– Мне нужно знать…
– Купи себе энциклопедию, – перебил меня старик, неожиданно обнаружив наличие чувства юмора, и тут же спросил: – Поповыми интересуешься?
– Да! Точнее, их дочерью, Лизой. Она…
– Дьявольское отродье, вот она кто.
Я не могла не согласиться, но ждала продолжения.
– Могилу-то ты зря тревожила.
– Не зря! Можете считать меня сумасшедшей, но ее нужно остановить.
– Остановить, говоришь? – старик насмешливо осмотрел меня с ног до головы. – А чего ж ты кол осиновый с собой не прихватила?
– А надо было? – рассеянно спросила я.
– Или ты нежить голыми руками убивать собралась?
– Я? Нет. Я – вот, я хотела… – я беспомощно показала ему зажигалку. Дед Константин одобрительно кивнул:
– Хорошая мысль. Только опоздала ты, голуба.
– Как опоздала?
– Так нету здесь Лизки давно.
– Ушла?
– Почему ушла? Сожгли ее местные.
– Давно?
– Да уж лет восемьдесят будет. Вот что, пойдем-ка мы с тобой на солнышко, там и поговорим. Уж больно здесь сыро, а у меня ревматизм.
Я послушно вскарабкалась вслед за стариком по ступенькам и с наслаждением вдохнула полной грудью вкусный воздух. При свете дня дед Константин оказался не так уж страшен. Конечно, его причудливый вид сильно напоминал небезызвестных Сифона и Бороду, но одежда была чистая, и от него ничем не пахло.
Я подробно изложила старику историю, рассказанную мне Антону и то, что пришлось пережить мне самой, вторая часть, правда, транслировалась с большими купюрами. А потом спросила:
– Из-за чего сожгли тело Лизы?
– Шалила покойница, – буднично ответил дед. Даром, что ребенок, дел натворила – иному разбойнику не осилить. Ее ведь сначала невинно убиенной считали, как и остальных Поповых. Похоронили соответственно, в белом платье, фате, ну, вроде как невесту. А чуть погодя, после сороковин, стали в деревне призрак видеть: девочку в белом. Само привидение вреда не делало, появится – и исчезнет. Только тот, кто с ним столкнулся, через несколько дней обязательно умирал. Да причем не просто так, а обязательно в мучениях.
Вначале-то на Лизку не подумали. Да и появлялась она редко. Только потом, когда счет на десятки пошел, скумекал народ, откуда ноги растут. Собрали толпу побольше – чтоб не так страшно было – и в склеп. Вскрыли могилу, а Лизка там лежит, словно живая. А ведь к тому времени лет тридцать уже прошло, как ее похоронили…
– Выходит, прав был Горский? Зря его казнили?
– Горский сам виноват, потому и приговор принял безропотно. Создать то он зло создал, а вот уничтожить не сумел.
– Он же ее убил!
– Девка сама на нож напоролась и крик специально подняла.
– Но зачем?! Ей что – жить надоело?
– Наоборот, Лиза хотела жить вечно, а для этого нужно было спасти не тело, а хранилище души.
– Куклу! – догадалась я.
– Ее. Кукольник-то не за Лизой в тот день пришел, за куклой. Он считал себя кем-то вроде отца своим игрушкам и, как отец, хотел уничтожить порожденное им чудовище. Только он понимал, на что способна ожившая кукла.
– Вот почему он сбежал из-под ареста, но не пустился в бега, а вернулся, чтобы поджечь усадьбу!
– Он рассудил, что Лиза не могла далеко спрятать куклу, она должна была быть где-то в доме, и огонь должен был добраться до нее.
– Видать, не добрался, – вздохнула я. – Ведь кукла по-прежнему существует, да и Лиза еще долго не могла успокоиться.
– Все потому, что Горский действовал неправильно. Огонь может очистить плоть, одержимую дьяволом. Но кукла – не человек. Огонь ей не страшен. Тут нужны другие методы.
– Вам они известны? – спросила я с надеждой.
Дед Константин посмотрел на меня долгим, пристальным взглядом, затем кивнул.
– Скажите мне, пожалуйста! У меня мало времени: я спрятала Лилибет под замок, но ее могут найти. Она выбрала себе другую хозяйку, у них наверняка есть какая-то связь. Мне нужно торопиться.
Мне показалось, что в глазах старика мелькнуло сожаление:
– Если бы все было так просто… Ну хорошо, скажу, а там – как бог даст. Куклу можно убить только одним способом. Вначале ей нужно сломать ноги. Затем – выколоть глаза, а потом – оторвать голову.
– И все?
– Не думай, что сделать это легко. Кукла почувствует, что ей пытаются навредить и немедленно явится, чтобы тебе помешать. Пока ты не доделаешь все до конца – кукла все еще сильна. А уж если перепутаешь – берегись! Сила ее огромна. Пусть тебя не обманывает ее ангельский вид. Она может увеличиваться в размерах, или уменьшаться так, что проникнет даже в замочную скважину. Если она тебя опередит – спасенья не будет. И помни – кукла может читать твои мысли, она всегда будет знать, что ты задумала. Нет, – покачал он вдруг головой, – одна ты не справишься, без помощи тебе не обойтись. Я бы пошел с тобой, да сам знаю – силы не те.
– Не волнуйтесь, Константин Иванович, я что-нибудь придумаю, – я попыталась улыбнуться. – Можно последний вопрос?
– Задавай, чего уж там.
– Откуда вы все знаете про Горского и его кукол?
– Это простой вопрос. Думал, ты сама догадалась. Правнуком я ему прихожусь, всю жизнь за прадеда отомстить надеялся, имя его доброе восстановить. Нелегко жить с клеймом убийцы, а на том свете – еще больнее.
Глава 30
Я знала, где остановился Крылов в нашем городе, он сам сказал название отеля и номер комнаты – люкса, разумеется, – но в холле решимость меня некстати покинула. Сейчас идея обратится к нему за помощью вовсе не казалась мне такой уж хорошей. Конечно, у меня был веский повод, ничего личного, однако, задетое самолюбие и ложные понятия о скромности отчаянно протестовали.
Я так долго ходила из угла в угол по фойе, что портье начал косо поглядывать в мою сторону. Пришлось шагать к лифту. Я нажала на кнопку вызова и тут же застыла как вкопанная: из бокового коридора вышла парочка. Я едва успела нырнуть за столб и прикусила губу, глазам своим не веря.
Это был Захар. Он был не один, а с девушкой. Любая другая не вызвала бы у меня столь сильных эмоций. Но эта! Ее я ожидала увидеть здесь меньше всего. На первый взгляд Карина выглядела довольной, как кошка, только что проглотившая жирную мышь. Впрочем, и на второй, и на третий тоже. Она висела на руке великана, что-то щебетала, заглядывала ему в глаза и обольстительно улыбалась. Он слушал ее весьма благосклонно, время от времени склоняя лысую башку в ее сторону. Наверное, чтобы лучше слышать.
Дождавшись, пока они загрузятся в его машину – я следила за ними через окно – я понуро вышла из отеля. А на что я, собственно, рассчитывала? Неужто поверила, что одна ночь может изменить статус кво? Нееет. Так не бывает. Законы мироздания незыблемы и таким как я не стоит мечтать о большой и чистой любви. Все сливки достаются длинноногим нимфам, будь они неладны.
Ну и пусть.
Мне было обидно до слез, но ситуация, в которой я оказалась, требовала немедленного решения. Своим разбитым сердцем я займусь позже, а сейчас моя задача в том, чтобы найти союзника, который поможет остановить череду убийств. Вспоминая рисунки из Наташиного альбома, я не сомневалась, что она доведет дело до конца. История повторяется. Все члены ее семьи обречены на вымирание, но я еще могу спасти тех, кто пока жив.
Милиция по прежнему казалась мне наихудшим вариантом. Кроме насмешек, мне там ничего не светило. У нас в милиции сплошь атеисты.
Впрочем, что я обижаюсь? До недавнего времени я сама первая бы подняла на смех того, кто попытался бы рассказать мне историю про ожившую куклу, способную убивать по приказу.
Решение пришло ко мне внезапно. К счастью, я хорошо знала, куда мне нужно ехать.
Дверь открыли сразу же, как только я надавила на звонок, как будто хозяин ждал за дверью. При виде меня лицо Скворцова вытянулось, но, тем не менее, он предложил мне войти.
В комнате, куда он меня провел, было довольно мило. Одно из окон выходило на маленький балкончик, с которого можно было спуститься по каменной лестнице на газон перед домом. Туда я и направилась, на то у меня были свои причины.
– Чем обязан? – Скворцов явно пребывал в замешательстве. С одной стороны, я была прислугой, с другой – женщиной. Где-то в середине сидел факт, что женщиной я была не слишком привлекательной, что еще больше осложняло дело.
Пока он выбирал стиль поведения, я выложила напрямик:
– Вы должны мне помочь остановить убийцу.
Брови фармацевта разом скакнули вверх.
– Не тратьте время на то, чтобы изобразить удивление! Я слышала ваш разговор с Татьяной сегодня утром, так что я в курсе, что вы в курсе. Она в опасности.
– Дорогая моя, – терпеливо объяснил Скворцов, – вы говорите слишком много и слишком поспешно. Я вас не понимаю.
– Да бросьте! – рявкнула я. – Вы с Таней – любовники. В ее доме творится черт знает что и вы сами сегодня утром предлагали ей обратиться в милицию. Мне что, вызвать ее сюда? Кстати, вы не знаете, куда она могла деться после вашего разговора?
– Я думал, что она пошла в дом, – ответил Скворцов и прикусил язык, с опозданием сообразив, что попал в ловушку. Лицо его слегка скривилось, но он тут
