Протяжен верблюжий поднявшийся всхлип.Дуреет от яблонь весна в Алма-Ата,И первые ветки раскинул Турксиб.Земля, набухая, гудит и томитсяНесобранной силой косматых снопов,Зеленые стрелы взошедшей пшеницыПроколют глазницы пустых черепов.Так ждет и готовится степь к перемене.В песках, залежавшись, вскипает руда,И слушают чутко Советы селений,Как ржут у предгорий, сливаясь, стада.1930
ПРОВИНЦИЯ-ПЕРИФЕРИЯ
Я знал тебя от ржавых плотинИ до скобы железной,До самых купецких рябых полтин, —Губернский город СемипалатинскИ Павлодар уездный.Провинция!Ты растопила воскСвечей церковных. И непрестанноСпивались на Троицын праздник в лоскВсе три отдела казацких войскОт Омска и до Зайсана.И смертно Васильев Корнила Ильич,Простой, как его фамилия,Хлестал огневик, багровел, как кирпич,Он пил — тоски не в силах постичь,И все остальные — пили.Корнила Ильич, урони на грудьБашку! Ты судьбе не потрафил.Здесь начат был и окончен путь,Здесь кончен был безызвестный путьБлистательных биографий!Но если, как в окна весенний дождь,Кровь шибко в висок ударит,Кромешная кровь и шальная…Что ж, Тогда хоть цепями память стреножь,А вспомнишь о Павлодаре.Речные гудки, иртышский плесИ тополь в одежде рваной…Я помню твой белогрудый рост,Гусиные лапы твоих колес,Твой рев, «Андрей Первозванный».Провинция, я прошел босикомОт края до края тебя — и вижу…Пусть ты мне давала семью и дом,Кормила меня своим молоком, —Я всё же тебя ненавижу.Но эта ненависть свежих кровей,Которой — не остановиться!Горячие рельсы в пыльной траве!Гляди: слетели кресты с церквей,Как золотые птицы.Но это щебень ржавых плотинПод вьюгой веселой и грозной,Где друг против друга — как один —Промышленный город СемипалатинскИ Павлодар колхозный.Навстречу ветру распахнута грудь,Никто судьбе не потрафит,Здесь начат стремительный,Звонкий путь —И здесь продолжается твердый путьБлистательных биографий.
