Любой ценой

инфраструктуре системы, что было главной целью рейда. — она совершенно невесело улыбнулась. — На мой взгляд, это выглядит как идеальное определение слова «фиаско».

— Возможно, — спокойно ответил Капарелли. — Но что, однако, сильнее прочего поражает меня, так это насколько легко вы отделались, учитывая на что нарвались.

Он поднял руку, останавливая ее протест, и уверенно встретил ее взгляд.

— Я совершенно точно знаю, о чём говорю, Хонор, так что не пытайтесь возражать. Вы попали в тщательно подготовленную засаду. Я просмотрел отчеты, ваши и выживших капитанов, а также записи с вашего флагманского мостика и из тактической секции «Императора». Я просмотрел их очень внимательно и — хотите верьте, хотите нет — очень критически. И, с учетом того, что вы знали в тот момент, я не нашел в ваших действиях ни одной ошибки.

— А что насчет того, как мы подставились под тот последний пуск ракет? — возразила Хонор. — Если кто-то и мог это предвидеть, так только я!

— То, что вы с Марком Сарновым использовали аналогичный ход на станции Ханкок шестнадцать стандартных лет назад, не делает вас ясновидящей, — ответил Капарелли. — Вы поняли, что они собираются выйти из гипера позади вас, и сомневаюсь, чтобы кто- то ещё из флаг-офицеров смог сообразить это столь же быстро. А, не зная возможностей Бандита Один, ваше решение держаться подальше от противника, который превосходил вас в кораблях стены три к одному было настолько разумным, насколько вообще возможно.

— А как насчет того, что я бросила «Аякса»? — Хонор произнесла это очень тихо, почти шепотом.

— И это тоже было правильным решением, ваша милость, — тихо сказал Капарелли. Хонор подняла взгляд, снова заглянула ему в глаза, ощутила его искренность. — Тяжёлым. Я знаю. Я знаю, насколько вы с адмиралом Хенке были близки. Но вашей главной обязанностью было увести те корабли, которые вы ещё могли. А с учётом уже нанесенного им ущерба, замедление, чтобы остаться прикрывать «Аякс» сделало бы это невозможным. Если бы можно было эвакуировать его команду, дело другое. Но это было невозможно.

— Но… — начала было Хонор, сверкнув глазами, и Капарелли помотал головой.

— Нет. Я тоже был в такой ситуации и знаю, что оставлять своих всегда болезненно, как бы оправдано это ни было с точки зрения тактики. Ты постоянно спрашиваешь себя, не было ли способа вытащить всех и проклинаешь себя ночью за то, что не нашёл этого способа. Тот факт, что вы с графиней Золотого Пика столь долго были такими близкими друзьями должен заставить вас чувствовать себя ещё хуже, но я вас знаю. Вы бы все равно чувствовали свою вину, вне зависимости от того, была ли на том корабле Мишель Хенке, или нет.

Хонор моргнула и на секунду уставилась в пространство. Он был прав, и она это знала. Но, всё равно, вспоминая о Мике…

Она закрыла глаза, прокручивая в памяти последний раз — последний раз — когда она видела Мишель Хенке. Хонор с остальными выжившими стремились к гипергранице. Бандиты Два и Три висели у них на хвосте. «Стрелок» выполнил свою часть плана «Омега Один» перейдя в гипер, чтобы выйти в назначенную точку рандеву с НЛАКами Сэмюэля Миклоша, как только все выжившие корабли их оперативной группы пересекли гиперграницу. А эскадра Миклоша, в свою очередь, выполнила ювелирный микропрыжок к точке рандеву с остатками сил Хонор. Они подобрали все уцелевшие ЛАКи и ушли в гипер меньше чем за пятнадцать минут до того, как Бандит Три вслед за ними тоже пересек гиперграницу. Но это было недостаточно быстро, чтобы они не знали, что произошло.

Хонор хотелось бы, чтобы оставалось время ещё хоть для одного последнего личного сообщения, но секция связи «Аякса» получила обширные повреждения с первым же залпом, который обрушил на изувеченный флагман Хенке Бандит Два. Связаться с ними было невозможно — даже беспилотные разведчики были слишком далеко, чтобы чётко видеть, что там происходит — но по данным сенсоров было похоже, что «Аякс» унес с собой по крайней мере еще один линейный крейсер. Взрыв же его собственных реакторов, однако, был прекрасно виден.

— Я бросила её, — тихо произнесла она. — Я оставила её умирать.

— Потому, что её двигатель был поврежден, — сказал Капарелли. — Потому, что у вас не было другого выбора. Потому, что вы — командующий флотом, и несете ответственность за остальные корабли под вашей командой. Это было правильным решением.

— Может быть.

Хонор снова поглядела на него и Первый Космос-лорд склонил голову. Она ощущала, что он принял это «может быть», как самое близкое к согласию из возможного, и её губы искривились в подобии улыбки.

— Но было ли это правильным решением, или нет, я все равно получила пинка и не выполнила поставленную задачу. Именно то, допустить чего Восьмой Флот не должен был.

— Нам не дано добиваться побед мановением руки, — возразил Капарелли. — У другой стороны тоже, знаете ли, есть заинтересованность в победе. И когда вам постоянно достаются наиболее сложные задания, шансы напороться на что-то подобное встреченному вами у Солона возрастают достаточно резко.

Что же касается невыполненной задачи, то да, это так. Но, с другой стороны, адмирал Трумэн, действуя по вашему плану, превратила верфи Лорна, всю обеспечивавшую их индустрию и всё, что двигалось в системе, в металлолом ценой потери шести ЛАКов.

— Я знаю, — кивнула Хонор. — И знаю что главной нашей задачей было заставить Республику перегруппировать силы, что — судя по Солону — явно и произошло. Но я испытываю удручающую уверенность, что в изложении всей этой истории для своего населения они сделают упор на том, как сильно они потрепали моё оперативное соединение, а не на том, что сделало соединение Элис.

— Думаю на это смело можно рассчитывать, — согласился Капарелли. — Особенно учитывая, что до сих пор это вы обычно давали им в глаз. Поражение «Саламандры» — а я согласен, что, как бы успешно вы не действовали в той ситуации, это было поражением — будет на первых полосах всех газет хевов. Они раскрутят это по максимуму. Точно так же, как наши газеты поступали с успехами Восьмого Флота.

Однако, боюсь, — добавил он, внезапно мрачнея, — что это не единственная новость, которую они будут раскручивать.

— Простите?

Хонор взглянула на него и он тяжело вздохнул.

— Первые доклады поступили сегодня утром. Адмирал Турвиль, вернувшийся с Марша, где вы разгромили его флот, очевидно получил взамен новый. Корабли под его командованием атаковали Занзибар примерно в то же самое время, когда вы атаковали Лорн и Солон.

Хонор резко выдохнула, переводя взгляд с Капарелли на Хэмиша и обратно.

— Насколько плохо?

— Хуже не бывает, — ответил Хэмиш. Она взглянула на него и он вздохнул. — Он привел четыре полных эскадры носителей подвесок, а в их эскадрах всё ещё по восемь кораблей. Еще у него были пара дивизионов НЛАК и как минимум две эскадры линейных крейсеров для поддержки. И хотя мы прислали туда существенные подкрепления после фиаско — и я умышленно использую это слово, — горько добавил он, — адмирала аль-Бакра, этого оказалось недостаточно. Турвиль начал с того, что прочесал пояс астероидов собственными беспилотными разведчиками, после чего направил ЛАКи на обнаруженные ими предварительно развёрнутые подвески. Мало того, он привел с собой быстроходные транспорта боеприпасов, набитые дополнительными подвесками. Оставил их в гипере, подошел как раз на такую дистанцию, чтобы выманить наши корабли с их баз и вел с ними ракетную перестрелку на пределе досягаемости до тех пор, пока у обеих сторон боеприпасы не подошли к концу. Затем отошел за гиперграницу, перезарядился, и вернулся назад раньше, чем мы могли бы заменить растраченные оборонительные подвески или перезарядить наши собственные корабли. Это была бойня.

— Насколько плохо? — повторила она.

— Одиннадцать СД(п) и семь супердредноутов старой конструкции, — мрачно ответил Капарелли. — Плюс семьсот ЛАКов, шесть линейных и два тяжелых крейсера. Это только наши потери. Вместе с ними погибла большая часть флота Занзибара. Не говоря уже, — жестко добавил Первый Космос-лорд, — о практически полном уничтожении космической инфраструктуры Занзибара. Во