Шепотом сказал в микрофон:
— Силь, пока не входи. У нас гости.
— Сейчас разгоню.
— Не надо, я им оставил сюрпризец. Подожди, пока нарвутся.
На поверхности ухнул еще один взрыв, почти неслышный здесь, в гулкой и пустой тишине. Я затащил Киру за поворот, тихо сказал:
— Ложись и прикрой голову руками. Если завалит — не дергайся, пока все не утихнет. Потом выберемся.
Снаружи снова загрохотало. Короткая очередь сменилась серией звонких залпов «грома», потом снова взорвалась подствольная граната. Сразу за ней еще одна.
— Силь?
Неожиданно она ответила в приват.
«Уходи, Энжи».
Я не сразу понял почему. Только потом сообразил, что Силь ранена и именно поэтому не захотела говорить по рации. Чтобы я не понял все по ее голосу и не бросился спасать.
Еще одна очередь.
«Прощай, Энж…»
Последнее сообщение пришло недописанным. Похолодев, я тупо, как автомат, смотрел, как краснеет ник De Silva в КПК, как он гаснет и исчезает с экрана.
В голове помутилось.
— СИ-И-И-И-ИЛЬ!!!?— заорал я во все горло и бросился вперед.
Кто-то огромный опустил на землю чудовищный молот прямо у самого входа в шахту.
Ослепительно-желтый сноп взрыва ударил по глазам, опалил лицо.
Ударная волна с силой потащила меня в глубь шахты, бросила спиной на угол, а потом — лицом на каменный пол.
Теряя сознание от боли, я увидел, как дрогнули стены, заходили ходуном, роняя камни и дробя в щепы балки. Потолок обрушился каменным водопадом и намертво завалил вход.
Внешний свет исчез, и одновременно потемнело у меня в глазах.
Сознание возвращалось ко мне постепенно, волнами. В первый раз, очнувшись, я сначала не разобрал, почему лежу и почему надо мной медленно плывут поперечные балки, тусклые, пушистые от пыли лампы и бурый в прожилках породы потолок шахты. Похоже, Кира пыталась меня тащить.
— Подожди… не надо. Помоги лучше… в себя прийти.
И снова провалился в черное ничто. Во второй раз мир проявлялся медленно, краска за краской. На этот раз я лежал неподвижно, а надо мной склонилась заплаканная Кира.
— У-у… тебя все лицо разби-и-ито…
И только в тот момент я почувствовал, как онемели нос и щеки, распухли и с трудом шевелятся губы. На подбородок стекала кровь. Вместе с болью вернулась и память — в голове безжалостным калейдоскопом промелькнули картинки. Взрыв, недописанное послание, чернеющий ник…
Силь погибла. И на этот раз у меня нет ни капли надежды.
С трудом подняв руку, я коснулся Кириной щеки:
— По… поплачь. За нас обоих.
— Твоя Силь… она погибла?
— Да. Прикрывая нас.
Она отерла слезы, всхлипнула, и из глаз снова потянулись мокрые дорожки. Уткнулась мне в плечо и разрыдалась.
Не зря жил человек, если есть кому оплакать его гибель. Жаль, что я не умею.
Силь не раздумывая бросилась нам на помощь, как только поняла, кого преследует Исла. Подставилась, чтобы мы спаслись. А я опять, как и в прошлый раз, не смог ее защитить.
Только теперь у меня уже не будет шанса исправить ошибку.
Проклятие!!
Я едва не саданул кулаком оземь. Да, можно объявить тотальную войну всей Исла де Муэрте, отлавливать их по одному. Загреметь в черный список и всю жизнь охотиться друг на друга.
Только Силь уже не вернешь.
Со стороны завала донесся глухой удар. Потом дважды прошкворчал лазерный луч, потянуло озоном. Исловские ублюдки никак не могли оставить нас в покое.
— Кира!?— я погладил ее по затылку, обхватил все еще вздрагивающую голову ладонями и посмотрел в упор.?— Поднимайся! Уходим. И помоги мне.
— Что… случилось?
— Они пытаются разобрать завал. Все же ты очень дорого стоишь, раз они так настойчивы. И я тебя им не отдам.
Она поддержала меня за плечо, помогла подняться.
— Вот так. Обопрись на меня…
— Раздавлю.
— Нет,?— сказала она смущенно.?— Я к твоему весу ночью привыкла.
Гм… Молчи уж лучше, Андреналин. Не к месту сейчас об этом вспоминать.
Кира сама устроила мою руку у себя на плече, обхватила за пояс. Медленно, с трудом преодолевая боль и приволакивая ногу, я побрел по главному штреку.
— Ищи бронированные двери с красной буквой «М». Они здесь через каждые сто метров.
— А что там? Мины?
— Метро.
— Корсарское метро??— переспросила Кира.?— А нас там не поймают?
— Почему же корсарское. Общее. Просто, кроме Ислы, мало кто отваживается на нем ездить — поезда пропадают иногда. А у черепастых иногда другого выхода нет. После удачного нападения клановые патрули и наемники ждут их у порталов.
Подземные железные дороги появились в городах задолго до войны. Если верить легендам, в столице их строили таким образом, чтобы в случае атомного удара они могли послужить убежищами. Врут, наверное, в поздних летописях авторы в один голос утверждают, что огненная купель Того Дня стала для всех неожиданной.
Но как бы то ни было, в тоннелях долгое время жили люди, расширяли сеть переходов и коммуникаций, соединяя подземные магистрали с бункерами. Задолго до выхода на поверхность ученые якобы начали экспериментировать с нуль-транспортировкой, будущей технологией порталов. Как всегда, что-то пошло не так, приемные окна стали вырастать не там, где надо. Некоторые перегородили тоннели метро — начали пропадать люди и поезда. Опасные ветки закрыли до срока, а потом выжившие ушли во внешний мир, и о метро надолго забыли.
Но автоматические поезда продолжали курсировать по линиям, объявляли станции в пустующих вагонах, раскрывали двери в гулкую темноту заброшенных станций.
Однажды группа корсаров, спасаясь от преследования штурмовиками, ушла под землю. Отстреливаясь, исловцы начали путать следы и неожиданно потерялись в лабиринтах шахты. После долгих скитаний они неожиданно выбрались на платформу. К их огромному удивлению, через несколько минут подошел совершенно пустой состав. Старый, но относительно исправный поезд увез корсаров в кромешную темень тоннелей, долго тряс и качал на поворотах.
А когда они вышли на следующей станции, то неожиданно оказались в двух шагах от Ислы, за тысячи километров от преследователей.
Потом начались эксперименты, кое-кто из бесшабашных исследователей так никогда и не вернулся назад, но, в конце концов, основные маршруты удалось определить. Доступ в тоннели перекрыли, а непременной деталью в снаряжении корсара стала пластиковая карта — ключ к иной, альтернативной порталам, транспортной системе.
— Вот она! Красная «М»!
Кира дотащила меня до обшарпанной двери. Плиты обшивки почти скрылись под наслоениями бурых и молочно-белых потеков, броневые заклепки обросли окислами, как гнилой пень грибами.
— Посмотри в рюкзаке,?— попросил я,?— а то мне не повернуться. Связку ключей. Должна прямо сверху лежать.
Кира с минуту повозилась за моей спиной.
— Есть! Держи.
Я нашел его сразу — исцарапанный пластиковый прямоугольник с давным-давно стертыми надписями. Когда-то он был красным, но сейчас стал почти бесцветным.
Приемное гнездо магнитного запора заглотнуло карточку, мигнуло зеленым, и с натужным гудением соленоидов дверь уползла в сторону.
Аварийная подсветка выхватывала из темноты узкую металлическую площадку с остатками перил и бесконечные пролеты винтовой лестницы. Где-то внизу тускло светилась еще одна лампочка.
Не помню, как мы спускались. Милосердная природа вырезала у меня из памяти эти сорок минут мучений. Казалось, ступени не кончатся никогда, а стальная спираль так и будет закручиваться и закручиваться, пока наконец не свернется в точку.
Но лестница все-таки уперлась в дверь, не запертую на этот раз. Кира толкнула ее и едва не оступилась — с таким тяжким скрипом провернулись несмазанные петли.
В желтом свете пары замызганных ламп перед нами показалась платформа. Вспученные плиты, паутина трещин на полу, осыпавшиеся плитки с дряхлых
