Тёмные глаза Андрианны сверкали, и Чин оглянулась на капитана Никодима Сабурина. Начальник штаба встретил её взгляд, а затем, незаметно для остальной команды флагманского мостика, кивнул, очень легко.
Чин кивнула в ответ. Сабурин был наверное единственным из штаба Чин, кто мог полностью насладиться её ощущением… финала. Чин долго шла к этому моменту. Она пережила при Законодателях роль козла отпущения за катастрофу на станции Ханкок в самом начале прошлой войны. Она пережила бесконечные тоскливые годы на службе Комитету общественного спасения — всегда под подозрением, слишком ценная для того, чтобы просто отказаться от службы, всегда под надзором своего народного комиссара. Она даже пережила взлёт Сен-Жюста к вершине могущества… и хаос после его падения.
Её дважды «реабилитировали». Один раз маньяки Роба Пьера, исключительно
Сейчас же Чин действительно полагала, что эта полоса закончится. Она всё равно много потеряла в выслуге. Мужчины и женщины, бывшие младшими офицерами или даже рядовыми или старшинами в те времена, когда Чин уже была флаг-офицером, сейчас были старше её. Например Томас Тейсман был коммандером тогда, когда она была контр-адмиралом. Однако она была одной из жалкой горстки людей, ставших адмиралами при Законодателях и всё ещё остающихся в живых, так что Чин полагала, что это было вполне сносно.
И, независимо от того, являлась ли вселенная прибежищем справедливости или нет, Чин не могла пожаловаться на своё теперешнее положение. Женщина, на которую возложили груз вины за бедственное развязывание Законодателями конфликта со Звёздным Королевством, была также и той, кого избрали для командования захлопывающейся пастью капкана, которая раз и навсегда сокрушит Звёздное Королевство. Этого часа она ожидала пятнадцать стандартных лет и вкус его был сладок.
Никодим Сабурин это понимал. Чин долгое время этого не знала, но во время событий при станции Ханкок он служил старшиной на одном из её дредноутов. Как и она сама, он нетерпеливо ожидал возможности за это расплатиться сегодня.
— Как ваши огневые решения, Андрианна? — спокойно спросила Чин?
— Выглядят неплохо, учитывая их РЭБ, мэм.
— В таком случае, коммандер, — официально произнесла Женевьева Чин, — вы можете открыть огонь.
— Мы шли прямиком в ловушку, — горько сказала Феодосия Кьюзак, —
— Непохоже, чтобы у нас был большой выбор, мэм, — произнёс капитан Смитсон.
Они стояли около экрана, следя за подавляюще превосходящей их силой, внезапно появившейся, сбрасывая подвески, у них за кормой. Ожидая. Приказания уже были отданы. Их собственные ракеты уже стартовали. Не было буквально ничего, что Кьюзак могла сделать, кроме как ожидать выполнения другими людьми её распоряжений.
Она повернула голову к начальнику штаба и Смитсон пожал плечами.
— Мы не могли позволить им нанести удар по Сфинксу, не могли позволить им уйти после цены, заплаченной д’Орвилем за то, чтобы их остановить. Это означало войти в систему вслед за ними, — сказал он. — Это вы и сделали.
— Я обязана была предвидеть их появление, — парировала Кьюзак, однако тихо-тихо, понижая голос. — После того, что им устроила Харрингтон при Ловате, это был логичный ответ.
— Да? — Смитсон склонил голову и насмешливо улыбнулся, невзирая на мчащийся к ним ураган ракет. — Полагаю, что вы должны были неведомым образом обратиться к ясновидению, чтобы понять, что у них есть в резерве
— Я не имела в виду… — сердито начала Кьюзак, затем остановилась. Она мгновение смотрела на Смитсона, затем протянула руку и стиснула его плечо.
— Думаю, я действительно это заслужила. Спасибо.
— Не стоит благодарности. — грустно улыбнулся Смитсон. — Это одна из обязанностей начальника штаба.
— Хорошо, Алекан, — заявил МакКеон своему операционисту. — Мы единственная эскадра оснащенная «Аполлоном». Для наилучшего его использования Кьюзак дала нам разрешение вести огонь самостоятельно. Это означает, что вся работа ложится на вас.
— Понял, сэр, — напряжённо кивнул коммандер Словацки.
— Я хочу сконцентрироваться на этой новой ораве, — продолжил МакКеон. — Они ещё не понесли урона, их системы управления огнём и тактические секции находятся в лучшей форме. Мы будем бить их по одному кораблю за раз.
— Понял, адмирал, — снова отозвался Словацки, а МакКеон указал на символы кораблей оперативного соединения Чин.
— Отлично. А теперь прикончите столько ублюдков, сколько только сможете.
— Есть сэр!
— Жалко, что её милости здесь нет, сэр, — тихо сказала МакКеону коммандер Розли Орндорф после того, как Словацки со своими помощниками занялся изменением плана ведения огня.
— Нет, — столь же тихо ответил ей МакКеон, — Никто не смог бы нас выручить, даже она.
— Я тоже так думаю, — согласилась Орндорф. — И вы правы. Мне не следует сожалеть, что она не вляпалась вместе с нами. Однако — ничего дурного, сэр, — мне… её недостаёт.
— И мне, — МакКеон протянул руку и погладил голову устроившегося на плече Орндорф древесного кота. Баньши толкнулся головой в его руку, но только на мгновение. Затем кот прижался щекой к виску своего человека и тихо замурлыкал Орндорф.
Орндороф потянулась и стала нежно поглаживать кота, не отрывая взгляда от экрана.
В отличие от линейных крейсеров Оливера Диамато Третий Флот не мог увернуться от дротика пульсера. Корабли адмирала Кьюзак увязли в резонансной зоне слишком глубоко. Кьюзак намеревалась поймать Второй Флот между своими кораблями и обороной Сфинкса; теперь же
По крайней мере скорость Третьего Флота была почти на пятнадцать тысяч километров в секунду выше скорости Пятого и направлена практически прямо от Чин. С учётом геометрии дальность полёта ракет Чин в активном режиме составляла только пятьдесят один миллион километров. Однако
Одиннадцать минут. Казалось бы немного, однако это было больше, чем прожил под огнём Лестера Турвиля Флот Метрополии. И Флот Метрополии не нёсся навстречу огню одного противника в то время как огонь второго рвал его сзади.
— Открыть огонь! — отрывисто скомандовал Лестер Турвиль.
— Есть, сэр! — отозвался Фрейзер Адамсон и Турвиль увидел, как символы его ракет устремились к манти.
«Я чуть было не опоздал, — подумал он. — Астрогатор Чин ошибся на добрых десять миллионов километров, хотя трудно её за это винить. После прибытия „МакАртура“ у неё было всего лишь несколько минут для того, чтобы рассчитать свою позицию, в немалой степени благодаря тому, что Турвиль ожидал так долго, а также по той причине, что расчёт столь изящного короткого перехода всегда был адски тяжёл.
С учётом того, что любая ошибка, выводящая конечный пункт альфа-перехода Чин не по ту сторону границы резонансной зоны, привела бы к гибели всех её кораблей, было неизбежно — и правильно — что
