вот уже гладят столь же гладкую кожу…
— А кое-кто нам кое-что обещал! — вдруг сказал Анастас.
— Кто? — натуральнейшим образом удивилась вампирша. — И что именно?
— Да кое-кто из присутствующих, — уточнил некромант. — И ведь совсем недавно!
— Да?
Магда сделала вид, что задумалась.
— Ну… я не знаю…
В глазах Людмилы запрыгали веселые чертики.
— Да-да, — неожиданно, наверное, для себе самой выдала девушка. — Было дело!
Она тут же запнулась, и тут же под столом почувствовалось легкое шевеление — наверное, опять кто-то с кем-то столкнулся.
Магус почувствовал, что на его колено тоже легла чья-то ладонь.
«Хоть бы не Анастас!» — шевельнулась мысль, но тут же исчезла. Рука была мягкая и не холодная.
Он не знал, удалось ли ему сделать вид, что ничего не произошло.
Рука исчезла, и Магда с Людмилой одновременно поднялись из-за стола. Сделали шаг навстречу друг другу. Девушка передвигалась довольно грациозно, однако вино придавало ее движениям чуть пикантную неуверенность, и зрелище было весьма приятным, но вампирша!..
Она перетекала с места на место, будто сгусток тьмы, будто темное облако, будто несколько струек дыма — вот только что была здесь, а сейчас уже там, а теперь одновременно в обоих углах, и не сразу можно понять, что она — вот она, рядом, а в углах медленно опускаются на пол два шелковых покрывала…
Таким же легким движением скользнув к «подружке», вампирша мягко взяла ее за руку, притянула к себе, закружила в призрачном танце — и вот снова опускаются по углам две каких-то детали женского туалета, а полураздетых девушек уже две, и переплетены они между собой, как две змеи в конце мая.
В полутьме трудно было разглядеть детали, но огонь в камине блеснул, и Магус разобрал на лице Людмилы смесь изумления и восторга.
На его лице, очевидно, было написано то же самое. Лишь Анастас застыл с каменной львиной мордой — но и его глаза полыхали вовсю.
Снова девушки соединились в безумном вихре, и снова ткань полетела в стороны — но уже не два куска, а четыре. Магда осталась в темно-багровой грации из густой сетки, Людмила — в короткой полупрозрачной рубашке. Пропорция выражений на ее лице изменилась в сторону большего изумления, но быстро выровнялась, затем перекосилась в другую сторону.
Все происходящее девушке явно пришлось по вкусу.
Следующая порция одежд задержалась надолго. Несколько раз вроде бы отлетали застежки, и Магус даже подался вперед — ну, сейчас! — ан нет. Зато очень сильно хотелось помочь.
Словно бы почувствовав эту мысль, Магда скользнула к нему поближе — стройные ноги, расплывчатые контуры груди под сеткой, с ума сойти! — и невероятно изогнувшись, стукнула пальчиком по застежке — мол, помоги!
Руки его дрожали, и застежка — простой крючок! — сработала только с четвертого раза.
Грация распалась на две половинки.
Рука не хотела уходить, не хотела терять контакт с гладкой прекрасной кожей, но Магда таким же плавным и незаметным движением ускользнула и что-то сделала с трусиками.
И у себя, и у Людмилы.
Огонь в камине угас, и только две тени скользили по комнате.
Приблизились (одна вроде бы чуть отодвинулась, но вторая была настойчивой).
Слились.
Сплелись.
Донесся легкий непроизвольный стон и звук поцелуя.
Или наоборот — сначала поцелуй, потом стон?
Сердце стучало так, что заглушало бомканье колокола.
— Мальчики, а вы чего там застряли? — совершенно будничным голосом сказала Магда из темноты. — Или вы там между собой?…
— Я все же хотел бы узнать, кого именно вы представляете, — Йорн уже привычно взял быка за рога.
— Я, в свою очередь, как вы безусловно догадываетесь, не имею полномочий называть имя, — изящно парировал Магус. — На текущем этапе, разумеется. Временно. Пока мы не будем убеждены, что вы действительно заинтересованы в переговорах.
— Мы рискуем, — все так же грубо и прямо заявил Йорн. — Вдруг так называемое «высокопоставленное лицо» не так уж высоко поставлено.
— Разумеется, — Магус вежливо склонил голову. — Мы предусмотрели такой вариант. Для проверки степени нашего влияния вы можете поручить нам какое-то действие… какое-то мероприятие, какое-то изменение в текущей политике. Уверен, вы тоже думали о таком варианте.
— Думал.
— И что же?
— У вас в плену содержатся двое моих… коллег.
— Один.
— Двое.
— Вынужден вас огорчить — один. Еще один умер.
— Экспериментировали?
— Да.
Магус поймал ритм диалога, жесткий и требовательный, и разговор пошел быстро, точно, без дипломатических экивоков и недомолвок. Как раз то, что надо.
— Сволочи. Ладно. Один?
— Да.
— Освободить.
— Хорошо.
Честно говоря, на такой вариант Магус не расчитывал. Предполагались другие решения — перенос какого-то приграничного поста, публичное заявления Гринберга или другой шишки, подписание торгового договора или что-то подобное. Устроить побег какому-то пленному вампиру, с одной стороны, было намного легче. В чем подвох?
— Побег не устроит. Пленный должен быть именно освобожден.
Во как. Вот вам и «не дипломат». Вот ведь хитрец.
И нашим, и вашим. Как все сложно, черти бы их побрали, Гринберга бы сюда, а не боевого мага!
Впрочем, если бы сюда послали Гринберга, то с Магдой ночь провел бы Гринберг. Во всех плюсах есть свои минусы.
— Хорошо… — уже чуть медленнее кивнул Магус. — Думаю, мы сможет это организовать. В свою очередь… тоже, разумеется, исключительно для доказательства серьезности ваших намерений… мы бы были очень признательны… за аналогичное доказательство с вашей стороны.
— Например?
— Сколько у вас наших пленных?
— Чуть больше, чем у вас наших…
Вот вам и не дипломат. Опытная некромантская сволочь, вот ты кто.
— …но сотни три-четыре могу отдать безболезненно. Устроит?
Разумеется, нет. Разумеется, пленных было немного жаль, и конечно же, освободить их стоило бы… но со стороны некромантов это был бы плевок. На тебе, боже, что нам и нахрен не нужно. Три-четыре сотни. Или полтысячи. Или еще больше. Все равно еще наловим, делов-то.
— Нет.
— Я так и думал.
