кровопролитным боям за эту систему, казалось, не будет конца.
– В Телике нам не придется штурмовать узлы пространства ценой огромных жертв, – сказал он.
– Но к чему такая спешка? Почему бы не дождаться, пока наши флоты покончат с противником на других фронтах и придут к вам на помощь?
Несколько мгновений Рикк собирался с мыслями, хотя понять это могли лишь те, кто хорошо знал альтаирцев. Когда он заговорил, только Соммерс поняла, чего ему стоит не сорваться на крик.
– Я знаю, что вам некуда торопиться, но разве вы не понимаете, что для нас значит Телик?! К счастью, с вами ничего подобного просто не происходило, и я благодарю вас за обещанную помощь. Я даже понимаю, что вы искренне желаете снизить наши потери и поэтому просите подождать, пока не освободятся ваши корабли. Однако вы сами признали, что у ваших флотов сейчас иные задачи, и в ближайшем будущем мы не можем рассчитывать на них. Я тоже знаю, что «демоны» коварно напали не только на нас, но и на вас. Мы, со своей стороны, тоже хотим помочь вам, чем, собственно, я и занимаюсь сейчас вместе с моими кораблями. Однако освобождение Телика для нас святое дело. Кроме того, мы воюем с «демонами» намного дольше вас…
Макгрегор спросила Рикка в лоб:
– Вы можете освободить Телик своими силами?
– Как вам известно, большинство наших кораблей сражается в Рабале или участвует в совместных операциях с вашими флотами, но у нас есть в резерве некоторое количество авианосцев и других кораблей среднего размера. Мы намеревались использовать их в Рабале, но, когда нам стало известно, что «демоны» вытворяют на захваченных ими планетах, мы тут же передали их Пятой великой эскадре великого корморана Шена Харкка для немедленного удара по Телику.
Эйлин Соммерс переводила глаза со спокойного и непреклонного Рикка на Ктаара и Макгрегор, явно подыскивающих слова, чтобы убедить альтаирца передумать. Она набрала побольше воздуха в грудь и негромко откашлялась:
– Мне кажется, нам следует уважать чувства граждан Звездного Союза…
Ктаар и Макгрегор уставились на самозванную «посланницу», тем не менее олицетворявшую собой Земную Федерацию в глазах альтаирцев, и Соммерс поспешно продолжала, пока они не вспомнили, что она всего лишь контр-адмирал:
– Речь не идет о стратегической целесообразности. Мы все знаем о клятве, которую сто лет назад граждане Звездного Союза дали теликанцам, но до конца ли мы понимаем, что из нее вытекает?! Ведь это… Ведь она… – «Что я говорю?! – в ужасе думала Соммерс. – Ведь я военный астрограф, а не философ!» – К сожалению, я плохо знаю орионскую культуру, и мне не подобрать сравнения, близкого владетелю Тальфону, но с земной точки зрения эта клятва подобна идее «общественного договора». На ней зиждется структура всего альтаирского общества. Теперь, когда альтаирцам кажется, что они наконец могут попытаться исполнить эту клятву, они обязаны это сделать. В противном случае они просто утратят веру в себя.
Присутствовавшие не проронили ни слова, а Соммерс, как ни странно, успокоилась.
«Ну и что?! За последние несколько лет я и так наломала немало дров, и мне давно пора бы позабыть о карьере!»
Соммерс ждала, что Ктаар или Макгрегор выскажутся, но, к ее удивлению, рычание и шипение донеслись со стороны Юнатаара.
– Я согласен с адмирраалом Сомеерс! Как и все земляне, она избегает слова «честь», а ведь именно поэтому многие из моих не самых проницательных соотечественников, к своему последующему стыду, раньше так презирали землян. А ведь сейчас речь идет именно о чести, и я достаточно знаком с культурой моего народа, чтобы найти сравнение, которое тщетно ищет адмирраал Сомеерс. – Первый клык Юнатаар – самый старший офицер Вооруженных сил Орионского Ханства – взглянул прямо в глаза Ктаару’Зартану. – Полагаю, – продолжал Юнатаар, – речь идет о «ширнаке». И сейчас мы должны думать об обязательствах не правительства Звездного Союза, а о клятве всех его воинов и мирных жителей.
Ктаар подскочил в кресле, а Макгрегор изменилась в лице. Соммерс знала об орионцах намного меньше командующей Вооруженными силами Земной Федерации, сражавшейся плечом к плечу с ними последние пять лет, но даже ей было известно, что «ширнак» – готовность в любых обстоятельствах выполнить данное слово – краеугольный камень представления о чести народа Зеерлику’Валханайи. Чтобы смертельно оскорбить любого орионца, было достаточно сказать ему, что он не имеет представления о том, что такое «ширнак».
– Но мы же не требуем, чтобы альтаирцы нарушили свою клятву, – негромко проговорил Ктаар. – Если же я невольно сформулировал мои мысли именно таким образом, прошу наших союзников принять мои глубокие извинения. Нам просто хотелось бы поддержать операцию альтаирцев в Телике тяжелыми кораблями, чтобы свести к минимуму их потери. Я говорю с ними как с нашими «фаршатоками», убеждая их помедлить с ударом до тех пор, когда мы сможем к ним присоединиться.
– Я понимаю вас, владетель Тальфон, – торжественно проговорил Юнатаар. – Полагаю, вас понимает и великий кормораан Рикк. Однако в клятве альтаирцев ничего не говорится о том, что ее следует исполнить лишь в самый удобный для этого момент. Наоборот, они должны выполнить ее при малейшей возможности. Если такая возможность представится, а они будут медлить, они не только пренебрегут «ширнаком», но и станут «термишами».
Когда Юнатаар заговорил о «ширнаке», Макгрегор напряглась, услышав же слово «термиш», она побледнела. Честь орионского воина зиждилась на пренебрежении риском. Именно этим объяснялась любовь орионцев к космическим истребителям. Честь орионца требовала, чтобы он лично подвергал себя риску в ходе разработанной им операции. Прячась в безопасном месте, он предал бы своих «фаршатоков». Конечно, приказ начальства, священный долг или другие непреодолимые обстоятельства могли воспрепятствовать орионскому командиру лично участвовать в выполнении задуманного им плана. В этом случае никто не назвал бы его «термишем», или попросту трусом, но он не стал бы претендовать на почести, каким бы замечательным ни был его замысел.
– И наконец, – неумолимо продолжал Юнатаар, – присяга офицеров Звездного Союза требует от них идти на любой риск ради освобождения Телика при первой же возможности. По их мнению, сейчас им представилась именно такая возможность. Значит, не предприняв попытки изгнать «паафуков» из Телика, они станут «хириканами».
Первый клык произнес это страшное слово совершенно спокойно, но, услышав его, Макгрегор поперхнулась, а Ктаар вздрогнул.
«Хириканами» орионцы называли тех, кто нарушил «хириколус» – военную присягу, которую каждый орионский воин приносил лично Хану. Народ Зеерлику’Валханайи не знал более страшного злодеяния. «Хирикан» становился «дришнаком» – смердящей тварью, изгнанником из собственного клана, которого можно безнаказанно умертвить любым способом.
– Я не считаю, что вы целенаправленно толкаете великого кормораана на такие страшные проступки, – продолжал Юнатаар, – но мне кажется, что вы не до конца понимаете, что значит для альтаирцев освобождение Телика. Я и сам плохо это понимал до тех пор, пока великий кормораан не вошел в число моих «фаршатоков» в качестве командира одной из ударных групп Восьмого флота. Народу Зеерлику’Валханайи в свое время дорого обошлась неспособность понять кодекс чести землян и черты его сходства с нашим собственным. Мы страдали от этих пагубных заблуждений и сражаясь с землянами, и даже на заре нашего союза. Я не хочу, чтобы в наши отношения со Звездным Союзом вкралась такая же ошибка.
Ктаар и Макгрегор переглянулись, а потом, словно сговорившись, командующая Вооруженными силами Земной Федерации слегка пожала плечами, а орионец прижал мохнатые уши. Потом Ктаар взглянул на Юнатаара и Рикка.
– Благодарю вас, первый клык, за то, что вы разъяснили ускользнувшие от нашего внимания особенности сложившейся ситуации, – с серьезным видом сказал владетель Тальфон, а потом, на орионский манер не показывая зубов, улыбнулся улыбкой, ставшей за десятилетия его тесного общения с землянами почти человеческой. – Кроме того, наша тревога из-за больших потерь, которые может понести Звездный Союз, все равно не заставит его отложить намеченную операцию. Ведь, как сказал великий кормораан Рикк, освобождение Телика – святое дело для Звездного Союза. Мы можем лишь напоминать о том, что надо
