просто разбрасывая эти завалы.
Тело караванщика пронзила острая боль - в его бедро рикошетом врезался камень весом не меньше самого Сэмлора. Несущая стена, разделявшая дом на две части, была такой же толстой и прочной, как и наружные. Стена пока практически не пострадала - демоны появились из передней части дома и разнесли вдребезги именно ее. Верхняя часть здания развалилась сама непрочные камни рассыпались, оставшись без фундамента.
Наконец-то они достигли двери. Дверь была заперта. А может, ее просто заклинило в перекосившемся косяке, когда начал рушиться дом. К счастью, сама дверь была сделана из тонких досок, покрытых узорами из рога и слоновой кости. Впрочем, могло так случиться, что эти узоры не просто украшали дверь, но и несли в себе какой-то смысл. Кхамвас ударил по двери наконечником жезла. Единственным результатом оказалась разбитая пластинка из слоновой кости.
Сэмлор мог бы попытаться ногой вышибить замок, но опасался, что после такого удара не сможет опереться на правую ногу - она непременно его подведет. Интересно, сколько им осталось до того момента, когда демоны до них доберутся? Сэмлор развернулся и подобрал крупный обломок стены.
Демоны приближались, мерзко хихикая. Они пробирались через многотонные нагромождения камней, словно человек через морской прибой. Появился пятый демон - с непринужденностью поганки, взламывающей мостовую, чтобы пробиться к солнцу.
- Осто!.. - крикнул Сэмлор, поворачиваясь с камнем в руках. Резкое движение причинило ему такую боль, что караванщик запнулся.
- ...рожно!
Камень расколол дверь, прошел навылет, с грохотом рухнул на пол в коридоре. И отскочил от ног шестого демона, не причинив тому никакого вреда. Тот демон парил в воздухе, раскинув руки и перегораживая коридор.
Воздух был мертвенно-неподвижным. Караванщик развернулся, уже не замечая боли, как не замечает жжения в надорванных долгим бегом легких лисица, когда ее в последний раз окружают гончие.
- Небо! - хрипло произнес Кхамвас. - Смотри!
Сэмлор выхватил из-за пояса кинжал, а левой рукой поднял Стар и прижал ее к груди. Демоны ждали, став полукругом. Они стояли, слегка согнувшись, соединив свои длинные и тонкие, но неимоверно сильные руки. Демоны находились настолько близко от беглецов, что если бы какой-нибудь твари вздумалось вдруг нагнуться, она своими острыми зубами без труда оторвала бы голову караванщику.
- Смотри! - крикнул Кхамвас. Его голос заглушил какой-то звук, напоминавший шипение гигантской змеи.
Сэмлор поднял голову. В небе над ними висела освещенная молниями воронка огромного смерча - торнадо. И эта воронка опускалась.
Нижний край воронки казался лохматым от сгустков водяного пара. Они образовывались в зоне пониженного давления, которая окружала шесть всасывающих вихрей. Вихри направлялись прямиком к разрушенному дому.
- Вниз! - крикнул караванщик, но Стар извернулась, словно угорь, выскользнула из рук дяди и встала на пол, наблюдая, как двое мужчин с трудом пытались выпрямиться.
Один из демонов прыгнул в сторону, покрыв двадцать футов, отделявших его от улицы, где его и настиг всасывающий вихрь. Тварь завертело и понесло наверх, к главной воронке. Со стороны это было похоже на краба, которого щупальце неумолимо подтаскивает к клюву осьминога. Ударила иссиня-белая молния - беззвучно, но ее сияние полыхнуло от края и до края пустоты.
Воронка зависла на высоте разрушенной крыши несчастного дома. Миниатюрный вихрь проскользнул мимо гордо вскинутой головы Стар - так близко, что непременно должен был бы коснуться девочки, и все же этого не произошло. В диаметре он был не больше кувшина для вина.
Сэмлор лежал на спине, стискивая в левой руке медальон Гекты, и наблюдал за происходящим, не в силах шелохнуться Сломанная дверь разлетелась в щепки. Щепки исчезли во вращающемся потоке воздуха. Потом вихрь добрался до демона. Тот сопротивлялся недолго, хотя его когтистые задние лапы и вырывали из стены рядом с дверным проемом камни размером с мужской кулак. После нескольких секунд борьбы демон исчез - вихрь был настолько мощный, что демону поотрывало руки и ноги еще до того, как он скрылся в ослепительной вспышке.
Торнадо приподнялся и сморщился, как кошелек, у которого слишком сильно затянули завязки. Сэмлор не видел, что именно произошло с оставшимися четырьмя демонами, но когда сумел встать на колени и оглядеться по сторонам, рядом их уже не было.
- Если ты недостаточно силен, о тебе позаботится твой бог, - изрек Тьянуфи. Человечка было слышно превосходно.
Сэмлор разжал пальцы и выпустил из ладони амулет Гекты; но не к жабе-богине была в последние мгновения обращена его отчаянная молитва...
- Я думала, мамина коробка пустая, - сказала Стар, встретившись глазами с караванщиком. - А она оказалась не пустая.
Торнадо поднялся на милю над Санктуарием и превратился в тучу. Лишь после этого снова вернулся обычный ветер - его порыв принес с собой холодный ливень. Вокруг было темно, словно в гробнице.
Только прядь волос над виском Стар на мгновение вспыхнула, словно сердце молнии.
Джон Браннер
БЛАГИМИ НАМЕРЕНИЯМИ...
Однажды зимним вечером Жарвина из Забытой Рощи ужинала при свечах с человеком, иностранным агентом которого она была вот рее семь лет.
Мастер Мелилот мало изменился с тех давних пор, когда Жарвина работала у него писцом- переводчиком. Пожалуй, он стал более осанистым и представительным (широкое атласное одеяние, забрызганное жиром результатом увлеченного обгладывания трех тушек диких уток, - туго обтягивало внушительное брюшко), но на его полном лице не было заметно и намека на морщины. Похоже, так оно будет до самой его смерти.
А вот что можно было утверждать с полной уверенностью, так это то, что нрав мастера Мелилота не изменился ни на йоту. За эти годы он стал значительно богаче - Жарвина знала это прекрасно, поскольку сама заключила в интересах Мелилота несколько чрезвычайно выгодных сделок (не обидев при этом и себя), но внешних признаков его процветания было немного. Мелилот и теперь весьма неохотно расставался с полученными деньгами, если только это не было абсолютно неизбежным. Пища, которая подавалась на стол мастера Мелилота, по-прежнему готовилась на плите, которая находилась в кухне, расположенной на первом этаже, рядом со скрипторием. А бегать вверх-вниз по крутым лестницам с кувшинами вина и полными либо пустыми блюдами в руках приходилось подмастерьям, не занятым в настоящую минуту переписыванием или учебой. Тысячи других людей на его месте принялись бы хвастаться богатством и накупили рабов, а в кухне устроили бы подъемник, столь популярный в Рэнке, который позволял бы доставлять блюда с кухни на стол горяченькими, с пылу с жару, через вделанную в стену трубу. Многие, но не Мелилот, который считал, что чрезмерная показуха - наивернейший способ привлечь внимание воров. Тогда придется нанимать вооруженных охранников, а этого Мелилоту тоже весьма не хотелось. Дешевле было в дневное время положиться на постоянную бдительность своих слуг, а по ночам - на гусей. Мелилот поселил их на крыше, в бывшем вонючем жилище вечно пьяного дворянина, предки которого построили этот некогда прекрасный особняк. Теперь Мелилот мог спать спокойно: гуси перебудили бы весь дом, вздумай кто-нибудь ночью попытаться пробраться внутрь, отодвинуть засов или выдавить стекло.
Кроме того, здесь, в Санктуарии, охранники могли не хуже любого грабителя обчистить своего работодателя, если бы вдруг решили, что смогут безнаказанно уйти с добычей.
* * *
Несмотря на свой завидный и несомненный аппетит, Мелилот был обеспокоен и смущен. Помимо Жарвины, за столом присутствовал еще один гость. Подобное не входило в привычку Мелилота - впускать чужаков в жилую часть дома. Если бы за парня не поручилась сама Жарвина, его бы и на шаг не пустили дальше рабочих помещений первого этажа.
Но она за него поручилась, притом так горячо, что мастеру Мелилоту это не понравилось. Чем он взял эту девушку ('женщину', - поправил себя Мелилот, вспомнив, сколько времени пролетело) - может, приворожил? И не было ли присутствие этого парня частью тайного заговора против него, Мелилота? Подозрительность была второй натурой всех жителей Санктуария. Привычка, выработанная всей жизнью.
