Постаравшись устроить его как можно удобней, она стала нежно поглаживать неправильно сросшееся среднее плечо. Взор ее непроизвольно обратился к Монтойе. Врач не отвел глаз.
– Я сделал все, что было в моих силах, – сказал он, – но от этих ублюдков трудно было получить даже самое необходимое. Однако если не считать неправильно сросшихся костей, с ним все в порядке, и по возвращении домой любой ветеринарный хирург со Сфинкса быстро приведет его в норму. Другое дело, что до операции он будет ощущать боль при резких движениях, так что лазать по деревьям ему пока не придется. Тут, конечно, хорошего мало.
– Хорошо уже то, что он жив, – воскликнула Хонор. – И этим, надо думать, я обязана вам, Фриц, и Шэннон Форейкер.
– Больше Форейкер, чем мне, – уточнил Монтойя.
Он собирался сказать что-то еще, но тут занавеска сдвинулась, и показались Алистер МакКеон, а рядом с ним – офицер в мундире Народного Флота. Бровь Хонор поднялась от удивления.
Уорнер Кэслет, криво ухмыльнувшись, пожал плечами.
– Признаюсь, миледи, – сказал он, – я не ожидал, что встречусь с вами вновь при таких обстоятельствах. Однако, учитывая не слишком приятную для нас обоих альтернативу, должен признать, что рад этому.
– Взаимно, Уорнер, – кивнула Харрингтон и перевела взгляд на МакКеона.
Судя по изможденному виду и отсутствию некоторых зубов, капитану досталось, но глаза его светились радостью.
– Далеко же мы забрались от станции «Василиск», а? – сказал он, пожимая протянутую ему руку, и Хонор, к собственному удивлению, хихикнула.
– Пожалуй, да, – согласилась она, заметив маячившего за спиной капитана Горацио Харкнесса.
Главстаршина – вот уж что совершенно на него не похоже – выглядел смущенным и смотрел себе под ноги.
– Думаю, – с ухмылкой сказал капитан, – когда мы доставим его домой, старший сержант Бэбкок лопнет от гордости за своего муженька. Ведь это он вытащил нас всех с того летучего гроба.
– Что-то такое мне говорили насчет его плана, – припомнила Хонор, и под ее взглядом старшина снова потупился.
– План был что надо, мэм. Сначала Горацио убедил хевов в том, что перешел на их сторону, потом получил доступ к миникомпьютеру – с подробностями вы еще сможете ознакомиться, – взломал защиту и вошел в их главную систему. Все его хитрости пришлось бы перечислять очень долго, но главное – на данный момент хевы считают нас погибшими.
– Я не понимаю… – начала Хонор, но умолкла, поняв, что слишком слаба, а информации слишком много, и им потребуется немало времени, чтобы представить ей полный отчет. Пока же… – Пожалуй, я ознакомлюсь с подробностями, когда буду в форме. А сейчас мне хотелось бы услышать краткий отчет о ситуации.
– Есть, мэм, – ответил МакКеон, потер бровь, приводя в порядок мысли, и приступил к докладу. – В общих чертах ситуация такова: мы находимся на поверхности планеты Аид. Благодаря тому, что присутствующий здесь Харкнесс оказался на редкость изобретательным хакером и в отличие от нас не сидел под надзором, а пользовался относительной свободой, ему удалось устроить так, что, когда «Цепеш» вышел на планетарную орбиту, мы оттуда сбежали. Более того, сам «Цепеш» он к чертовой матери взорвал, так что хевы считают нас отдавшими концы заодно с кораблем.
– Он… что?!! – Хонор, уставившись на Харкнесса, заморгала единственным глазом. – Старшина, вы что, и вправду взорвали крейсер?
– Э… мэм, – промямлил Харкнесс, покраснев и переминаясь с ноги на ногу. – Вообще-то я… как бы это сказать… ну да, типа того.
– Он наглядно продемонстрировал, что будет, если бот запустит импеллер внутри шлюпочного отсека, капитан, – пояснил за него МакКеон, и Хонор заморгала еще сильнее.
– Понятно, – пробормотала она, и правая сторона ее рта дернулась. – Да, Горацио, не хотелось бы мне с тобой невзначай поссориться.
Когда Хонор, впервые за одиннадцать лет знакомства, назвала его по имени, Горацио покраснел, как рак. Он вроде бы собирался что-то промямлить, но, так и не решившись, ограничился тем, что пожал плечами.
– А еще, – продолжил за него МакКеон, – он выудил из базы данных «Цепеша» массу сведений насчет планеты, на которой мы сейчас гостим. С момента посадки я их изучаю и уже понял, почему хевы считают это гиблое местечко надежной тюрьмой.
– Вот как? И почему? – с интересом осведомилась Хонор.
– А потому, мэм, что здесь не живет и не растет ничего съедобного для человека. Таким образом, заключенных не требуется даже запирать: достаточно не подпускать их к продовольственным складам. Сколько народу они здесь содержат, нам неизвестно, однако лагерь существует лет семьдесят, а арестованные по большей части прошли пролонг. Получается, что их здесь тысячи. Но хевы не держат всех в одном месте: они разбросаны по отдельным пунктам и не могут никуда оттуда деться, поскольку в эти места им доставляют паек.
– Ясно, – сказала Хонор, поглаживая Нимица за ушами, и, нахмурясь, спросила: – А как насчет гарнизона?
– Точной цифры не назову, но по моим прикидкам их должно быть от тысячи до полутора. Главная база расположена на острове, посреди крупнейшего здешнего океана. Она контролируется со спутников и, согласно данным компьютеров «Цепеша», оснащена легкими и средними средствами противовоздушной обороны. Транспортная связь между базой и остальной планетой осуществляется только по воздуху. Узники на остров не допускаются, и, – МакКеон пожал плечами, – поскольку тюремщики контролируют все продовольствие, средства его доставки, транспорт и орбитальные защитные комплексы, беспокоиться им до последнего времени было не о чем.
