая роща вырабатывала столько кислорода, что горожане по приезду сначала только шалели от этого забытого изобилия. К турбазе вела одна единственная дорога, перекрываемая на деревянном мосту шлагбаумом, так что «Дубки» оказывались как бы на громадном острове, окруженном со всех сторон озерами, протоками, и просто непроходимыми зарослями, вперемежку между болот. Естественно, что это был рай для водоплавающих птиц, но только избранные охотники могли позволить себе остановиться на самой турбазе. И Юрий попал в это число. Собственно, его ввел в это общество школьный друг, Вадик Долгушин, с помощью родителей давно выбившийся в элиту городского бизнеса.
Приезд новых охотников отметили традиционно: партией шашлыка под темную, как коньяк «Старку». Правда, охотники в этот раз не изощрялись в сальных анекдотах, а шутили вполне светски, почти без мата.
Первый, самый нетерпеливый охотник, круглолицый и низкорослый, похожий на снеговика начальник СМУ-5 Николай Васильев, ушел на свое место в четыре вечера, вслед за ним потянулись и остальные. При предварительном распределении Юрию досталось место между Долгушиным и Соленовым, как раз напротив Александра Ивановича. До озера пришлось идти минут сорок.
— Это какой Зотов, у которого гостиница, магазины, и все такое? — спросил Астафьев Вадика по пути к озеру. — Император?
— Именно он. Торгово-закупочная фирма «Император». Страшно богатый по нашим кривовским меркам человек.
— Это видно, — согласился Юрий. — И по машине, и по жене.
— Ну, с женой ему не очень повезло, — сказал Долгушин, но в ту же секунду оступился, и, соскользнув по траве с невысокого обрыва, оказался по колено в озере.
— Ладно, — махнул он рукой, — я здесь встану. Ты иди дальше, метров на сто вперед.
Юрий так и поступил, выбрал себе место метрах в ста от друга.
Озеро, где им предстояло охотиться, было, изрядно затянуло тальником и камышом, оно извивалось наподобие бумеранга, так что он видел только ближайших к себе соседей, а от остальных слышал только голоса и выстрелы. Вскоре утки потянулись на ночлег, и пальба загремела со всех сторон. На охоте Юрий был второй раз в жизни, так что, кроме азарта, за душой больше ничего не было, ни умения, ни опыта. Он быстро свалил первым же выстрелом крякву, верховым течением ее отнесло в сторону, и подобрал ее Вадик. Но дальше везти Астафьеву перестало. Между тем Зотов продолжал валить одну утку за другой. Он стоял метрах в двухстах от Юрия, на другой стороне залива, чуть левей. Так что все его удачи и промахи Астафьев прекрасно видел.
Пал Палыч Сомов по старости лет стрелком был плохим, но охотником очень азартным. Этот азарт словно омолаживал его. Так что, когда сзади раздался звук шагов, он только на секунду глянул назад, и снова уставился на горизонт.
— Ну, что, Палыч, ты подумал над нашим предложением? — спросил подошедший. — Пора давать ответ, сколько ждать можно. Что скажешь то?
— Нет, брат, я, если и продам базу, но только не тебе.
— Что ж так то грубо, Палыч? Чем я против тебя провинился? Вроде мы с тобой не ругались никогда.
— Да вот не хочу я тебе ее продавать. Мне, может, и немного осталось жить, но пока я в силах буду держать ружье и удочку, «Дубки» будут моими.
— Жаль-жаль. А я так наделся, что мы договоримся.
Шаги снова прошуршали по траве, Палыч подумал: 'Как их всех растащило на мои «Дубки», словно сговорились. Хрен вам, граждане, «Дубки» были и будут моими'.
Он усмехнулся, выстрелил по вылетевшей откуда-то слева крякве, не попал, но и не огорчился. А, спустя несколько секунд, тупой удар в грудь откинул его щуплое тело назад, ноги при этом остались в воде, а тело лежало на берегу. Сомов успел только захрипеть, прежде чем окончательно расстался с жизнью.
Когда только начало темнеть, пошел дождь, сначала мелкий и противный, а потом все усиливающийся. Юрий не выдержал, и пошел к базе первым, захватив с собой и Вадима. Еще подходя, он услышал звонкий женский смех, а затем и большое пламя, от сжигаемых в мангале дров. Руководил этим процессом Юра Ветров, невысокого роста блондин, с красным от загара, симпатичным, располагающим к себе лицом. Он работал у Сомова сторожем, причем уже несколько лет, это Астафьев понял по тому, как все приезжавшие здоровались с ним, радостно, и обязательно за руку. При этом многие его звали не по имени, а просто Штурман. Как понял из разговоров Астафьев, его тезка и в самом деле раньше был штурманом, вертолетчиком. Юра-Штурман был очень приятным, обязательным, и, в тоже время, независимым человеком, и это уважалось всеми высокопоставленными обитателями «Дубков».
Между тем дождь разошелся не на шутку, так что вскоре охотники начали подходить один за другим. Мангал перенесли в обширную беседку, здесь при электрическом свете, каждый из них хвалился своими трофеями. Всех, перещеголял, конечно, Зотов. Чмокнув в щечку жену, он продемонстрировал свои трофеи, четыре кряквы и пять чирков.
— Ну, как, кто больше? — спросил он, сияя свой золотой улыбкой.
— Да, Ляксандра, всех ты перещеголял, — признал Соленов. — Если только Пал Палыч тебе еще обстреляет.
— Васина еще нет, — напомнил Штурман-Юра, — тот тоже хороший охотник.
