узнала ее — Присцилла Вода, подруга и советница королевы. Мы встречались с ней на лыжной базе, и тогда Лисса произвела на нее большое впечатление. Я восприняла ее присутствие здесь как добрый знак. Одетые в черное с белым, молчаливые стражи стояли вдоль стен. К моему изумлению, тут же присутствовал и Адриан. Он сидел, откинувшись на небольшом диванчике, и выглядел так, будто плевать хотел, что находится в обществе верховного моройского лидера.
Страж, который привел Лиссу, представил ее.
— Принцесса Василиса Драгомир.
Татьяна кивнула.
— Добро пожаловать, Василиса. Пожалуйста, садись.
Лисса села рядом с Адрианом, ее мрачные предчувствия нарастали с ужасающей скоростью. Появился слуга-морой, предложил чай или кофе, но Лисса отказалась. Татьяна тем временем маленькими глотками пила чай и разглядывала Лиссу с головы до ног. Неловкое молчание прервала Присцилла Вода.
— Помните, что я говорила о ней? — весело спросила она. — Она произвела большое впечатление на нашем торжественном обеде в Айдахо. Ввела в спокойное русло серьезный спор о том, сражаться мороям вместе со стражами или нет. Даже сумела утихомирить разбушевавшегося отца Адриана.
Ледяная улыбка скользнула по холодному лицу Татьяны.
— Это впечатляет. Порой мне кажется, что Натану всего двенадцать лет.
— Мне тоже, — вклинился Адриан и отпил глоток из бокала с вином.
Не обращая на него внимания, Татьяна снова обратилась к Лиссе:
— Похоже, ты на всех сумела произвести впечатление. Я слышала о тебе только хорошее, несмотря на твои прошлые прегрешения... которые, как я теперь понимаю, имеют под собой определенные основания. — Удивленный вид Лиссы заставил королеву рассмеяться. В этом смехе, однако, было очень мало тепла и веселья. — Да-да... Мне все известно о твоих возможностях и, конечно, о том, что произошло с Виктором. Адриан рассказал мне и о духе. Это так странно. Скажи... Ты можешь?..
Она перевела взгляд на соседний стол со стоящим на нем цветочным горшком, наполненным темной землей, сквозь которую только-только пробивались зеленые ростки. Это было луковичное растение, которое по какой-то причине выращивали в помещении. Как и его высаженные снаружи двойники, оно ждало весны.
Лисса заколебалась. Это казалось странным — использовать свою силу на глазах у других. Однако на лице Татьяны возникло выражение ожидания... Спустя еще несколько моментов Лисса наклонилась к растению и коснулась ростков. Стебли потянулись из почвы, становясь все выше и выше... почти с фут высотой. На них формировались большие бутоны и, раскрываясь, являли взгляду благоухающие белые цветы. Лилии.
Лисса отдернула руку.
Лицо Татьяны отразило изумление, и она пробормотала что-то на языке, которого я не понимала. Она родилась не в Соединенных Штатах, но предпочитала, чтобы ее двор находился здесь. По- английски она говорила без акцента, но, как и в случае с Дмитрием, в моменты потрясения переходила на родной язык. Спустя несколько мгновений она поборола удивление.
— Хммм... Интересно, — произнесла она весьма сдержанно.
— Оно может оказаться очень полезным, — заговорила Присцилла. — Не может быть, чтобы этими способностями обладали лишь Василиса и Адриан. Если бы удалось найти других, наши знания существенно расширились бы. Исцеление — само по себе дар, не говоря уж обо всем остальном, что они могут делать. Только представьте себе, какие возможности перед нами открываются.
Настроение Лиссы приобрело оптимистическую окраску. Она сама стремилась найти других таких же, как она. Пока ей удалось обнаружить лишь Адриана, и то благодаря чистому везению. Если королева и моройский совет задействуют для этих поисков свои источники, не поддается описанию, чего они могут добиться. Тем не менее, кое-что в словах Присциллы обеспокоило ее.
— Прошу прощения, принцесса Вода... Не уверена, что нужно использовать мою — или других — исцеляющую силу в той степени, как, возможно, нам хотелось бы.
— Почему? — спросила Татьяна. — Насколько я понимаю, ты можешь исцелять практически все.
— Могу... — медленно заговорила Лисса. — И хочу. Хочу помогать всем, но это невозможно. Не поймите меня неправильно, я определенно помогу некоторым людям. Но мне совершенно ясно, что обнаружатся и другие люди вроде Виктора, которые захотят злоупотребить моей силой. И спустя некоторое время... Я имею в виду, как осуществлять выбор? Кому жить, кому умирать? Смерть — часть жизни... ну, некоторые люди должны умереть. Моя сила — не рецепт, куда, если понадобится, можно вписать фамилию больного, и, честно говоря, я очень опасаюсь, что ее станут использовать в интересах лишь определенного типа людей. Как это происходит со стражами.
Напряжение заметно возросло. То, на что Лисса намекала, крайне редко озвучивалось публично.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Татьяна, сощурив глаза.
Я не сомневалась — она прекрасно знает ответ. Лиссе было трудно и страшно произнести следующие слова, но она это сделала.
— Всем известно, что существует определенный... ммм... метод распределения стражей. Их получает только элита. Члены королевских семей. Богатые люди. Люди власти.
Атмосфера в комнате стала просто гнетущей. Губы Татьяны сжались в ниточку. Несколько мгновений она не произносила ни слова; у меня возникло чувство, будто все затаили дыхание. Я-то уж точно.
— Ты не считаешь, что королевские особы заслуживают специальной защиты? — спросила она, наконец. — Тебе не кажется, что именно ты должна придерживаться такой точки зрения — последняя из Драгомиров?
— Я думаю, что безопасность наших лидеров очень важна, да. Но одновременно я думаю, что временами следует останавливаться и задумываться над тем, что мы делаем. Возможно, настало время пересмотреть многие наши подходы.
Лисса говорила очень умно, очень уверенно. Я гордилась ею. Глядя на Присциллу Вода, я видела, что и она гордится ею. Ей с самого начала нравилась Лисса. Однако одновременно я заметила, что Присцилла нервничает. Она несла ответственность перед королевой и понимала, что Лисса заплывает в очень опасные воды.
Татьяна отпила чая; наверно, в качестве предлога, чтобы собраться с мыслями.
— Как я понимаю, — спросила она, — ты отстаиваешь идею, чтобы морои сражались вместе со стражами и участвовали в нападении на стригоев?
Еще одна опасная тема, которую Лисса всячески продвигала.
— Я считаю, что, если какой-то морой готов учиться использовать свою силу, нельзя лишать его такого шанса.
Внезапно в памяти всплыла Джил.
— Жизнь каждого мороя драгоценна, — заявила королева. — Ее нельзя подвергать риску.
— Жизнь дампиров тоже драгоценна, — возразила Лисса. — Если они будут сражаться вместе с мороями, это может спасти всех. Если морой добровольно готов к борьбе, зачем ему запрещать? Они заслуживают того, чтобы научиться самим защищать себя. А люди вроде Таши Озера разрабатывают способы сражения с помощью магии.
Услышав имя тети Кристиана, королева нахмурилась. Таша подверглась нападению стригоев совсем молодой и после этого посвятила свою жизнь тому, чтобы научиться давать отпор.
— Таша Озера... Она смутьянка. И собирает вокруг себя других смутьянов.
— Она стремится внедрить новые идеи. — Я заметила, что Лисса больше не боится. Она была уверена в своих убеждениях и хотела ясно их сформулировать. — На протяжении истории людей с новыми идеями, которые думают не так, как все и пытаются изменить положение вещей, всегда называли смутьянами. Но если серьезно... Хотите услышать правду?
Лицо Татьяны исказило нечто вроде кривой улыбки.
— Всегда.
— Нам необходимы перемены. В смысле, наши традиции, конечно, важны, не следует отказываться от них. Но иногда мне кажется, что мы движемся в неправильном направлении.
— В неправильном направлении?
— Время не стоит на месте, и мы идем в ногу с другими переменами. Мы развиваемся. Компьютеры. Электричество. Технология в целом. Мы понимаем, что все это улучшает качество нашей жизни. Почему же мы не считаем, что пора начать действовать по-другому? Почему продолжаем цепляться за прошлое?
Лисса говорила на одном дыхании, энергично и взволнованно. Сердце у нее забилось чаще, щеки вспыхнули. Все не сводили взглядов с Татьяны, пытаясь разгадать каменное выражение ее лица.
— С тобой очень интересно разговаривать, — сказала она, в конце концов, однако слово «интересно» прозвучало в ее устах как что-то плохое. — Однако сейчас у меня есть другие дела. — Она встала, и все торопливо последовали за ней, даже Адриан. — Меня не будет на обеде, но ты и твои спутники получат все, в чем вы нуждаетесь. Увидимся завтра во время судебного разбирательства. Какими бы радикальными и наивно идеалистическими ни были твои идеи, я рада, что ты будешь там при вынесении Виктору приговора. Он должен сидеть в тюрьме — в этом, по крайней мере, мы солидарны.
Татьяна быстро вышла в сопровождении двух стражей. Присцилла последовала за ней, оставив Лиссу и Адриана наедине.
— Отлично сделано, кузина. Не многие могут вот так вывести старушку из равновесия.
— Мне не показалось, что я вывела ее из равновесия.
— Вывела, вывела. Поверь мне. Большинство тех, с кем она имеет дело каждый день, не осмеливаются так с ней разговаривать. И уж тем более юнцы. — Адриан встал и протянул Лиссе руку. — Пойдем, я покажу тебе двор. Выбрось из головы дела.
— Я уже бывала здесь, — ответила Лисса. — Когда была младше.
— Да, но когда мы становимся старше, то смотрим на все другими глазами. Тебе известно, что здесь круглосуточно работает бар? Можешь выпить что-нибудь.
— Я не хочу пить.
— Захочешь, захочешь, когда мы там окажемся.
Я выскользнула из головы Лиссы и вернулась в свою комнату. Встреча с королевой закончилась, и теперь Лисса не нуждалась в моей невидимой поддержке. Кроме того, у меня не было никакого желания общаться с Адрианом. Я села, чувствуя себя на удивление бодро. Как будто пребывание в сознании Лиссы было равносильно легкой дремоте.
Ну, я и решила сама немного оглядеться вокруг. Я никогда не бывала при королевском дворе. Видимо, это что-то вроде мини-города, и мне стало интересно, на что еще здесь стоит посмотреть — кроме бара, из которого Адриан, похоже, практически не вылезал.
Я спустилась по лестнице, посчитав, что нужно выйти наружу. В этом здании, насколько я знала, располагались лишь гостевые комнаты. Что-то вроде отеля при дворце. У выхода, однако, я заметила Кристиана и Эдди, разговаривающих с кем-то, кого я не могла видеть. Эдди, всегда настороже, первым заметил меня и улыбнулся.
— Привет, Роза! Глянь-ка, кого мы нашли.
Когда я подошла, Кристиан отступил в сторону, и моему взору предстала загадочная личность, о которой говорил Эдди. Я резко остановилась, она улыбнулась мне.
— Привет, Роза!
Спустя мгновение улыбка медленно расползлась по моему лицу.
— Привет, Мия.
ДВЕНАДЦАТЬ
Если бы полгода назад мне сказали, что я буду рада встретиться с Мией Ринальди при королевском дворе, я ответила бы, что это совершенно невозможно. Она была на год младше меня и еще с первого курса затаила злобу против Лиссы, злобу такой интенсивности, что доходила до крайностей в своем стремлении отравить нам жизнь. И преуспела в этом. Грязные слухи, которые распространяли обо мне Джесси и Ральф, были результатом ее усилий.
Однако позже Мия оказалась вместе с нами в Спокане и попала в плен к стригоям. Как в случае с Кристианом и Эдди, это изменило все. Она прошла через те же ужасы, что и мы. Фактически она единственная была свидетельницей гибели Мейсона и того, как я убивала стригоев. Она даже спасла мне жизнь, использовав магию воды, чтобы на некоторое время затопить ею одного из стригоев. В долгом споре о том, должны ли морои учиться сражаться наряду со стражами, она твердо стояла на стороне тех, кто был «за».
Я не виделась с Мией почти месяц, со времени похорон Мейсона, но сейчас, глядя на нее, испытывала чувство, что прошло не меньше года. Мне она всегда казалась похожей на куклу. Ниже большинства мороев, с детскими чертами лица, с круглыми щечками; это впечатление усиливали завитые волосы, уложенные ровными колечками. Однако сейчас, похоже, она себя такими вещами не утруждала. Золотистые волосы были стянуты в конский хвост; никаких искусственных кудряшек, просто легкая, естественная волнистость. Никакого макияжа, и, судя по лицу, она много времени проводила на свежем воздухе — кожа обветренная, тронутая очень, очень легким загаром; вещь почти неслыханная для мороя, учитывая их нетерпимость к солнечному свету. Впервые за все время нашего знакомства она выглядела на свой возраст.
При виде моего изумления она рассмеялась.
— Брось, прошло совсем немного времени. У тебя такой вид, словно ты не узнаешь меня.
— Почти. — Мы обнялись, и снова с трудом верилось, что когда-то она плела заговоры с целью разрушить мою жизнь. Или что я сломала ей нос. — Что ты здесь делаешь?
Она поманила нас наружу.
— Мы как раз собирались уходить. Сейчас все объясню.
Мы направились к соседнему зданию. В прямом смысле его нельзя было назвать галереей магазинов, но в нем располагались заведения, востребованные работающими здесь или приезжающими с визитом мороями, — несколько ресторанов, небольшие магазинчики, офисы, предлагающие всевозможные услуги. Было тут и кафе, куда Мия нас и повела.
Кафе вроде бы заведение обычное, но я в них бываю редко. Сидеть с друзьями в публичном (ну, наполовину публичном) месте, не беспокоиться о школе... это было замечательно. Напоминало те времена, когда мы с Лиссой жили сами по себе, когда наша жизнь не была в такой степени подчинена школе и ее правилам.
— Мой папа теперь здесь работает, — объяснила Мия. — Поэтому и я живу здесь.
Моройские дети редко живут со своими родителями. В основном их отсылают в школы типа Академии Святого Владимира, где они находятся в безопасности.
— А как же школа? — спросила я.
— Здесь не так уж много детей, но они есть. В основном богатые, имеющие домашних учителей. Но папа потянул за кое-какие ниточки и устроил так, что я могу ходить к этим учителям заниматься. Изучаю то же самое, просто другим способом.
