Я замечала, что некоторые растения мне неизвестны. И не удивительно: лес эльфийский, и подробности здешней флоры изучают, наверное, только на факультете травников-знахарей.
Повинуясь зову, я вышла на небольшую полянку, которая была полностью покрыта златинками. Эти цветочки, несмотря на свое название, были глубокого темно-синего цвета. Только пыльца золотого цвета. Почему-то именно из-за нее растение получило такое название.
Но больше всего меня удивило не то, куда меня вывел зов, а тот, кто его создал. Рассказать кому — не поверят. Самый настоящий Единорог!!! Не то, чтобы я о них не слышала, наоборот — последний вопрос билета на экзамене по 'Магическим существам' был как раз про единорогов. Но, во-первых, вероятность встретиться с этим существом падала с каждый годом из-за того, что их волос и рог имеют довольно-таки сильные магические особенности и используются во множестве эликсиров, а во-вторых, единороги — очень скрытные. И то, что единорог не то что вышел на связь, а сам призвал, настораживало.
Правду говорят, что эти существа прекрасны. Единорог был практически белым, только грива и хвост — золотистые. Молочного цвета рог был немногим больше, чем у нас изображали в учебниках. Вряд ли какой-нибудь художник смог отобразить, насколько по-настоящему чарующи эти существа. Такое действительно нужно увидеть своими глазами.
И я, неискушенная в ежедневном общении с единорогами стояла и не могла отвести взгляд. Ниточка заклинания-зова натянулась до предела, а потом просто исчезла.
— Подойди, — тихо прошелестели чужие мысли, мягко обволакивая мое сознание.
Я молчала, до сих пор не в силах поверить, что мне телепатирует единорог. Но все-таки я нашла в себе силы, чтоб спросить:
— Зачем ты меня звал?
— Мне нужно о многом тебе рассказать…
— Я слушаю.
— … и попросить о помощи.
Я была немного шокирована. Какую помощь я могу предоставить этому существу? Вряд ли у меня сил больше, чем у него. А если на счет охотников, то существует закон, согласно которому, убийство единорога жестоко наказуемо: казнь, не самое страшное, что ждет охотника. Но находятся и такие смельчаки, которые пытаются нарушить закон и избежать наказания.
Единорог, видя, что я не собираюсь первой нарушать молчание, снова протелепатировал:
— Я прошу помощи не для себя. Меня зовут Таирн. Я — Хранитель Леса Таресс… Я чувствую, что что-то пришло на наши земли — земли Эльфов Светлой Крови. И грядут перемены — Светлый Лес шепчет о них. Поверь, девочка, он редко когда ошибается.
— О чем ты говоришь?
— Ты и твои друзья ведь были в Фортьере? Я знаю что были. Вся земля Таресса уловила отголоски твоего заклинания, и я его тоже почувствовал.
Мне стало не по себе оттого, что он со мной говорит мысленно, поэтому я решила сама перейти на манеру общения единорога:
— Все, кроме одной маленькой эльфийки погибли.
— Я знаю. И, может, даже знаю, что это сделали тханни.
— Но… как? Они ведь не нападали раньше на целые города?
— Раньше их не было так много.
— Но… зачем? — Как-то все это странно выглядело. Все равно они не смогли бы убить всех! Это ведь просто нереально!
— Они тоже слушались приказа.
— Зова? Чей же он?
— Девочка, этого я знать не могу. Я всего лишь говорю тебе о том, что лес мне нашептал. Да и тебе самой не помешало бы прислушаться к себе и к тому, что тебя мучает.
— Ты знаешь, кто меня зовет? — спросила я, а у самой все внутри сжалось оттого, что я, возможно, узнаю, кто же мучает меня ночами.
— Я знаю, но не могу тебе сказать. И дело не в том, могу или нет, просто ты должна сама понять. Невозможно объяснить то, что мне не дано понять. Я лишь слышал о таком. И поверь, ничего хорошего нашему миру это не принесет. Слишком уж подозрительно все это. Особенно в таком сочетании.
— О чем ты говоришь? Я не могу понять.
— Арх'Анна, а ты сама еще не заметила? — грустно спросил единорог, глянув на меня своим черным глазом, а на кончике рога на мгновение блеснула белая искра. — Все, что сейчас происходит — звенья одной цепочки событий, которые должны случиться,…- он на секунду замолчал, внимательно окинув меня взглядом, — или не случиться в скором будущем.
— Ты меня запутал… — устало потерла я виски. Голова начала ужасно болеть. Кажется, я никогда не испытывала такой слабости во время телепатических разговоров. — Все дело в тханни? Но ведь это глупо…
— Действительно, дело не в тханни. Они всего лишь пешки. Им приказывают — они послушно исполняют приказ.
— А кто же тогда? — Мне надоело вытягивать информацию клещами. Тем более что это я сюда пришла на зов, а не позвала его к себе. И пропало благоговейное ощущение перед существом. Мне просто стало плохо. Я захотела вернуться к костру.
— Арх'Анна, я не могу этого знать. Увы.
— Но ведь ты же просил помощи? — в глазах потемнело и меня ощутимо зашатало. — Что это? Это ты делаешь???
— Нет, девочка, ты сопротивляешься магии. Моей естественной магии.
— Но я ничего не делаю!! — я села на траву, закрыла глаза и начала массировать виски. Стало немного лучше, но боль не проходила.
— А тебе ничего и не нужно делать. Сопротивление чужой магии у тебя в крови. Потому и эльфы тебе так не нравились, как твоим подругам…
— Откуда ты знаешь? Про сопротивление, про эльфов…
— Я многое знаю. Твоя жизнь для меня не секрет. Сопротивление делало больнее только тебе. Но, прости, я ничего не могу поделать со своей магией. Я не читал твоих мыслей, просто прочитал отпечатки на твоей ауре…
Я пару раз глубоко вдохнула и выдохнула. Почувствовала, как к моей коже ластится легкий теплый ветерок.
— Отпечатки? Но ведь для этого даже архимагам требуется не один день.
Ветерок пробежал по руке и легко взъерошил волосы. Я откинула голову назад.
— Я не человек, Арх'Анна, да и магия у нас другая. Расслабься и впусти ее, тогда боль пройдет…
Я представила, что ветерок часть моей магии и разрешила ему вплестись в мое тело и мою ауру. Действительно, он оказался лишь физическим проявлением магии Таирна. Я сразу же почувствовала, что меня стало лучше — голова перестала болеть, да и в глазах не темнело. А внутри поселилось ощущение спокойствия.
— Вот так, девочка. Ты ослабила свое сопротивление.
— Но почему же тогда я не чувствовала такой боли при общении с эльфами?
— Наша магия действует иначе. Ваша человеческая, эльфийская, даже ментальная магия вампиров влияет на подсознание и тело. Наша магия зависит от связи с аурой. Потому нам так легко снимать с нее отпечатки.
— Но я не думаю, что на ней так и отражены мои нехорошие отношения с некоторыми эльфами? — от эйфории, которая затопила мое тело, я даже улыбнулась. А вопросы задавала, казалось, даже не я… А какая-то отдаленная часть меня, которая старалась все еще сопротивляться.
— Все твои яркие эмоциональные переживания оставляют след на ауре. Некоторые меньше, некоторые больше. Меньшие со временем стираются. Ты сильно переживала, когда с твоей подругой «пошутили» эльфы. Остался довольно-таки сильный след.
— Может, ты тогда скажешь, откуда такие особенности? Что сделала со мной кровь дракона?
— Кровь дракона? — Единорог приблизил свою морду ко мне, и, показалось, даже фыркнул. — Нет в тебе крови дракона. Уж я бы почувствовал!
Я даже головой тряхнула от неожиданности.
— Как это нет? А глаза у меня серебряные от природы? Да и аура этим цветом отливает.
— О, кровь дракона не влияет на магические способности человека. Единственное, чем она может вам помочь — она ускоряет регенерацию. Но и эта особенность со временем исчезает.
Я глупо хлопала ресницами и не знала, что сказать. Таирн глянул на меня своим черным глазом. Кое-как собрав мысли, я все-таки решила задать первый попавшийся вопрос:
— Что же тогда со мной?
— Узнаешь в свое время. И поверь, время это скоро придет.
Я снова поднялась на ноги. Чувство эйфории уже практически улетучилось, и я могла более-менее осознанно задавать вопросы:
— Что ты со мной сделал?
— Я всего лишь дал возможность твоей ауре отдохнуть от постоянного сопротивления. До определенного времени на нее нельзя было влиять вовсе. Твои щиты требуют слишком много энергии. Потому и запас у тебя огромный. Не думай, девочка, что в природе что-то может быть просто так, — не смотря на то, что мы общались телепатически, показалось, что Таирн даже усмехнулся про себя. — Твой запас иссякал в последнее время все быстрее, ведь так? А все из-за сопротивления.
— Объясни мне, наконец, откуда во мне это сопротивление?
— Это твоя защита. Нельзя, чтобы такие как ты были подвластны чужой воле.
