шагнула в комнату, но вдруг остановилась.
Пайпер поняла, что ее взгляд упал на эскиз, лежавший на полу.
— Что за шедевр? — спросила Прюденс.
— Фиби рисует вывеску для «Дрожи», — объяснила Пайпер.
Прю подхватила лист и спросила:
— Ты действительно полагаешь, что она подходит для ресторана? Вряд ли выйдет что-нибудь путевое, если использовать перепачканного краской котенка.
— Ну спасибо! — огрызнулась Фиби, стараясь скрыть обиду. — Ты всегда умеешь ободрить близких.
Прю молча отправилась на кухню и потащила лист с собой.
— Все лезут в искусствоведы! — проворчала Фиби.
— Нет, — возразила Пайпер. — Она не то имела в виду.
Фиби горько вздохнула:
— Черт с ней, с вывеской. Плохо, что Прю по-прежнему вешается на парней. А теперь и вовсе взбесилась.
— Успокойся. — Пайпер вновь почувствовала страх за сестру. — Лучше подумай, как нам поступить, чтобы не сбылось твое видение.
Прюденс бросила макароны в кипящую воду, не переставая думать о знакомстве с Юджином. Она затормозила у светофора и стала разглядывать ближайшую машину. Водитель отбивал на руле какой-то ритм, доносившийся из радиоприемника. Он улыбнулся ей красивыми губами. Тогда она опустила стекло и пригласила его на ужин.
«Это так просто, — подумалось ей. — Почему я так раньше не делала?»
Позвонили в дверь. Прю так и подпрыгнула — было еще слишком рано.
— Я открою! — крикнула она.
Проходя через гостиную, она увидела, что сестры все еще там. Так и не собрались в кино.
«Ладно, — подумала Прюденс. — Пусть делают, что хотят. Они мне все равно не помеха».
Но едва она распахнула дверь, ее улыбка растаяла. На пороге стоял Робер.
— Привет, Прю.
— Как тебя сюда занесло? — спросила она.
— Мне необходимо с тобой увидеться, — ответил он.
— Я занята, — ответила Прюденс холодно. — Ты же знаешь, сколько у меня дел в «Бакленде».
Француз коротко кивнул:
— Да, я знаю, что они всегда наваливаются не вовремя.
«Я не хочу, чтобы ты тут ошивался, — подумала она. — Ты мне совершенно не нужен».
Робер шагнул за порог, но Прю по-прежнему закрывала ему вход, даже и не думая отступать.
— Прю, — произнес он мягко и дотронулся до ее щеки.
— Не трогай меня! — взвизгнула она, отстраняясь. — Не имеешь права!
— Чем я мог тебя обидеть? — спросил Робер нежно.
Прюденс старалась придумать ответ, но ничего не приходило в голову. Уцепиться было не за что. Она знала лишь, что он представляет для нее угрозу, особенно после того, как Фиби выяснила о наложении на нее заклятия.
— Я на тебя не обижалась, — Прю глядела на него холодно, пытаясь подобрать нужные слова.
Робер снова пошел на приступ:
— Извини, что говорю о такой мелочи, но я отменил деловой ужин. И хотел бы узнать, можем ли мы встретиться сегодня вечером.
Прюденс разглядывала его фигуру, думая о том, почему он так настойчив. Ведь она ясно дала понять, что не хочет с ним встречаться. С чего же он взял, что она может передумать? Неужели действительно наслал на нее чары? Тут ее осенила странная догадка. А что, если колдовство подействовало в обратном направлении и заставило влюбиться не ее, а его?
Прю потерла лоб, чувствуя, что начинает болеть голова.
— Я не понимаю, Робер, почему ты хочешь встречаться со мной? Почему не хочешь просто уехать?
Он наклонился к ней, доверительно улыбаясь, и произнес:
— Потому что ты в меня влюблена. Просто еще не поняла этого.
У Прю сжалось сердце. Выходит, он думает, что чары еще действуют!
— Больше ты не будешь заблуждаться, — сказала она, упершись рукой в его мощную грудь и вытолкнув его на крыльцо. — Спокойной ночи!
— Прю!
Она хлопнула дверью.
— Прю, открой! — крикнул он.
— Даже не мечтай, — ответила она и направилась в кухню. Теперь стало ясно, что Робер никакой не колдун. Разве колдун позволил бы вытолкать себя за дверь? Нет. Наверное, Пайпер права — он пытался прочесть заклинание из какой-то книги и все перепутал.
Прюденс поглядела на часы. Неожиданное вторжение Робера сбило все ее планы. Ей хотелось к приходу Юджина накрыть стол, достать вино и зажечь свечи.
Войдя в гостиную, она неожиданно зашаталась и схватилась за спинку стула. Ноги как-то странно дрожали.
— Тебе плохо? — спросила Фиби, сидевшая на кушетке.
— Хорошо, — огрызнулась Прю. — Но будет еще лучше, если вы обе уберетесь с моих глаз!
Пайпер выставила перед собой руки.
— Когда начнется ваше свидание, я отправлюсь в свою комнату. Или он уже пришел?
— Нет, приходил Робер.
— Что он здесь забыл? — спросила Пайпер озабоченно.
— Может быть, хотел наслать новые чары. Не знаю и знать не желаю! Он мне не нужен, — выпалила Прю.
Пайпер глядела на нее в изумлении.
Прю склонила голову на грудь, стараясь успокоиться и выровнять дыхание. «Робер, Фиби, Пайпер, — думала она. — Все они встают на моем пути. Все стараются разрушить мою жизнь».
Закрыв глаза, Прю глубоко вздохнула и медленно зашагала на кухню. «Я не совладала с собой, — думала она без сожаления. — Может быть, действительно переработала. Из-за чего же еще я так взвинчена? Бедный Юджин. Ему придется ограничиться лишь ужином и поцелуем».
Прюденс привалилась к кухонному столу, снова стараясь успокоиться, и подумала, что, наверное, она простудилась.
Перед мысленным взором возник образ Юджина, и тут же защипало губы. Поцелуи нужны ей как воздух. А он такой крутой, милый, подтянутый, мускулистый.
Ей захотелось страстного поцелуя, обостряющего все чувства, такого же, как в ту новогоднюю полночь. Особенно теперь, когда больше не возникало ужасающих видений чьей-то смерти. Теперь, когда заклятие снято.
Прю оторвалась от стола, бросила масло на сковородку и зажгла плиту. Взяла большой разделочный нож и начала резать лук и чеснок для соуса.
Масло уже начало шкворчать, и пришлось убавить огонь. Она посмотрела на чеснок и лук и поняла, что не ощущает их запаха. И масла, кстати, тоже.
Прю бросила на сковородку цуккини и перец, услышала, как они зашипели, соприкоснувшись с нагретой поверхностью, слегка помешала их, но запаха опять не почувствовала.
Затем Прю порезала грибы и тоже бросила их на сковородку. Смешала овощи с маслом, и опять не почувствовала запаха. Подумала, что, наверное, лука и чеснока слишком мало.
С раздражением взяла другую головку чеснока и принялась ожесточенно кромсать его. Как же он может не пахнуть? Может быть, давно испортился?
— Что ты делаешь, Прю? — спросила возникшая в дверях Пайпер. — Собираешься гонять вампиров?
— Ты чувствуешь запах чеснока? — Глаза Прюденс тревожно расширились.
— Конечно, чувствую. Он заполнил весь дом.
— Тогда почему же я ничего не чувствую?
— Может быть, у тебя насморк? — предположила Пайпер.
Прю повернулась к сестре:
— Просто немного устала.
Пайпер неожиданно вскрикнула и кинулась к ней.
— Что ты делаешь? — заорала она и схватила сестру за руку.
Удивленная Прю увидела поток ярко-алой крови, вытекающей из широкой раны, пересекавшей ее ладонь. Кровь стекала по лезвию ножа, на стол и на чеснок.
Потом она заметила бурые пятна, покрывающие ее одежду, и у нее закружилась голова. «Почему же я не почувствовала боли? — думала она. — И даже не поняла, что порезалась».
— Прю! — Пайпер схватила бумажные полотенца и стала промокать ее руку. — Нужно остановить кровотечение.
Старшая сестра молчала, глядя со странным спокойствием на струящуюся кровь, которая, промокая бумагу, капала на сковороду. Затем раздалось шипение.
